Ошибка смерти - Нора Робертс

Чуть за двадцать, прикинула Ева, светлые волосы зачесаны назад и стянуты в хвост. Лицо все в потеках размазавшейся косметики. Она обеими руками сжимала прозрачный стакан с водой.

Из горла у нее вырвалось сдавленное рыдание.

– Мисс Копперфильд, я лейтенант Даллас. Моя напарница, детектив Пибоди.

– Отдел убийств. Отдел убийств, – механически проговорила женщина.

Акцент девушки подсказал Еве, что она со Среднего Запада.

– Совершенно верно.

– Кто-то убил Нэт. Кто-то убил мою сестру. Она мертва. Натали мертва.

– Мне очень жаль. Расскажите нам, что случилось.

– Я… я приехала. Она знала, что я прилетаю. Я позвонила ей этим утром, напомнила. Мы приземлились поздно, и я еще выпила с Мэй, второй стюардессой. Дверь внизу… замок был сломан… кажется. Мне не пришлось открывать ключом. У меня есть ключ. Я поднялась, и замок… она вставила новый замок и дала мне код к нему этим утром, когда я… когда я звонила. Но он тоже казался сломанным. Дверь даже не была заперта. Я подумала: «Тут что-то не так. Что-то случилось». Нэт не пошла бы спать, не закрыв дверь. Вот я и подумала: надо бы перед сном заглянуть к ней, проверить, как она там. И я увидела… О боже, боже, она была на полу, все кругом было сломано и… она была на полу, и ее лицо… Ее лицо! – Палма опять заплакала. Крупные слезы беспрерывно катились по ее лицу. – Ее лицо было все в синяках, все красное, и ее глаза… Я бросилась к ней, окликнула ее, я пыталась ее разбудить. Поднять ее. Она не спала. Я знала, что она не спит, но я должна была попытаться ее разбудить. Моя сестра! Кто-то убил мою сестру!

– Теперь мы займемся этим. – Ева подсчитала, сколько времени потребуется ей самой и «чистильщикам» на обработку места убийства. – Мне нужно будет еще раз с вами поговорить, но не сейчас. Поэтому я распоряжусь, чтобы вас доставили в Центральное управление полиции. Вы можете подождать там.

– Наверное, я не должна уезжать. Я не должна оставлять Нэт. Я не знаю, что делать, но я должна остаться с ней.

– Вам придется доверить ее нам. Пибоди!

– Я об этом позабочусь.

Ева взглянула на патрульную. Та кивком указала на дверь.

Отойдя от плачущей сестры, Ева обработала себя изолирующим аэрозолем и вошла в комнату смерти.

Это была большая спальня с журнальным столом и креслом у окна. Ева подумала, что Натали, наверное, любила сидеть здесь и наблюдать, как протекает жизнь за окном.

Спальное место Натали выглядело очень по-женски. Сейчас по всей комнате были разбросаны подушки – некоторые из них в крови. Наверное, раньше они лежали на кровати горкой на бело-розовом покрывале с кружевными оборочками. Многие женщины именно так и делают. Маленький настенный экран был расположен таким образом, чтобы можно было смотреть и с кровати, и из кресла у окна. У одной из стен стоял длинный низкий комод, над ним висели картинки с изображением цветов в рамочках. Безделушки, вероятно, раньше стоявшие кокетливой группой на комоде, теперь валялись на полу, многие были разбиты.

На одном из разбросанных по полу пушистых ковриков лежала Натали. Ноги связаны в лодыжках. Руки, связанные в запястьях, стиснуты, как будто в отчаянной мольбе.

На ней была бело-голубая пижама, вся в кровавых пятнах и подтеках. Халат, тоже голубой, валялся в углу. А на шее у женщины был затянут голубой пояс от халата.

Кровью были перепачканы и оба пушистых коврика, возле двери растеклась лужица рвоты. В комнате пахло кровью, рвотой и мочой.

Ева подошла к телу и присела на корточки, чтобы провести стандартную процедуру опознания и определить время смерти.

– Жертва – женщина европейского типа, возраст – двадцать шесть лет, идентифицирована как Копперфильд Натали, проживающая по данному адресу. Синяки на лице указывают на нанесение прижизненных травм. Нос, по видимости, сломан. Два пальца на правой руке, скорее всего, тоже сломаны. Видны ожоги на плечах там, где порвана пижама. Следы ожогов на подошвах обеих ног. Кожа синевато-серого оттенка: соответствует версии удушения. Глаза красные, вывалившиеся из орбит. Свидетельница прикасалась к телу при обнаружении: целостность сцены несколько нарушена. Время смерти: ноль сорок пять, приблизительно за два часа до обнаружения. – Ева обернулась, когда вошла Пибоди. – Не наступи, там рвота, – предупредила она.

– Спасибо. Я вызвала двух патрульных и полицейского терапевта – сопровождать сестру в управление.

– Отлично. Смотри, она все еще в пижаме. Сексуальное насилие маловероятно. Видишь, вот здесь, вокруг рта? В какой-то момент он сунул ей в рот кляп. На лице остались следы клейкой ленты. Видишь мизинец и безымянный на правой руке?

– Они сломаны.

– Сломал ей пальцы, сломал нос. Жег ее. В комнате разгром, многие вещи повреждены. Возможно, она оборонялась. Или убийца пытался ей что-то внушить.

Пибоди подошла ко второй двери.

– Тут ванная. Мобильника на столике у кровати нет, он валяется на полу у двери.

– О чем это говорит?

– Видимо, она схватила мобильник, бросилась в ванную, похоже, хотела успеть запереться, позвонить, позвать на помощь. Но не успела.

– Да, похоже на то, – согласилась Ева. – Просыпается, слышит, что в квартире кто-то есть. Может, подумала, что это сестра. Может, окликает ее, а может, и просто переворачивается на другой бок. Тут открывается дверь. Это не сестра. Хватает мобильник, пытается бежать. Возможно, так и было. Новый замок на двери – хороший замок, с «глазком». Может, к ней кто-то приставал? Прокачай ее, проверь, не было ли жалоб за последнюю пару месяцев.

Ева выпрямилась и подошла к двери, ведущей в коридор.

– Если убийца вошел отсюда, она увидела его с кровати. Вполне разумно – схватить мобильник и бежать в противоположном направлении, к помещению, запирающемуся на замок. Она быстро соображает с учетом того, что она крепко спала и только что проснулась.

Вернувшись к кровати, Ева обошла ее кругом, оценила расстояние до ванной и заметила что-то поблескивающее на полу под кроватью. Она опять присела на корточки и своими обработанными изолирующим составом пальцами подняла кухонный нож.

– Интересно, зачем ей понадобился разделочный нож в спальне?

– Ножик нехилый, – согласилась Пибоди. – Его принес убийца?

– Тогда почему он им не воспользовался? Держу пари, это из ее кухни. Новые замки, – продолжала Ева, – и нож под кроватью. Определенно, она кого-то боялась.

– Жалоб не зафиксировано. Может, она и боялась кого-то, но не сообщила об этом в полицию.

Ева обшарила кровать, проверила под матрацем, перевернула подушки. Потом она прошла в ванную – маленькую, чистенькую, тоже очень женственную. Ничто здесь не указывало на присутствие убийцы. Но Ева поджала губы, когда, порывшись в туалетном шкафчике, обнаружила мужской дезодорант, крем для бритья и мужской одеколон.