Под маской моего мужа - Янка Рам

Высокая, грудастая, стройная… С чуть грубоватыми чертами лица… зализанными назад чёрными короткими волосами… Однако сексуальности у неё не отнять! Отец обожает Риту. А я каждый раз со страхом внутри слежу за взглядами моего зайца — как он на неё смотрит. Пару раз ловила между ними какие-то невнятные переглядки, потом Роман словно отморозился от неё. И я успокоилась.

— Я так рада тебя видеть…

Ненавистный мне тройной поцелуй в щёчки. Вернее, его имитация. Но так принято в «моём» мире. И я отвечаю. Ткань её платья какая-то колючая… Стальные шпильки так тонки, что напоминают иглы…

Я не умею так выглядеть. Я — офисная крыска. Хотя тоже не обделена внешностью. Но не всем же быть «вамп».

«Роман же оценил?» — успокаиваю я себя.

Рита старше меня лет всего на пять, но между нами пропасть.

— А у нас новые питомцы! — воодушевлённо показывает нам Рита большую колбу с водой. Там извивается что-то чёрное.

— Фу… — сокращает меня от отвращения. — Пиявки??

— Это мурены, детка! — смеётся она. — Мальки мурен! Это будет роскошно…

Мурены… Тут же понимаю, что Рита мне напоминает именно эту рыбу!

Она кивает мне на площадку у дома. Там бригада монтирует пруд, выстилая выкопанную яму чёрным материалом. Зачем это нужно? Перевожу страдальческий взгляд на Романа. Тот незаметно понимающе закатывает глаза.

— Как у вас дела? — пытливо вглядывается Рита.

— Хорошо, — одновременно и вяло отвечаем мы.

— Вот и прекрасно! А у нас сегодня ещё один гость. Пойдёмте внутрь.

— Кто? — чуть притормаживая, тяжело сглатывает Роман.

— Георг Аскольдов… Ты пока с ним не знаком. А вот Лера — да.

— Боже ты мой, — закрываю я глаза.

Это закончится сегодня? Разворачиваюсь в порыве на выход. Но Роман крепко перехватывает меня за локоть:

— Пойдём. Всё нормально…

У зеркальной стены в гостиной позирует Рита, делает селфи, вставая в разные вычурные позы. Как всегда, игнорирует наш с отцом скандал. Она в такие моменты словно становится проницаемой для происходящего, занимаясь своими делами.

Правда, я уверена, что потом подойдёт к каждому из нас и скажет несколько дежурных фраз про «не переживай» и про «всё наладится».

— Ты уезжаешь в Италию. Я уже договорился с Аскольдовым, что он встретит тебя и позаботится там о твоём благополучии.

— Я не хочу в Италию. Я хочу работать. Здесь.

— Нет.

— Ты не будешь распоряжаться моей судьбой, пап. Я отдельный от тебя человек. Взрослый. Совершеннолетний. И главное — свободный!

— Не разговаривай со мной в таком тоне.

Вижу его мелькающие в белоснежном оскале виниры. Совершенно не подходящие его лицу. Постарел… Выцветшие глаза, чуть мутноватые карие глаза… И не могу определиться, люблю я его или ненавижу. Он никогда не был хорошим отцом. Но внимателен был. Не всегда это было благом! У него свои принципы воспитания. Иногда баловал… Но всегда очень жёстко давил все мои попытки выйти из-под контроля. Даже — жестоко.

— Или что? Снова в наказание отдашь усыпить мою собаку? — припоминаю ему самую сильную свою детскую обиду. — Так нет у меня больше никого ценного, кого можно грохнуть мне в назидание!

— Это не было наказанием. Она была больна.

— Ну, конечно!!! Я начинаю подозревать, что и мама «была больна»!

— Закрой рот, Лера. Не доводи меня. Я любил твою мать.

— «У попа была собака, он её любил»…

— Закрыла рот!! — швыряет в стену стакан с недопитым виски.

Ну хорошо хоть не в меня. Тут мне обвинять его не в чем. Не трогал никогда. Но иногда лучше ударить физически, чем так, как делал он.

Нервно проводит ладонями по голове, взъерошивая волосы.

— Да не вопрос, пап… Я тебе больше скажу. Я унесу этот рот из твоего дома, чтобы он перестал тебя раздражать.

— В каком это смысле?

— Я уезжаю сегодня.

— Никуда ты не уезжаешь. У меня другие планы на вечер.

— Ты не понял! Я СЕГОДНЯ уезжаю из этого дома. Насовсем.

— Я лишу тебя поддержки и денег.

— Договорились!

— Я верну тебя силой.

— А зачем? Что дальше? На цепь посадишь? Всё, пап, всё… Принцесса выросла и сняла корону, — показательно снимаю бриллиантовые серьги и кольцо, подаренные мне на день рождения, и с чувством впечатываю их в стол перед ним. — Манипулировать больше нечем.

— Я всегда найду, чем!

— Ну, ищи…

— Договорились, — опасно прищуриваясь, повторяет мою интонацию.

Ухожу собирать вещи. Закидываю в чемодан только самое нужное и памятное. Сюда я не вернусь ни за что! Чертыхаясь, тащу тяжёлый чемодан по лестнице вниз.

— Валерия Дамировна, — расстроенно смотрит на меня наш пожилой дворецкий. — Позвольте мне.

— Не позволю! Ты принадлежишь отцу, а он лишил меня своей поддержки.

Глупо. По-детски. Да. Знаю. Но, блять, такой вот у меня инфантильный протест! Отъебитесь.

Дворецкий обгоняет, открывает мне дверь.

— Вызвать такси, Валерия Дамировна?

— Мне. Ничего. Не надо!!! — рявкаю отцу, отстраняя дворецкого, закрывшего его собой. — Понял?! — раздраженно сдуваю выбившуюся на лицо прядь.

— Понял…

Взгляд опасный… Я знаю этот взгляд. Но интонации уже миролюбивые.

— Не горячись. Езжай. Обсудим всё потом. Кредиткой пользуйся. Я погорячился, Лера.

— Спасибо, но нет.

Достаю из сумочки кредитку и засовываю в нагрудный карман дворецкого. Молча выхожу в открытую им дверь. Весеннее солнце бьёт в глаза. Достаю из сумочки тёмные очки. Качу чемодан по брусчатке. Дворецкий опять семенит вперёд открыть мне дверь на улицу.

— Лера Дамировна…

— Что? — вздыхаю я.

Он — хороший старик. И единственный из старой прислуги, кто выдержал переезд Риты в наш дом.

— Осторожнее… — мнётся он.

— О чём ты?..

— Просто береги себя, дочка…

При отце мы не фамильярничаем. Жутко бесится, когда прислуга переходит в разряд «близких».

Дворецкий тут же прячет беспокойство за немного натянутой улыбкой:

— Береги. Люди они… часто не те, кем кажутся.

— Ооо… Это я уже усвоила. Спасибо, Карл Маркович. И ты себя береги, — бросаю взгляд на смотрящую в окно Риту.

Выхожу, катя за собой чемодан. Та-а-ак… Значит, мне нужно такси. Но такси обычно вызывают куда-то. А куда мне?..