Не называй меня по имени - Анастасия Франц

Помню, как мы с Янкой поспорили кто больше всех съест мороженого, а потом лежали с температурой под сорок, а Влад лечил нас и причитал какие мы безрассудные. А что мы, нам весело.

К дому мы подъехали уже около двенадцать ночи. Поблагодарив друга за всё, я быстро выбежала из машины, а он тут же скрылся из виду стартанув с места. Я только и успела помахать ему рукой, счастливо улыбнувшись. Хоть на короткий миг моя боль утихла, но как же я ошиблась. Ровно до того самого момента, как мой взгляд столкнулся с человеком что сидел у нас на ступеньках на веранде.

Внутри всё затрепетало, ударило и в ту же секунду упало вниз. Я так надеялась, что больше его не увижу, что меня не будут волновать эти глаза и сам этот человек. Да и что он тут делает? Что ему вообще нужно? Я ему уже сказала, что ничего его любимой невестушке говорить не буду. Тогда что ему здесь нужно в столь поздней час или всё же ждёт сестру.

Сделала глубокий вздох и направилась в дом, только не к нему, а мимо. С каждым приближением к дому сердце отдавало гулким ударом, а запах древесно-апельсиновых ноток всё больше проникал в мои лёгкие. Всё тело задрожала, как только между нами оставалось полметра. Марк не отводил от меня своих глаз, осматривая, изучая, словно я изменщица жена пришла, домой переспав с другим мужчиной.

Только он собирался встать я сделала шаг в сторону обходя его направляясь к самой двери. Спокойствие давалось мне всё труднее и труднее. Воздуха катастрофически не хватало, а я задыхалась. Он желает моей смерти, только он ещё не знает, что я умерла в тот самый момент, когда узнала, что он чужой, он жених моей старшей сестры.

Как только моя рука коснулась ручки двери на моё запястье оплели большие пальцы, а в шею тяжело задышали. От близости его тела сердце начало колотиться как будто вот-вот выпрыгнет из груди. Я прикрыла глаза и в следующий миг развернулась, намереваясь всё ему высказать, но не успела.

В мои губы впились требовательным поцелуем. На короткий миг я замерла не в силах пошевелиться. Это было секундное помутнение рассудка. Собрав всю волю в кулак, я оттолкнула Марка.

— Что ты делаешь? — крикнула на него.

— Мишель… — начал он, но я тут же его перебила.

— Хватит! Я повторюсь в последний раз, не смей меня так называть. Для тебя я только Асаева и никак иначе, — не успела я закончить фразу, как возле самой головы в печатался кулак издав глухой звук. Я вздрогнула и сжалась.

— А ему значит можно? — кивнул мужчина на дорогу, где ещё пять минут назад стояла машина Влада.

— Ему можно всё, в отличие от тебя.

— Только что-то кричала ты подо мной, а не под ним, — зло отчеканил бывший незнакомец.

— Это тебе не касается. Уходи!

— Меня касается всё, что касается тебя, — Марк взял меня за руки больно прижав меня к себе, но я не собиралась сдаваться.

— Хватит, Марк! Если ты приехал поговорить чтобы я Кире ничего не рассказала, то я и так ничего не собиралась говорить, как и сказала тебе до этого. Я её люблю, она мне дорога и рушить её счастье я не собираюсь. А теперь оставь меня в покое! — крикнула, оттолкнула с силой его в грудь. — Уходи! Исчезни из моей жизни как будто тебя и не было. Сделай вид, что мы не знакомы, да что вообще меня нет в конце то концов. Я скажу всё за тебя. Та ночь была ошибкой!

— Послушай, ты всё не так понимаешь, — качает головой, и я вижу в его глазах боль.

— Я всё правильно понимаю! Ты решил развлечься и совсем не думал, что я окажусь сестрой твоей невесты. Со всеми бывает, — качаю головой понимающе. — Так что можешь не переживать. А теперь уходи, — но мужчина всё так же стоит на том же месте. — Уходи, Марк! — прикрикиваю, быстро берусь за ручку и скрываюсь за дверью, плотно её закрывая.

По лицу в тот час же текут слёзы, но я не смахиваю их, а медленно оседаю на пол всхлипывая. Оплетаю ноги руками скрывая голову в коленях.

Я должна уйти. Должна исчезнуть. Понимаю, что это выглядит как бегство, но другого выхода я не вижу.

Я должна убежать, скрыться. Так будет лучше для всех и совсем не важно, что я хочу остаться и поддаться своим чувствам. Не важно, что я умираю. Я предательница и достойна этого, сгорать заживо.

Я сидела на холодном полу, поджимая ноги под себя и тихо всхлипывала. Мне так плохо, больно, что каждая клетка моего организма пылает от этой немыслимой боли.

Меня раздирает на части. С одной стороны я хочу встать открыть эту чёртову дверь и впиться в желанные губы, а с другой стороны понимаю он чужой, не мой и это чёрт возьми неправильно желать жениха старшей сестры.

Скидываю со своих ног босоножки на высоком каблуке, тяжело вздыхаю. Что делать? Этот вопрос постоянно крутиться у меня в голове, но ответа на него нет, да и разве может быть по-другому. Нам не быть вместе.

По ту сторону слышу тихое, охрипшее:

— Мишель, — в сердце пропускает удар, и я больше не могу. Оно рвётся к нему.

Одна единственная слеза скатилась по моей щеке, и я срываюсь с места. Вскакиваю так быстро, что чуть не падаю обратно. Открываю дверь и замираю.

По ту сторону стоит Он. Марк.

В его глазах вижу боль. С каждой секундой они потухают и от этого душа сжимается в тиски.

Делаю шаг к нему, приподнимаю правую руку и касаюсь его колючей щеки. Марк прикрывает глаза, ластиться к ладошке, трётся об неё, а в следующую секунду обхватывает меня за талию, прижимаю к себе и впивается в губы.

Он ласков, нежен. Его руки ласкают мою талию, прижимают к себе ближе. Одной обхватывает шею, углубляя поцелуй. Посасывает, кусает, пропускает через моё тело ток в миллион вольт. Я стону в рот мужчине, приподнимаюсь на носочках, чтобы было удобнее целовать его, запуская пальцы рук в густые волосы Марка.

Поцелуй сладок, словно мёд и я не могу остановиться. Я хочу ещё и ещё.

Хочу принадлежать этому сильному мужчине, его рукам, его глазам, сердцу. Я хочу его всего. Как же судьба не справедлива. Почему я нуждаюсь в чужом мужчине? В мужчине, что скоро станет мужем сестры.

Марк приподнимает меня над полом под попу и впечатывает в стену.

Его губы со вкусом яда, от которого нет противоядие. Он проникает в мои лёгкие заполняя их полностью, без остатка. И вот я вновь в его плену. Плену от куда нет выхода. Этот поцелуй пробуждает во мне такие чувства, о которых я даже не подозревала. Он въелся в меня, как татуировка, которую ничем не выведешь.

— Мишель, — вновь слышу своё имя из его уст и он, как изголодавший кот приникает к моим губам, завладевая ими, словно имеет на это права так кусать, ласкать, терзать, есть словно лакомый кусочек.

Мы выпиваем чувства друг друга, как свежий глоток кислорода.

Марк кусает затем оттягивает мою нижнюю губы, рычит цепляясь в мои бёдра, как дикий зверь.