Талисман для князя. Щит рода - Мелина Боярова

Значит, заслужил! Мысли вновь перескочили на родственничка: это как же он допек главу рода, что тот провел отречение? Рожа хоть и благородная, а на деле – проходимец последний. И моя жизнь теперь зависит от этого человека? Вот угораздило! Нет, как только верну свое имущество, наши пути разойдутся. Уж как-нибудь не пропаду.

Однако весь боевой настрой испарился, когда в номер ввалился побитый отступник. Он еле доплелся до кровати и рухнул ничком, не заботясь, что та уже занята. Я едва отскочила, не зная, как реагировать на подобное.

– Эй! Как там тебя? – потеребила его за плечо, – что случилось?

– Малец? – он вскинул голову и посмотрел мутным взглядом. – Не сбежал еще? А я так надеялся! Тогда вот тебе первое задание: на рассвете прибыть к седьмому причальному доку. Корабль «Буран», капитан Буран… ский. Договорился… и все ик… оплачено.

Меня окатило облаком настолько едкого сивушного перегара, что я опрометью бросилась к ведерку, служившему для отхожих нужд, и опустошила желудок. Следом накрыла тошнота и боль в плече. За день я притерпелась и старалась не обращать внимания на неудобства, но от резких движений рана начинала нестерпимо ныть. Распахнула ставни, чтобы глотнуть свежего воздуха. Мало мне в жизни проблем, теперь еще алкаш-родственничек прибавился.

В это время в дверь робко постучали. Не услышав ответа, а я замешкалась, не зная, кого это принесло, в номер пожаловал гость. Мальчишка лет семи, надрываясь от тяжести, приволок чугунок с чем-то аппетитно пахнущим. Замер на пороге, уставившись на завалившийся стол и разбитую посуду.

Мда, погорячилась немного.

Я стояла в тени, чуть сбоку от окна, в которое как раз заглянуло попрощаться вечернее солнце. Наверное, лучи ослепили служку, раз меня не заметил. Воровато оглянувшись по сторонам, он пристроил чугунок на стуле и приблизился к мужчине.

– Господин? – шепотом позвал парнишка отступника, – вы в порядке? Я принес поесть, как заказывали.

Не дождавшись ответа, мелкий воришка принялся шарить по чужим карманам.

Вопиющая наглость! Мое! Я первая была!

– Кхе-кхем! – нарочито громко прокашлялась, захлопывая дверь и задвигая засов. – Попался!

Постреленок взвился, будто ужаленный, заметался по комнате, не сразу разглядев, с кем имеет дело. Едва успела перехватить воришку у окна, а то сиганул бы со второго этажа с перепугу. Мальчишка оказался крепкий, однако вряд ли тратил свободное время на тренировки, как я. Но дырка в моем плече сводила преимущества на нет. Поэтому действовала наверняка, чтобы вырубить и скрутить наглеца. Пришлось даже завязками от штанов пожертвовать и связать наглеца, чтобы не вырвался, когда придет в себя. Заодно вернула добро, которое успело перекочевать в загребущие ручонки.

В тощем кошеле насчитала двадцать медяшек мелочи и четыре серебряных монетки. Негусто! Я оставила воришку на полу и решительно отправилась к родственничку. Грабить, так грабить до конца! Времени для тщательного осмотра предостаточно. Я точно знала, пьянчуга не очнется в ближайшие несколько часов. У Соньки, с которой сдружилась в приюте, родители спились и их лишили родительских прав. Иногда они трезвели и приходили навещать дочь, клялись, что исправятся и заживут нормальной жизнью. Но потом срывались, и все начиналось сначала.

Ворочать тяжелого мужика ребенку – то еще занятие. Умаялась, пока закончила. Зато потом с чувством выполненного долга уполовинила чугунок с вкуснейшей тушеной картошечкой с кусочками жирного мяса. Результаты обыска порадовали. За поясом отступника обнаружился мой меч, заткнутый на манер кинжала, а на груди под рубахой – и вот даже ни капельки не стыдно, что залезла туда, – я нашла плотный пакет с документами. Их изучением займусь позже, когда разберусь с воришкой. Он как раз очнулся, но виду не подавал, лежал с закрытыми глазами и пыхтел, как паровоз.

