Изумрудная скрижаль - Ирина Калюжнова

– Был пожар, но Вы не сгорели? – спросила Лиза.

– Как видишь, не сгорел. Там, в этом сарайчике, в который тебя привезли есть погреб. Причём через этот погреб можно выйти наружу с другой стороны, что-то вроде подземного хода. Это очень старая постройка. В этом здании, какое-то колхозное правление сначала было, но им подземный ход ни к чему. Потом правление переехало в другой дом, и про этот ход забыли. Этот подземный ход меня спас.

– И Вы никому не показывались, стали призраком.? Наверное, тяжко мертвецу среди людей?

– Если бы узнали, что я остался жив, меня давно бы уже в живых не было. Мне надо исчезнуть, воспользовавшись тем, что официально я мёртв. А вот теперь скажи мне, что я должен был делать, оставить его безнаказанным, да я бы просто жить не смог бы, если б не отомстил.

Они стояли посреди леса, освещённого полной луной, и держались за руки и мужчина говорил.

– Что я должен был по Вашему делать, я бы не стал его убивать, если бы у нас было правосудие. Но раз этого нет… Или может быть, ты считаете, что надо прощать.

– Нет, – тихо сказала Лиза, – око за око. Вы сделали правильно, вы молодец. Плохо только, что мне теперь будет трудно оправдаться.

Не сговариваясь, они свернули с лесной тропинки и сели на поваленное дерево. Лизе было спокойно тепло и уютно, как никогда в жизни. И мужчина тоже почувствовал огромное облегчение, тяжесть, давившая на него много дней, куда-то исчезла. Ему было хорошо возле этой женщины, которая так просто разрешила все сомнения.

– Спасибо сказал мужчина, ты даже не представляете, насколько мне стало легче после разговора с тобой, я всегда хотел найти женщину, которая бы меня понимала. Вы теперь почти всё про меня знаете.

– А я, – сказала Лиза, всегда хотела встретить мужчину, который бы меня спас, и Вы меня спасли. Только ведь Вы ничего про меня не знаете.

Если бы Золушка сказала на балу принцу, что на самом деле она не принцесса, и в двенадцать часов её платье превратится в лохмотья. То принц не стал бы искать её с хрустальным башмачком. Если бы чудесные сказки Шахразады, не заканчивались утром на самом интересном месте, сохраняя тайну, то ей бы отрубили голову. Лиза не была Золушкой, и не была Шахразадой. Перед ней был не сказочный принц, а настоящий, живой человек. Сидя в лесу на стволе лежащего дерева, Лиза рассказала своему спасителю, про Алексея Тимофеевича, при серьги, из разноцветных гранатов, про Тёмкина младшего, про Сомова старшего, и, наконец, про Сеню. Мужчина улыбался с начало сдержанно, а потом начал смеяться. В конце рассказа Лизы, они оба хохотали.

– И что Вы думаете об этом? – спросила Лиза.

– Знаете, – сказал мужчина, – как говориться, чтобы узнать вкус пудинга, надо его попробовать, Вот вы и попробовали. Оказывается, приобрести богатого мужчину совсем не сложно, если правильно подойти к делу. И теперь, когда Вы это знаете, Вы можете искать, то что Вам действительно надо.

Лиза ничего не ответила. Говорить ему, что она уже нашла, то, что ей нужно, совершенно и к чему. Потому что он и сам это знает.

– Значит теперь, тебя обвиняют в убийстве, – сказал мужчина, спохватившись, что же Вы теперь будете делать.?

Лиза пожала плечами.

– Не знаю. Никаких прямых доказательств вашей вины и моей невиновности у меня нет. Остаётся только ударится в бега.

– И ты считаешь, что я допущу, чтобы из-за меня пострадал невинный человек?

– Разумеется, Вы этого не допустите.

– И что мне делать? Пойти и заявить на себя.

– Ну, это крайности. Кстати, что Вы вообще делаете в этой сторожке.

– Скрываюсь.

– И долго Вы намерены скрываться.?

– Уже не долго скоро мне сделают документы на другое имя. Ведь официально я мёртв. Послушай, тебе ведь совсем не требуется находить настоящего убийцу. Тебе нужно лишь доказательства собственной невиновности.

– Это, конечно, так.

– Зачем ты взяла в руки пистолет?

– А зачем Вы повернули назад, я услышала, что Вы возвращаетесь.

– Я хотел забрать одну вещь.

– Какую?

– Сейчас скажу. Я стрелял в перчатках. Потом я бросил пистолет. А когда спускался вниз взялся за перила, не знаю, что там было, но я напоролся на что-то острое так, что кровь стала капать через перчатку. А я боюсь крови. Я быстро снял перчатки и бросил их под лестницу. Потом я вспомнил и хотел вернуться за ними, а тебе зачем-то понадобилось выстрелить.

