Про любоff/on - Оксана Робски

– Я была в Лондоне, в отеле Blake's, –рассказывала она очень громко, с многозначительными паузами после каждых двухслов. Как будто ставила точку. И от этого все, что она говорила, как будтоприобретало второй, скрытый смысл.

– Наш номер был обставлен как китайский опиумныйпритон! – Она улыбнулась.

– Вы были в Китае? – поинтересовалась я.

– Я была в Лондоне. А Иркин номер был стилизован поддревнеегипетскую погребальную лодку!

Мне захотелось посмотреть на Ирку, которая каждый вечерложилась спать, чувствуя себя многовековой мумией. Интересно, она отдыхала смужем?

– Девочки, давайте позвоним Кате в роддом! –предложила девушка напротив. Она пила шампанское, мешая его с портвейном.Черная декольтированная блузка делала ее похожей на оперную певицу. Напремьере.

Мысль всем понравилась.

– Мы тебя любим! – Девушки хором кричали в трубку.Официанты молча подливали шампанское.

– У меня в этот холодильник ничего не умещается, –жаловалась невероятно полная девушка в обтягивающих джинсах. На шее у нее виселкулон в виде надкусанной шоколадки. – Ужас, не знаю, что делать.

– Может, другой купишь? – спросила Оля.

– Или выкинь половину, – предложила та, чтозвонила в роддом.

Я решила воспользоваться случаем и поддержать разговор. Натему холодильника мы с Ритой медитируем уже полгода.

– Bosh очень хороший, – сказала я. Несколько парнакрашенных глаз посмотрели на меня с интересом. Приятно.

– Отлично морозит, красивый дизайн и все очень удобносделано, – я наслаждалась всеобщим вниманием, – даже отделение дляяиц. Не как везде.

– Каких яиц? – тихо спросила Оля.

– Вообще яиц. – Я улыбнулась. – Как в…

Мои слова заглушил громкий хохот.

И звон бокалов.

– За холодильники! – провозгласили все хором.

Я неуверенно подняла свой бокал.

– Но только за холодильники для шуб. А не дляяиц, – уточнила девушка в декольте.

И все снова весело засмеялись.

Я тоже. Весело. Может, никто не заметит, что я чувствую себяидиоткой?

В машине я заставила Влада делать упражнение на чистотупроизношения звуков «т» и «д». Ударение – на последнем слоге.

– ТАДИТА – ТАДИТЯ, ТАДИТА – ТАДИ-ТЯ, – с трудомвыговаривал он заплетающимся языком. – Может, на сегодня хватит?

– Нет. Еще несколько раз. Старайтесь.

Он старался. Ему было нелегко. Его можно было даже пожалеть.Но не я буду это делать.

– ТАДИТА – ТАДИТЯ, – мстительно повторялая. – И еще раз!

Водитель выключил звук CD-проигрывателя.

– Поздравляю с Днем таможенника! –Рита распахнула дверь легким движением ноги. Потому что на руках у неебыла Терминатор. Она трогательно положила голову Рите на плечо и делала вид,что сладко спит.

Рита считала, что если начинать день с положительных эмоций,то ими же его и закончишь. Поэтому она завела отрывной календарь. Там каждыйдень какой-нибудь праздник.

Я лежала и честно пыталась обрадоваться. Представить себятаможенником. А Риту – моей женой. Вот она входит и говорит:

– Поздравляю с Днем таможенника!

А я тако-ой счастливый.

Рита села на краешек моей кровати, стараясь не разбудить Терминатора.

– Она всю ночь не спала, – сообщила Рита.

– Да? – не удивилась я.

– Да. Вытащила из ящика все твое белье и рвала его начасти.

Какой ужас.

– Все? – уточнила я.

– Почти, – обнадежила меня подруга. Хотелось вскочитьи бежать к шкафу – оценивать урон.

Я не пошевелилась.

– Я вчера на такой тусовке была… Они для шубхолодильники покупают. И спят в древнеегипетских погребальных лодках.

– Почему? – поинтересовалась Рита. И тут жедобавила: – То есть если у меня будет шуба, значит, мне еще и холодильникпонадобится?

– И погребальная лодка.

– Хлопотно.

– Не то слово. А как твой КБУ?

Рита прижалась носом к мягкой терминаторской спинке. Иулыбалась, не разжимая губ. Правильно, иначе бы шерсть в рот попала.

– Ой… – выдохнула она, и этот звук полностью заменилполноценный рассказ об ураганном свидании.

– Куда ходили?

– В кафешке сидели. А потом танцевать ездили. Онтанцует божественно!

Я жарила яичницу, а Рита продолжала рассказывать:

– Он купил мне цветок. Правда, я забыла его у него вбагажнике.

– Ужас. – Я отвернулась от скворчащей яичницы.

– Да. Не очень.

– Слушай, как вы танцевали? Он же тебя ниже.

Как всегда, запах еды разбудил Терминатора, она спрыгнула напол и теперь громко тявкала, покусывая меня за пятки.

– Да. Он мне вот посюда, – гордо сказала Рита ипоказала рукой где-то на уровне виска.

– Танцевать он тоже в галстуке ходил? –поинтересовалась я, бросая Терминатору поджаренный хлеб.

– На галстуке, – поправила Рита, делая ударение напредлог «на». – На костюме, на галстуке. Это так все продвинутые говорят.

– На галстуке? – Я как будто попробовала выражениена вкус. – Прикольно.

Мне надо было звонить Владу. В моем телефоне он так и былзаписан – «Влад». Я несколько секунд смотрела на эти четыре буквы, составляющиеодин слог, и почему-то дописала: «Ученик».

Я оценила преимущества машины с водителем. Он остановилсяоколо сберкассы, и я за несколько минут оплатила счета, которые лежали у меняуже две недели.

Я еще хотела заехать в ремонт обуви, но подумала, что этоуже будет неудобно.

Окна в машине не потели. Я попробовала подышать на них, новоздух из моих легких ударился о стекло и бесследно растворился в салоне.

На светофоре мы остановились около точно такой же машины.Даже цвета такого же. На заднем сиденье сидела девушка в розовой вязанойшапочке. За рулем был водитель. Наверное, она ехала куда-нибудь кататься налыжах. Или на сноуборде. А перед этим – поесть икру с блинами в ресторане. А доресторана – покрасить ногти в цвет к шапочке.

Мы встретились с девушкой глазами.

А ведь она то же самое может думать про меня. И даженаверняка думает.

Смешно.