Сладкий капкан - Делла Сванхольм

Проверив, все ли у дядюшки Бено под рукой, Антуан отправился за Эдит. Это была крепкая коренастая девушка с чуть обветренным лицом и грубыми руками, но удивительно добрыми глазами. Эдит сразу прониклась к Антуану симпатией, о чем сообщила дядюшке Бено, как только вошла в его дом.

— А где вы работаете, месье? — вежливо поинтересовалась она.

— Зови меня просто Антуан.

— Хорошо, Антуан.

— Я живу в Бордо. Только что закончил университет. По профессии экономист. Наша семья весьма скромного достатка. Но на меня неожиданно свалилось теткино наследство. Поэтому я весь в раздумьях — не знаю, что предпринять, чем заняться.

Дядюшка Бено и Эдит переглянулись.

— Так ты из Бордо? Здорово! — воскликнул старик. — Прекрасный город, красивый, процветающий. Я там бывал несколько раз. — Он помолчал, о чём-то думая. А потом спросил: — А ты, значит, так и не решил, что тебе делать с деньгами, доставшимися от тетки?

— Нет, — покачал головой Антуан.

— Когда на тебя сваливается куча денег, есть два пути. Можно попросту отнести деньги в банк и жить на проценты. А можно вложить эти средства в какое-нибудь по-настоящему выгодное дело.

— Сначала я хотел просто отнести деньги в банк, — признался Антуан. — А потом стал склоняться в сторону того, чтобы организовать собственное прибыльное дело. Я же все-таки дипломированный экономист и знаю, как рассчитывать и извлекать прибыль.

— А почему бы тебе не открыть ресторан? — спросил вдруг старик.

— Ресторан? — Антуан улыбнулся. — Об этом я, откровенно говоря, даже не думал.

— А могу я задать тебе нескромный вопрос? — подался вперед дядюшка Бено. — Деньги, полученные по наследству, позволят тебе открыть ресторан? — Он пристально посмотрел на Антуана.

Тот покраснел:

— Их даже хватит на покупку небольшого отеля. — Антуан сделал вид, что задумался. — А на первом этаже можно сделать и ресторанчик. Почему бы нет? Если вы охотник за трюфелями…

— Дядюшка Бено скромничает. Он самый лучший тартюффайо в Перигоре, — гордо заметила Эдит.

Антуан перевел взгляд на старика, и тот с достоинством кивнул.

— Ну если вы оба так настаиваете… — протянул Антуан, делая вид, что сдается под давлением Эдит и дядюшки Бено, — то я согласен. Покупаю отель, делаю в нем ресторанчик, и дядюшка Бено становится моим личным поставщиком лучших перигорских трюфелей!

— Поверь мне, Антуан, ты не прогадаешь. Я буду снабжать тебя самым лучшими во Франции трюфелями! — веско заключил старик.

— Надеюсь. — Антуан ловким движением, будто раньше работал фокусником, вытащил из сумки бутылку шампанского, купленную по дороге, и попросил фужеры. Наполнив их, он протянул один из них дядюшке Бено, другой — девушке и с чувством произнес: — За ресторан!

— За наш ресторан, — эхом отозвался дядюшка Бено.

Так началась эта дружба, которая с годами только крепла. А отель и ресторан со временем стали в Бордо местной достопримечательностью. Бешеный ирландец О'Коннор оснастил кухню новейшим оборудованием, за которое Антуан выложил кругленькую сумму. Но он об этом никогда не жалел, потому что и отель, и особенно ресторан стали скоро приносить доход. Меню в ресторане было скромным: несколько простых закусок, несколько проверенных горячих блюд и пара-тройка десертов. Но все наивысшего качества, из свежайших продуктов. Но был у О'Коннора абсолютный хит — блюдо, из-за которого любой попробовавший его обязательно приходил в ресторан еще раз. Это было картофельное пюре с трюфелями. В результате в ресторан записывались за несколько недель вперед, а Патрику О'Коннору была присвоена звезда «Мишлен». Этот знак отличия повара зарабатывают десятилетиями, а О'Коннор и его команда добились награды через два года! Во многом благодаря дядюшке Бено и его трюфелям.

