Стражи Галактики. Ракета и Грут спасают Вселенную - Дэн Абнетт

На его левой щеке свежий фузионный ожог, лицо и шея в крови.

– Лежать! Руки за голову! Лежать, кому говорю!

Я подчиняюсь, иначе он меня убьет. Благодаря врожденным способностям и кибернетическим имплантам, имперские гвардейцы вроде Крушителя используют для получения особых умений так называемую экзо-связь. Умение летать, сверхсила, неуязвимость, гиперплотные гравитационные лучи – выбирай, что хочешь, но не больше одного умения за раз. Сейчас Крушитель загружает энергетический луч. Его руки искрятся. Ему хватит одного выстрела, чтобы уничтожить меня.

– Прошу вас! – умоляю я. – Моя подруга осталась в баре, она ранена!

– На колени!

– Пожалуйста!

– Чертова дрань, я сказал «на колени!»

Раздается легкий щелчок.

– А мой друг сказал «пожалуйста», – говорит Ракета.

Крушитель замирает. В голову имперского гвардейца наставлено дуло безразмерной пушки.

– Это сауридский «Одним махом убивахом» класса М, – сообщает енот. – Убойнейшая опаснейшая смертоноснейшая пушка во всей… брр, ладно, кого я обманываю. Хлам это, а не пушка, но полбашки она тебе снесет, приятель.

– Если только он не заменит свою способность на неуязвимость, – замечаю я.

Это Крушитель и делает. Но в ту самую микросекунду между сменой способности с энерголуча на неуязвимость Ракета спускает курок.

Безразмерная пушка чихает и кашляет.

– Драный кусок помета! – восклицает Ракета, уворачиваясь и подставляя пушку под кулак Крушителя.

Пушка выскакивает из пугающе человеческих рук Ракеты и окончательно выходит из строя.

– Уже успел подключить сверхсилу, а? – говорит енот, скача туда-сюда, чтобы не попасть под удар.

– А то.

– Надо было оставить неуязвимость, приятель.

– И почему же? – Крушитель готовится покончить с жертвой.

– Я есть Грут! – отвечает ему Грут, отвешивая настолько мощный удар, что гвардеец со сверхзвуковой скоростью влетает в бар «Пандубанди», пролетает через него, и, пробив заднюю стену, а заодно и металлические перекрытия, отделяющие бар от старого храма Кефу, приземляется на храмовом полу прямо под алтарем.

Он кряхтит. Сверху на него сыпятся свечи и амулеты. На шум сбегаются жрецы и окружают Крушителя, всячески пытаясь облегчить его боль.

– Р-руки пр-рочь, – выдыхает он и теряет сознание.

К битве присоединяется новая участница. Она спускается с неба – женщина в красном комбинезоне, стриженная под ирокез. Из ее рук бьют огненные пирокинетические лучи.

Она стреляет в Скитальца, который к тому времени уже поднялся на ноги и одним ударом двуручного меча рассек броню Звездного Воина, отбросив того подальше.

– Я – имперский гвардеец Драгун! – объявляет летающая женщина в красном. – Бросай оружие, или я тебя поджарю!

Косморыцарь не подчиняется.

Она поджаривает его.

Ее пирокинетическая мощь невероятна. Воздух вокруг косморыцаря раскаляется приблизительно до температуры поверхности звезды главной последовательности G-класса.[9]

Галадорская броня Скитальца приспособлена к космическим условиям. Адское пламя не наносит ему вреда, и он открывает огонь по женщине-гвардейцу.

Та грациозно уклоняется от смертоносных зарядов.

– Бежим! – кричит мне Ракета.

– Но как же Гамора?

– Бежим, чтоб тебя! – приказывает он.

– Гамора умирает! – настаиваю я. – У тебя что, сердца нет? Совсем о друзьях не беспокоишься?

– Каких-таких друзьях? – бурчит енот. – Она всего лишь зеленокожая психопатка, с которой мы пару раз пересекались. Давай, шевелись!

Потрясенный, я встаю и медленно следую за Ракетой по разрушенной рыночной площади. Драгун со Скитальцем продолжают перестрелку, не заботясь о разрушениях. В бой снова вступили и оставшиеся солдаты «Стального крыла», словно соревнуясь в том, кто нанесет больше повреждений окружающему ландшафту.

– А куда подевался Грут? – спрашиваю я.

Ракета останавливается, оборачивается и оглядывается по сторонам.

Грута и след простыл.

– Что за дрань?! – восклицает енот.

Я вижу, что без безразмерной пушки в пугающе человеческих руках ему некомфортно.

– Грут?! – зовет он, повернув обратно к «Пандубанди».

На нас бросается боец «Стального крыла». Ракета прошмыгивает между его ног, валит на землю комбинацией из хвостовой подсечки и толчка и обрушивает на гребнистый шлем павшего ши́арца удачно подвернувшийся под руку булыжник.

Теперь у Ракеты есть оружие. Ультрасовременная ши́арская лазерная винтовка «Тафштель-190».

– Классная пушка! – воодушевленно произносит он, производя тестовый выстрел в первого попавшегося врага.

Врагом оказывается пехотинец «Стального крыла». Падая, он крушит чудесным образом переживший длительную перестрелку киоск с корнеплодами и декоративным цветущим луком.

– Что теперь? – спрашиваю я.

– Надо найти Грута, – тревожно отвечает енот.

Перекрестный огонь продолжает нести разрушения вокруг нас.

– Выходит, одни друзья важнее других? – говорю я.

– И?

– Да вот, думаю о своем месте в иерархии твоих друзей. Я ведь твой друг?

– А то, Регистратор, дружище! – отвечает Ракета, не отвлекаясь от стрельбы.

– Но Гамора…

– Да прекрати уже читать мне морали, – огрызается Ракета.

Уж не знаю, мой милый читатель, огрызались ли когда-нибудь на тебя енотоиды, но зрелище это весьма демотивирующее.

Я осматриваюсь и у разрушенного фасада «Пандубанди» вижу Грута. Он бежит к нам настолько быстро, насколько способно взрослое лиственное дерево. В его корявых лапищах я замечаю Гамору.

– Гамора с ним! – радуюсь я. – Он вернулся за ней!

Пожалуй, в последней фразе я сделал чересчур сильное ударение на слове «он», так что Ракета заметно приунывает. Он произносит нечто неразборчивое, но слово это, мой дорогой читатель, похоже на «скотобаза» или что-то подобное.

– Я есть Грут! – кричит Грут.

– Да-да, молодец, рад за тебя, – отвечает Ракета.

Сверху на Грута налетает Драгун. Он отмахивается от нее ветвистой рукой, другой прижимая Гамору к груди, как ребенка.

– Теперь-то можно уносить ноги? – ехидно спрашивает меня Ракета.

– Гамора же могла умереть! – продолжаю возмущаться я.