Дарители. Книга 4. Земля забытых - Екатерина Соболь

Со всех сторон в Генри полетело что-то древесное – цветы, листья и обломки веток. Все это скриплеры отрывали от своих голов, из чего Генри сделал вывод, что это самая торжественная церемония поздравления.

– И как я сам не догадался! – бодро продолжил Пал, когда Генри раскланялся во все стороны, прижав руку к груди. Он помнил, что благодарить надо именно так, – теперь забытые знания приходили к нему легко, будто никуда и не уходили. – Воистину мудрость и воображение Барса безграничны!

Генри ожидал услышать что-нибудь вроде «нам так жаль, что тебя украли», но одобрительный тон Пала жалости явно не подразумевал.

– Барс все знал и ничего не сделал? – не поверил Генри. – Да что ж он за волшебник такой!

Скриплеры прыснули, перешептываясь. До этой минуты Генри был уверен, что выражения «деревянное хихиканье» не существует, но сейчас именно такие звуки он и слышал.

– Генри, что во фразе «Барс создал это королевство» тебе непонятно? – мягко спросил Пал. – Думаешь, хозяин всего волшебства не знает, что происходит у него под носом? Но он вмешивается, только когда это необходимо. Помнишь, ты спросил меня, что такое Предел? Барс явился твоему брату во сне и велел защитить Предел – значит, это действительно важно, так что, позволь напомнить, именно этим тебе и стоит заняться. – Пал вдруг подался к Генри и всем своим деревянным телом прислонился к его боку. До этого Генри думал, что скриплер должен быть холодным, как полено, но даже сквозь куртку почувствовал тепло его коры. – Мы очень рады за тебя, дружок. Не сердись на Барса – он сделал великолепный ход, не вмешавшись десять лет назад, разве ты не видишь?

Он как будто восхищался искусным игроком в шахматы, и Генри это рассердило, но в такое поразительное утро он даже разозлиться в полную силу не мог.

– И что мне теперь делать? – спросил он, щурясь от солнца.

– Свой ход, конечно, – деловито ответил Пал и отстранился, на прощание ткнув Генри острой веткой в бок. – Не дай Освальду найти Предел первому – он тоже хороший игрок, так что постарайся не опоздать.

Генри застонал, влез на парапет и уселся, свесив ноги вниз, – няня ему в детстве за такое вечно грозилась дать шлепка, будь он хоть десять раз принц.

– Что, даже недельку не дадите? Я думал, что хоть немного побуду со своими. Мы все обсудим, а еще надо выяснить, куда сбежала мама и где ее искать.

– Такая у тебя работа, Генри. Быть избранным только в сказках легко.

Генри вдруг понял, что еще было невероятным в этом дне – огонь молчал как убитый. Полностью он проснулся, когда Генри уже был у Освальда, и не знал ничего о том, что было раньше. Теперь огонь был озадачен новостями настолько, что сжался, как змея в норе, обдумывая, как действовать дальше, – и дышать в его отсутствие было легко как никогда. До этого Генри даже не представлял, как приятно чувствовать себя собой.

– Чтобы открыть этот Предел, чем бы он ни был, Освальду понадобится ключ от всех дверей и его хранитель, – сказал Генри, с трудом заставляя себя сосредоточиться. – Подскажете мне, где искать Джетта?

Скриплеры начали переглядываться.

– Этот вопрос несколько сложнее, чем кажется, – наконец ответил Пал медленно, будто прислушивался к чему-то далекому. – Но я чувствую, что Барс не будет против, если мы дадим тебе первую подсказку. А вторую даст он сам.

– Я имел в виду «скажите мне название деревни». Что тут сложного?

– Ты и сам потом поймешь. А пока слушай:

– Это вы сейчас придумали?

– Да, вместе. У нас одно сознание на всех, нам легко даются стихи.

Генри покачал головой, не веря своим ушам.

– Для вас с Барсом это все просто игра, верно?

Морщинистое лицо Пала просветлело.

– Именно, Генри. Ты начинаешь понимать. Все это – просто игра. До встречи, дружок.

Смешно переваливаясь, он дошел до края парапета и снова повернулся к Генри с таким видом, будто уговаривал себя не говорить то, что очень хотелось сказать.

– Ты полон любви, Генри, – наконец сказал Пал, глядя на него так, будто это не пустая похвала, а важный, тщательно хранимый секрет. – Не потеряй ее. Это твой самый ценный дар. Не огонь – он просто инструмент, помощник. Любовь спасает тебя и всех вокруг тебя. Если ты ее потеряешь, это будет конец.

– Ничего себе помощник, – пробормотал Генри.

Пал добродушно покачал головой, будто дивился его тупости, и соскочил со стены вниз. Остальные прыгнули следом, и на площади раздался вопль торговцев, не привыкших к тому, что сверху падают десятки скриплеров. Генри болтал ногами, с улыбкой глядя, как они приземляются на брусчатку и деловито разбегаются по своим делам. А потом спустился по лестнице в сад, прыгая сразу через две скользкие ступени, и помчался в сторону дворца, едва заставляя себя не размахивать на ходу игрушечным мечом.

На высоте третьего этажа одну из башен окружал широкий балкон, который до нынешнего утра выглядел совершенно заброшенным. Сейчас оттуда доносился смех, разговоры и уютное шуршание метлы, – слуги приводили балкон в порядок, мыли парапет, с грохотом таскали мебель. Увидев, как Генри поднимается по белой лестнице, они приветственно замахали руками и начали тыкать в яркие пятна на своей темной одежде – и Генри понял, что со вчерашнего дня изменился не только балкон.

Уилфред, дворцовый управляющий, выделил каждому слуге по одному предмету из гардероба знати. Кому-то достался шарф, кому-то жилетка или пояс, и сейчас слуги надраивали террасу с таким рвением, какого Генри еще ни разу у них не видел. Король мудро поступил, разрешив Уилфреду взять из дворцовых запасов эти цветные тряпки: кажется, для людей, привыкших видеть на себе только черное и серое, эти подарки много значили. Генри на пробу мысленно назвал короля «отец», но почувствовал от этого не радость, а грусть и смутную вину Только сейчас, порывшись в воспоминаниях, он понял, как же король постарел за эти десять лет. Он был не старше теперешнего Олдуса Прайда, когда пропал Роберт, а теперь… Генри махнул слугам в ответ, снял ивовый венок и повесил его на ближайшую ветку. Хорошее настроение исчезло без следа, но он точно знал, кого надо найти, чтобы оно вернулось. Увидев потерянный меч, Эдвард сразу все поймет – и это будет момент, когда все сломанное срастется.

Генри перешагнул порог и сосредоточился на ощущении верного пути, которое во дворце охватывает тебя всякий раз, когда ты точно знаешь, кого ищешь, но тут за ближайшим поворотом коридора кто-то едва не сбил его с ног.

– Прошу прощения, – уронила Роза, прижимая к лицу веер, и обошла Генри, чтобы продолжить путь, но тот взял ее за локоть.

– Я не хотел, чтобы мы ссорились, – честно сказал он, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Просто я не знаю ответ на твой вопрос, не знаю, люблю я тебя или нет. Но скоро я во всем разберусь. Тут кое-что произошло, и теперь все изменится. Все будет в порядке.