Битва на кончике иглы - Альберт Байкалов

— Украдкой взяли свою одежду и, прикрываясь машинами, ушли, — пояснила она. — Уже полчаса прошло.

— Глазастая, — похвалил Матвей. — Моя школа.

— Я же к ним лицом сидела, — Марта смахнула усевшуюся на стол муху. — Кстати, кто-то мне нравоучения читал, что мужчина должен сидеть лицом туда, откуда может быть угроза, а у нас наоборот.

— Ну, извини, — развел руками Матвей. — Недоглядел.

На самом деле он с самого начала заподозрил неладное. Две скромно одетые девушки, в легких платьицах и в босоножках, выглядели в этой компании чужими. Их словно подобрали по пути сюда где-то по дороге, и они не собирались на природу, в отличие от своих новых знакомых. И дело вовсе не в джинсах от «Levi Strauss» или майках «Naike» и «Hogo Boos», которыми пестрели остальные. Эти держались обособленно, с испугом реагировали на знаки внимания со стороны кавалеров. Спустя полчаса после начала пирушки он заметил, как эти девушки начали затравленно поглядывать на подвыпивших парней. Они в этой компании выглядели сравнительно моложе остальных подруг. Матвей пришел к выводу, что девушки вовсе не москвички. Может, приехали поступать в один из столичных вузов. Когда половина компании направилась купаться, они осторожно собрали одежду и зашли за машину. Увлеченные игрой в карты кавалеры не заметили их исчезновения.

— Неужели они после всего за руль сядут? — убирая со стола, покачала головой Марта.

В это время визг на реке стих. Купальщики выбрались на берег и направились к машинам. Грек зажимал по очереди уши, наклонял голову и смешно прыгал то на одной, то на другой ноге. Его дружок неожиданно нагнал одну из шедших впереди девушек и подхватил на руки.

Она обхватила его за шею и завизжала:

— Толик, отпусти!

Но Толик не слушался. Развернувшись в сторону леса, он понес ее за кусты.

— Толик! — шутя хныкала девушка и хлопала его по спине. — Поставь, где взял!

— Не отпущу, — прохрипел парень, входя в заросли можжевельника.

— Началось, — скривился Дешин. — Действительно пора сваливать.

— А где артистки? — Грек встал.

Одна из загоравших девушек приподняла лежащий на лице платок и посмотрела на него:

— Наверняка сбежали.

— Как? — заволновался он и развернулся вокруг своей оси: — Не понял. Кинули?

— Да только что здесь были, — лежавший под деревом толстяк с размаху бросил на землю карту.

— Как их хоть зовут? — не унимался Грек.

— Одну Ольга, — подала голос брюнетка и перевернулась на живот. — Дались тебе эти доярки.

— От них навозом воняет, — добавила подружка. — И парным молоком.

— А ты знаешь, как пахнет парное молоко? — насмешливо спросила брюнетка.

— Вот суки! — Грек бросился к машине.

Он схватил шорты, быстро натянул их на себя и забрался за руль.

— А вот здесь мне придется вмешаться, — нахмурился Дешин.

— Сиди, — попыталась успокоить его Марта. — Пусть сами разбираются.

— Закон о полиции не позволяет, — Дешин решительно встал. — Пьяный за руль, да еще угрожая расправой сбежавшим малолеткам. Не пойдет…

Он вышел из-за стола и направился к машине.

Тем временем Грек захлопнул дверцу и завел двигатель.

Матвей тоже встал.

— Что он задумал? — заволновалась Марта.

— В соответствии с положениями Федерального закона «О полиции» сотрудники и во внеслужебное время должны пресекать противоправные деяния, — пояснил действия друга Матвей. — Не волнуйся.

— Он сам выпил вина, — не сводя взгляда с Дешина, Марта стала складывать в пакет использованные стаканчики и пластиковые тарелки.

— Почти компот, — Матвей насмешливо посмотрел на пустую бутылку вина.

Между тем джип тронулся. Дешин открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья и ловко запрыгнул внутрь.

Машина встала.

— Не понял, а чего этому папику надо? — один из игравших в карты парней бросил в сторону Матвея и Марты настороженный взгляд и встал.

Между тем Матвей заметил в машине оживление. Она заглохла. Дешин толкнул Грека в плечо и вышел наружу.

— Отдай ключи, сука! — завопил Грек, вываливаясь из-за руля.

— Эй, дядя, ты чего, рамсы попутал? — бросив игру, на помощь дружку устремились картежники.

— Майор полиции Дешин, — представился Дешин, выставив в их направлении руку с открытым удостоверением.

— Ты эту ксиву можешь себе в зад засунуть, — усмехнулся Грек. Он обошел машину и оказался сзади Дешина.

Картежники окружили его полукольцом.

Девушки сели.

— Орлы! — окликнул Матвей. — Могу подтвердить, он удостоверение не в переходе купил.

Парни оглянулись на него:

— Ты что там верещишь?

В это время Грек грубо толкнул Дешина в спину. Тот полетел вперед. Самый рослый из картежников неожиданно встретил его кулаком в лицо. Дешин от удара развернулся и в тот же момент охнул от прилетевшего в живот кулака Грека.

Матвей бросился на помощь.

Первым его заметил бритый наголо коротышка. Он шагнул навстречу. Матвей присел, пропуская удар над головой, и двинул ему в правое подреберье. От такого удара печень парня могла легко лопнуть. Но Матвей решил не церемониться. Подвыпившая компания имела явный перевес, а на Дешина, судя по всему, надежды уже не было.

— Ух! — лысый рухнул на траву и скорчился.

— Ты чего, урод? — нокаутировавший Дешина громила с боксерским носом и массивным подбородком развернулся к Матвею всем телом.

— Кальян, мочи суку! — не своим голосом взвыл лысый, продолжая извиваться на траве.

Летящий в лицо кулак правой Матвей встретил открытой ладонью. Удар ногой в пах поставил Кальяна на колени. Матвей схватил его левой рукой за предплечье, одновременно повернув до отказа кисть. Выпучив глаза, Кальян от напряжения стал багровым. На шее набухла синевой вена. Казалось, еще мгновение, и лопнет от напряжения. Матвей решил сполна наказать его. Зафиксировав конечность забияки болевым приемом на запястье, он потянул ее вверх, вынуждая Кальяна встать. Когда тот вытянулся в струнку и даже приподнялся на цыпочках, Матвей развернулся к нему спиной, подсел и с силой ударил руку забияки обратной стороной локтевого сгиба о свое плечо. Раздался хруст.

— Аа-ыы! — взвыл бугай, падая на траву.

На все ушло чуть больше секунды.

Метнувшийся было на помощь Кальяну третий член команды был опрокинут ударом ноги в подбородок. Рухнув на спину, он больше не шевельнулся.

— Ты что? — округлил глазки Грек, пятясь задом. — Какого черта?