И целого удара мало - Вячеслав Танков

сегодня я узнала слишком много нового, а твое предложение уйти в другой мир… Да еще и эта твоя подруга. Которая на самом деле дух с кошачьими ушками и хвостом. А я ведь думала, девочка просто косплеер! А Икарус на самом деле ангел! Даже не верится. Потому я еще не привыкла к такому твоему отношению…

— Я герой, дорогая, — мягко отвечаю ей. — А герои должны принадлежать всем сразу и никому в отдельности. Ты еще не раз увидишь это.

— Тогда иди к Люси и как следует от…отфинансируй ее! — смеется Томоё. — Эх, вот бы и она пошла с нами в другой мир! Но она девушка упертая, магазин достался ей от отца, и она ни за что его не бросит… Наверное…

— Рич! Мне нужна твоя помощь, ня!

Сзади подкрадывается кошка.

— Конечно. Что тебе нужно⁈

— Надо убить кое-кого, — прямо и без обиняков заявляет мечница. — Выдвигаемся прямо сейчас! Поверь, оно того стоит!

Глава 25

И рыбку съесть, и кошку отодрать

— Воу-воу-воу! А ну, притормози!

Выставляю руки, хватая кошку за упругие холмики.

— Ч-что ты делаешь, ня⁈ — смущенно покраснев, отпрыгивает та. — Н-не при всех же! А насчет очищения… Так я имела в виду не людей, а враждебных духов! Мне нужно завершить контракт, чтобы отправиться вместе с тобой! А для этого как минимум нужно убедиться в том, чтобы моя цель была в безопасности!

— Ты имеешь в виду того парня? — переспрашиваю кошку, вспоминая про школьника на крыше. — Ему угрожает опасность?

— Именно! — кивает та. — Как я и говорила, я связана по всем лапам договором, предусматривающим жизнь и здоровье моего подопечного!

Химари пригорюнилась.

— Эх, раньше моя жизнь в смертном мире представлялась мне чем-то несущественным, ня. Даже погибнув при исполнении, просто вернулась бы в мир духов, чтобы начать все сначала, ня. Поэтому, когда у этой кошки появился такой сильный синигами, как ты, Ричард, ня, я по-новому взглянула на жизнь! Теперь у меня есть тот, ради кого стоит жить, ня! Но этот договор…

— Можно ли на него взглянуть? — вмешивается в разговор Томоё. — Я, между прочим, юридический заканчивала. Могу и помочь.

— Вряд ли законы людей могут помочь мне, ня, — вздыхает Химари, тем не менее, проделывая сложные пассы в воздухе и выхватывая появившийся прямо из воздуха свиток, завернутый в тряпицу. — Вот, это копия. Оригинал не так-то просто заполучить, ибо он содержится в ткани Мироздания. Но все, что описано в нем, также находится здесь, ня-я-я.

Томоё аккуратно и бережно разворачивает свиток, внимательно вчитываясь в условия контракта. Через пять минут она морщится и кивает сама себе головой, а потом поднимает на нас взгляд.

— С вашего позволения я бы хотела как следует его изучить, — говорит она, сворачивая свиток. — Вы же не думали, что я за пять минут исследую его полностью, как герои детективов, и тут же выдам решение? Тот, кто его составлял, несомненно знает только в крючкотворстве, но обходное решение, наверняка, существует! А вы пока отправляйтесь… куда она там тебя звала?

Химари кивает, давая той разрешение на пользование договором, и мы с ней выходим на улицу. Кошка с места прыгает на ближайшую крышу, направляясь, очевидно, к дому опекаемого ею парнишки. Легко догоняю ее.

— Надеюсь, ня, у той женщины что-нибудь, да получится, — изрекает, перепрыгивая с крыши на крышу, Химари, даже не сбивая дыхание. — Иначе придется мне или разрывать контракт, или сидеть с мальчишкой до тех пор, пока все духи в округе не будут истреблены. Впрочем, тут же понабегут новые… От него так и разит чистой энергией, которая для духов, все равно, что для нас аромат жареного мяса. А духа всегда голодны…

— Кстати, давно хотел тебя расспросить о вашей истории, раз у нас все равно куча времени, — говорю я, не отставая ни на миллиметр от мечницы. — Что вы вообще такое, духи? Как вы появляетесь на свет, живете и умираете? Как контактируете с миром смертных?

— Это долгая история, ня, — улыбаясь, отвечает кошка. Но, тем не менее, начинает красочно рассказывать.

В общем, опуская эпитеты, сравнения и някающие фразеологизмы, выходит так, что каждый человек, умирая, имеет шанс возродиться в мире духов. Чем больше он успел совершить в мире живых, тем выше у него шанс возродиться. Кроме того, тем сильнее станет частица его духа при возрождении. При этом все зависит от самого смертного. Если слава была получена им незаслуженно, например, за счет лжи, то он может совсем не переродиться. Например, Химари в далеком прошлом была легендарным самураем, спасшим множество жизней в войне. Ее дух был крепок не только за счет хозяйки, но также за счет благодарности и веры людей, которым она успела помочь. Она сразу перескочила через несколько ступеней в посмертии, получив сильный и крепкий дух кошки-покровительницы.

Хотя даже в этом случае ей не раз угрожала опасность от более мощных духов. Лишь навыки самурая спасали ей духовную жизнь. Мир духов — опасное место. Слабые там попросту становятся пищей для сильных. Духи, поглотившие астральную энергию собратьев, становятся сильнее, обретая новые способности и, как ни странно, разум. Большинство слабых духов перерождаются без памяти о прошлой жизни, руководствуясь лишь инстинктами. Многие так увлекаются пожиранием, игнорируя здравый смысл, что так и остаются тупыми монстрами, представляя опасность даже тогда, когда выходят на уровень полноценного духа.

При достижении определенного статуса, духи снова могут контактировать с миром смертных. Для живых они не представляют практически никакой опасности, так как даже самые тупые монстры не заинтересованы в пожирании людей или причинении им вреда. Все дело в балансе Мироздания: дух, причинивший вред людям, распыляется без возможности восстановления.

Вот только не все так радужно. По словам Химари, смертные, обладающие особой энергетикой или статусом «охотников», особым образом отличаются от обычных людей. Кроме того, их духовный «аромат» привлекает хищников из другого мира. Таких людей немного, но даже их ограниченное число представляет нешуточную опасность для окружающих, так как дух, победив и поглотив смертного, впадает в ярость, атакуя всех без разбора.

— То зеленое существо на крыше было таким духом? — спрашиваю кошку.

— Не совсем, — отвечает она. — Это было разумное существо, привлеченное ароматом мальчика. Монстры