– Но тебе зачем-то понадобилось оставить там патрон.

– Я просто забыл, что ещё один патрон остался.

Да и возвращаться было совсем ни к чему.

– Конечно ни к чему. Думаю, эти перчатки лежат там до сих пор, на них моя кровь, мои отпечатки. Если бы стреляла ты, то зачем было бы бросать перчатки по лестницу, а потом хватать пистолет голыми руками. Вот тебе и доказательство твоей непричастности. Так, что, если бы я не порезался и не бросил перчатки, то не вернулся бы.

– Я бы тогда не схватила пистолет и не выстрелила.

– И мы бы не встретились, – сказал мужчина. И ему стало страшно, потому что стоявшая перед ним женщина была его судьбой, и было бы страшно, если бы они не встретились. Но они встретились, и теперь ни за что не растанутся.

Они сидели на бревне в лесу. Они сидели тесно обнявшись и Лизе было так хорошо как не было никогда в жизни. С ней был человек, который её спас, о котором она знала бесконечно много и без которого уже не мыслила жизни, Лиза ничуть не сомневалась, что он испытывает то же самое.

– Как тебя зовут, – спросил мужчина.

– Лиза.

– Лиза, – повторил мужчина. И голос его прозвучал нежно.

– А у Вас какое-то странное имя – Рос. Я никогда такого не слышала.

– Обычное имя Ростислав, сокращённо Рос, Ростислав звучит как-то претенциозно и длинно очень, во всяком случае, так казалось в детстве.

Они сидели на бревне в лесу под полной луной, им казалось, что они уже бесконечно давно вместе, и не могут помыслить жизни друг без друга. Чтобы снять с себя груз убийства, мужчине нужна была именно эта женщина, которая бы всё поняла.

– Лиза произнёс он, – как бы смакуя её имя. Я совсем забыл сказать, что рассказываю тебе про перчатки, лишь при одном условии.

– При каком условии?

– Через несколько дней документы будут готовы, я уезжаю, и ты поедешь со мной. Мне удалось спрятать кое – какие деньги. Мы начнём всё сначала.

Лизе казалось, что именно это она и ожидала услышать, как вообще он мог сомневаться, и она ответила просто.

– Конечно.

Когда Алексей. Тимофеевич проснулся утром, солнце било в глаза изо всех сил, напоминая о том, что уже поздно. Вчера он свалился в постель без единой мысли в голове. Хотя уже много лет имел привычку вечером перед сном обдумывать и анализировать прожитый день. Не дал он себе и задания, в котором часу проснуться, поэтому и спал так долго. Что ж организм сам знает, сколько сна ему необходимо. Лёля это всегда понимала и никогда не будила его по утрам. Правда завтрак в этом случае она тоже не готовила, им с Ниной достаточно чаю с бутербродами. Ну и ладно, он вполне в состоянии о себе позаботится. Алексей Тимофеевич встал и отправился на кухню. В мойке стояли две чашки. А на столе тарелка с хлебными крошками. К занавеске приколот листок из школьной тетрадки в клеточку. На листке почерком Нины выведено зелёным фломастером. «Пошли по магазинам» и подпись «Мы». Да ведь они решили все вместе ехать к морю и уже билеты купили. Он совсем забыл. Значит Лёля с Ниной пошли покупать новые купальные костюмы, Нине – кепку, Лёле – шляпу, и подобную чепуху, может быть и ему что-нибудь купят. Он так и представил себе, как они, быстро, не присаживаясь, пьют чай, и Нина торопит Лёлю. «Мам пошли, а то мы сто лет не выберемся». И, разумеется, те, несколько минут, которые нужны для того, чтобы вымыть чашки, составляю эти сто лет, поэтому чашки остались невымытыми. Ладно, чашки ему тоже не трудно вымыть. Лёля уважает его настроение, не лезет с ненужными расспросами. Она его понимает, а он её, она его половина. Он не испытывает никакого неудовольствия, сбивая сам для себя омлет. В конце концов, должны же быть у человека какие-нибудь недостатки. Если человек состоит из одних достоинств, то это тоже недостаток, можно даже сказать порок. Омлет почти дожарился, когда в коридоре послышалась птичья трель, которая предваряла звонок его мобильника. Алексей Тимофеевич выключил газ, побежал в коридор и ориентируясь на звонок начал рыться в висящей на вешалке сумке. Он почему-то страшно разволновался, и руки его хватали один предмет за другим, пока, наконец, не добрались до звенящего телефона.