Держись от меня подальше - Татьяна Снежная

Кирилл не сдержал прожигающего ей спину взгляда. Удивительно, как на Якушевой не загорелась одежда.

«Какие нахрен портал и задачи?» — думал он, отбивая быстрый ритм по кнопкам клавиатуры. Финальное нажатие Enter, и перед ним расстилается простыня списка. Двадцать задач, повешенных на него за последний час?

Губы его исказились в оскале. Не попортила ли Дёмина свои идеальные ногти, нервно набирая это все на клавиатуре? Ей — хреновому начальнику отдела аудита — было нечем больше заняться? Самым паршивым стало то, что в окошке даты исполнения стоял понедельник. А до конца рабочего дня оставалось десять минут.

Кирилл закрыл глаза. Хотелось прошипеть «Сука!» — с чувством, с толком.

«Это война?» — прозвучал в голове его собственный голос и её насмешливое — «Можешь называть это как угодно…»

Настоящая стерва — не разменивается на мелкие пакости, умеет играть только по-крупному, выжигая сразу весь сектор напалмом. Это вызов? Нет. Это её ответ. Верховский глубоко вздохнул, расслабляя плечи. Он его принимает. 

Кириллу понадобился час только на то, чтобы рассортировать документы и задачи. Но работа пошла быстрее, когда все покинули офис. Даже Якушева махнула ему на прощание ручкой, выключая общий свет. К концу четвертого часа он завершил последнюю из самых крупных задач и самодовольно откинулся в кресле. В принципе, если поработать еще час и приехать завтра на весь день, с этим будет покончено.

«Чтож — это выполнимо», — признал он. Главное, после этого Зимин не сможет смотреть на него с укором. Кирилл точно сделал всё, чтобы эта чертова стажировка была засчитана. Отец тоже подавится своей гребаной практикой. А как посмотрит Дёмина, когда он утром в понедельник кинет ей на стол всё это!

Фантазирует там наверно про него, злится. Представляет как он сдался, как сама идет в кабинет его отца, клонит свои смиренные голубые глазки в пол: "вот посмотрите, не справился ваш сыночек, очень сожалею".

Верховский скривил губы и поверх экрана своего компьютера оглядел опустевший зал. Полдвенадцатого — солнце давно село, и густая темнота залила все помещение, сужая пространство до одного конуса света над его столом. Лишь вдалеке за углом мерцала лампа из коридора, да белая полоса пробивалась из-под двери кабинета начальницы. Парень напрягся, понимая, что ни черта он здесь не один. Дёмина тоже задержалась допоздна, он ведь не видел, как она уходила.

И именно в этот момент в её кабинете послышались шаги и какая-то долгая возня. Молодой человек некоторое время наблюдал, затаив дыхание, глупо раздумывая, стоит ли уйти, чтобы не быть пойманным на месте, или просто выключить лампу и экран? Хотя к чертовой матери! Нахрена ему прятаться от нее? Разве он днём не пытался заявить, что не мальчишка и что этот чёртов банк практически принадлежит ему?

Наконец послышался характерный щелчок выключателя, дверь кабинета открылась, и уже в темном дверном проёме показался невероятно стройный силуэт с чем-то крупным и круглым в руках. Кирилл снова напрягся, считая, что зрение его обманывает.

Та, заметив одинокий огонёк лампы, тоже напряженно дернулась. Даже в полумраке чувствовалось — она ведёт какую-то борьбу с собой. Но все же решилась и направилась к его столу.

Кирилл вздохнул и забыл выдохнуть. «Твою мать», пронеслось в голове вихрем, когда Дёмина наконец вступила в световое пятно от лампы. Начальница переоделась, а в руках у неё был мотоциклетный шлем.

Вначале свет упал на стройные и невероятно длинные ноги, которые украшала мотоброня. Реально — все эти щитки, ремни, наколенники, доходящие чуть ли не до середины бедра — Кир вряд ли видел в своей жизни что-то, что больше украшало бы женскую ногу. Затем он увидел обтягивающие штаны и узкую куртку с броней, вшитой в плечи. Переплетение чёрных, белых, бордовых полос лишь подчеркивало стройную соблазнительную фигуру Дёминой. Парень вовремя почувствовал, как идиотский, почти мальчишеский восторг подкатывает к горлу, а стало быть к лицу.

Кириллу пришлось сжать губы, пока начальница не прочла его эмоции от столь «горячего» наряда. Через силу он сглотнул и хмыкнул с упреком:

— Довольно провокационный наряд для начальницы отдела, не находите, Евгения Игоревна? — А сам старательно отводил глаза от ее фигуры заставляя себя сосредоточится на лице.

Женя скептически качнула головой. Дрянной мальчишка пытается её отчитать за внешний вид? После того, что ляпнул в её кабинете? Кому тут ещё должно быть стыдно? Лучше бы извинился перед ней.

— Вот уж не ожидала увидеться с вами вновь.

Неприятный укол снисхождения. Говорившая смотрела на него, как на глупого подростка, не воспринимая всерьез. Кирилл прямо так и прочел это в ее позе, и жестах и тут же с напускной ленцой стал разглядывать экипировку, — медленно скользить взглядом по изгибам ее тела, стараясь не замечать как подкидывает дровишки в огонь свого собственного очага. Просто сидеть и смотреть стало почти не выносимо, Верховский даже ладони в кулаки сжал, благо руки он сейчас держал под столом.

Дёмина заметила, как парень второй раз за день пытается взглядом утонуть в вырезе её одежды. Она досадливо откинула шлем и перчатки на соседний стол, принадлежавший Оленьке Быстрицкой. Резким движением застегнула молнию до самой шеи, пряча майку под грубой кожей. Не хотела ведь даже подходить к этому придурку, испортившему ей настроение на остаток дня, но… Она, правда, уже остыла. Евгения вообще всегда быстро вспыхивала и угасала. А ее подопечный просто глупый мальчишка, не умеющий следить за языком.

— Решили задержатся после рабочего дня? — сухо спросила она, защёлкнув кнопку клапана куртки под самым горлом.

Кирилл вскинул бровь. Она издевается?

— Много работы навалилось, знаете ли, — обвёл он рукой бумаги на столе. Ладонь как назло легла на ту самую папку с её фамилией. И Верховский напрягся: а если она заметит её?

Дёмина вздохнула и неожиданно смягчилась. Она ведь ждала, что парень психанет из-за количества работы и сбежит, когда попросила Монику сделать доступ к порталу и повесить на него несколько задач. Стажеров не подпускают к корпоративному сайту, не тот уровень для системы безопасности. Но этого человека никто и не додумается обвинять в промышленном шпионаже в пользу конкурентов. Евгения просто надеялась, что эти задачи станут для главы банка доказательством того, что парень сам саботировал стажировку, и её вины тут нет. Пусть разбираются с отцом без неё. Но парень оказался смышленым — решил взяться за работу, разрушив ее план.

— Всего лишь задачи, которые вы должны были выполнить на этой неделе, — спокойно пожала плечами Дёмина.

Кирилл снова дернул бровью: «Серьезно?» Он бы сделал это за пару-тройку дней.

Евгения обвела взглядом пустой темный зал и неожиданно обнаружила, что и молчание, и время, и этот краткий диалог колкостей, в котором оба кажется пробовали друг друга на вкус, обернулись в какой-то провокационный подтекст. Со стороны посмотри — вот стоит она здесь взрослая, серьезная, недосягаемая, в этом своем «наряде» перед двадцатидвухлетним парнем у которого ещё наверно подростковые гормоны не выветрились — и что делает? Искушает?