Став богатым и знаменитым, Антуан Лану не изменился в худшую сторону. Во всяком случае, его считали трудоголиком и честным человеком. Хотя теперь он мог позволить себе не только роскошный автомобиль, но и дорогие виды спорта. Он катался на знаменитых горнолыжных курортах Франции и Швейцарии, ездил на рыбалку в Мозамбик и на сафари в Южную Африку. И даже осуществил свою давнюю мечту — пересек Гренландию на собачьей упряжке.

Сама подготовка к этой экспедиции заняла ровно три месяца. Надо было выбрать надежную упряжку, подобрать хороших собак, которые выдержали бы все тяготы маршрута. Антуана сразу предупредили — от собак зависит его жизнь, так что никакая ошибка или небрежность здесь недопустимы.

Наконец все было готово. И ранним майским утром Антуан вылетел из Бордо в столицу Исландии Рейкьявик. Там он сел на судно, отправлявшееся к восточному побережью Гренландии. И когда впереди показалась покрытая сплошными торосами льда полоска берега, то над судном послышался рокот лопастей вертолета. Антуана зацепили стальным тросом, быстро подтянули вверх, и вертолет взял курс к берегу. Через несколько минут вертолет мягко опустился на расчищенной от ледяных глыб площадке. Там уже стояли нарты, в которые были запряжены собаки. Они радостно залаяли, приветствуя Антуана. В нартах лежала свернутая палатка, запасы еды и питья для него и для собак. Можно было трогаться в путь.

Вертолет поднялся в воздух. Антуан помахал ему рукой, и вскоре рокот мотора исчез где-то вдали. Он остался один. Взяв карту, Антуан пробежал глазами тщательно разработанный маршрут. Он начинался от горы Гуннбьёрн — наивысшей точки Гренландии, которая огромной снежной глыбой маячила в нескольких километрах от него. В конце же пути, преодолев несколько сот километров ледовой пустыни, он должен был высадиться в районе залива Мелвилл на противоположном побережье острова.

Антуан сел в нарты и свистнул собакам. Они резво тронулись, легко таща упряжку за собой. Он лишь слегка направлял их движение специальной длинной палкой — остолом. Нарты быстро мчались по замерзшему льду. Снег под полозьями тянул одну бесконечную тоскливую ноту. Шерсть на собаках быстро покрылась толстым слоем инея — как будто они вывалялись в муке.

Нарты перевалили через невысокий склон, и перед Антуаном открылась бескрайняя снежная равнина. Исполинские торосы и ледяные горы образовывали причудливый лабиринт, между которыми блестели узкие языки девственно — чистого снега. Вокруг не было ни души. У него было ощущение, что он один на этой гигантской ледяной планете. От этого захватывало дух и одновременно становилось немного не по себе.

Две недели спустя нарты Антуана, тяжело скрипнув полозьями, остановились на берегу залива Мелвилл в Западной Гренландии. Это был один непрерывный высокий ледяной обрыв, склоны которого круто падали вниз, прямо в усеянное айсбергами море. С грохотом сталкиваясь друг с другом, айсберги со зловещей медлительностью дрейфовали в сторону океана.

Антуан опустился на колени и погладил собак. Они сослужили ему верную службу, а два раза фактически спасли его от гибели. Позади остались сотни километров, заполненные борьбой с заносами, бездонными ледовыми пропастями, хлещущим по лицу свирепым арктическим ветром и фантастической романтикой, ощущением бескрайнего простора, который можно встретить только здесь и которого нет нигде больше в мире. Антуан почувствовал, как из глаз его невольно потекли слезы. Он знал, что это незабываемое путешествие останется с ним навсегда до самого конца жизни. Но сейчас его самым жгучим желанием было принять душ и наконец-то отоспаться не в мешке, лежащем прямо на снегу, а в обычной мягкой постели.