– Эй, как тебя звать? – я подошла к пацану и легонько толкнула ногой в бедро. – И не притворяйся, вижу, что очухался. Не бойся, жаловаться дядьке не буду. Ответишь на пару вопросов, и отпущу.

После этих слов мальчишка ожил, ловко извернулся и уселся на полу, разглядывая меня огромными карими глазенками. Мордаха чумазая, волосы клоками торчат, одежка драная – бесенок натуральный.

– Егоркой кличут, – шмыгнул он носом и подозрительно прищурился. – А ты из каких будешь? Откудыть взялась?

– Не твоего ума дело! – фыркнула я и приосанилась, положив руку на эфес меча, который также заткнула за пояс. Весь эффект испортили соскочившие штаны, не удержавшиеся на бедрах без завязок. В последний момент подхватила их и заправила под пояс. – Раз я тут нахожусь, значит, так надо.

– Не-а! – заулыбался пацан во весь рот, демонстрируя отсутствие переднего зуба. – Врешь! Сама, небось, промышляешь. Ножик-то этот у барина был. Приметный. Сейчас как крикну, живо народ сбежится, будет тебе на орехи!

– А ты покричи! – не повелась я на развод. – Чего сразу не кричал? Может, дядьку разбудишь, заодно и спросим у него, по праву я тут или мимо проходила. Давай! – рявкнула и притопнула ногой, отчего пацаненок отпрянул и съежился от страха.

Еще бы не испугаться, когда я заставила родовую вязь на виске проступить! Это с равной он пыжился и изображал невесть кого, а с дворянами разговор короткий. За воровство могли плетей отсыпать, а то и зашибить или покалечить.

– П-простите, не признал сразу, что ты… вы… одежда ведь ношеная, с чужого плеча, а ножик дорогой. Барин как заселился, снял две комнаты, а второго жильца нет. Ну, нам-то что, если деньги уплачены? Исчезал иногда посреди ночи, а потом возвращался весь в кровищи, воды горячей и корпий требовал, иголки для шитья. Лихой человек. А надысь хмельного перебрал, полночи буянил, хозяйку всполошил, – затараторил мальчишка, выкладывая, что знал, как на духу. – Заведение у нас приличное, не подумайте. Тетка Степановна ужо городничему челобитничать хотела, чтобы буйного барина унял, но не приказный день был. Так барин ваш хоть бы монет за беспокойство подкинул, чтобы сгладить, значит, конхликт. Но нет, и слушать ничего не захотел, ножиком вон размахивал.

– Ха, приличное! Дешевая забегаловка ваш «Пьяный карась»! – подначила я пацаненка.

– И ничего не забегаловка! «Усталый пескарь» на владимирском тракте самый известный постоялый двор, кого хошь спроси! Кажный, кто в Суздаль на янмарку едет, аккурат у нас на постой остается.

Спорить не стала, усмехнувшись, как ловко получилось выведать, где нахожусь. Выходит, в Суздаль родственничек доставил. Тут же вотчина князя Шумского недалеко. Увидит кто, узнает, мигом повяжут и деду на блюдечке поднесут. Закабалят и фамилию не спросят. Официально меня признали мертвой, а за холопку безродную кто вступится? Подальше бежать отсюда и побыстрее. Хоть в Московию, хоть в Нижегородское княжество, а то и за Урал, чтобы ни одна собака следов не нашла. Взгляд остановился на тушке отступника, что теперь лежал на спине, раскинув руки, и храпел, что боевой слон. Вот же наказание на мою голову!

– Слушай, Егорка, заработать хочешь? – я посмотрела с прищуром на пацаненка, который закивал, как болванчик. – Нужно нанять извозчика, чтобы доставил к седьмому причальному доку, и найти кого-то, кто бы помог спустить дядьку вниз.