Василий III - Александр Филюшкин

Следующими летопись называет празднества по случаю взятия Смоленска в 1514 году. 1 августа Василий III во главе двора и войска торжественно вступил во взятый город. Перед городскими воротами его встретили смоленский епископ Варсофоний со священниками, иконами, городскими святынями и горожанами «и вельможи благородные, старцы с юношами, матери, девицы, иноки, инокини и весь народ града Смоленска, малые и великие, мужи и жены и дети, со светлыми очами и чистыми душами, со многою любовью и усердием». Василий III приложился к вынесенным образам и получил благословение Варсофония, а затем с крестами прошел в Успенский собор, где состоялась торжественная служба с молебнами, пением многолетия великому князю, литургией. Это было настоящее чествование победителя: Василий III стоял в главном храме вражеского города, который пал к его ногам. И священники этого города, и набившиеся в храм горожане вперемешку с его воинами истово пели государю «Многая лета»! Все завершилось грандиозным пиром с щедрой раздачей милостыни, пожалований, наград, даров и т. д.[107]

Взяв Смоленск, Василий III дал обет основать девичий монастырь в Москве с храмами во имя Пречистой Богородицы и Происхождения Честного Креста. На строительство великий князь обещал дать три тысячи рублей и одно-два дворцовых сел на содержание монастыря. Правда, выполнение этого обета несколько затянулось. Во всяком случае, выступая в поход на Казань в 1523 году, государь составил духовную грамоту, в которой сокрушался, что не исполнил обет вовремя, и завещал казначеям и чиновникам свою волю: поставить монастырь в любом случае, вернется он из похода или нет[108]. На этот раз монарх сдержал слово, и в 1525 году в Москве был основан Новодевичий монастырь.

Подобные церемонии прославляли великого князя и его государство. Очень характерна фраза, которую приводит летописец при описании другой церемонии. 27 августа 1515 года была закончена обновленная роспись кремлевского Успенского собора, устроено ее торжественное открытие, на котором присутствовали Василий III, митрополит с освященным собором, князья и сановники и «все православные христиане». При виде открывшейся им красоты они якобы воскликнули: «Господи, освяти любящих тебя, благолепие дому твоего и укрепи державу государства твоего из рода в род и до века»[109].

Иногда повод для церковной церемонии мог быть необычным. Так, в 1518 году Россию залило дождями. Почва раскисла, реки вышли из берегов. Ситуация была чревата страшным голодом, могли погибнуть посевы. Василий III энергично взялся спасать положение. Он приказал митрополиту Варлааму провести специальные богослужения об «устроении земском и о теплоте солнечной и о дожде». Освященный собор объявил пост, молитву и покаяние, в церквях пели молебны. Дожди прекратились, над страной засияло солнце и высушило почву. Василий III приказал молиться еще усерднее и благодарить Господа за чудо[110].

В 1518 году перед походом на Литву Василий III ездил в Троице-Сергиев монастырь за благословением. 21 ноября 1521 года по его приказу в Новгороде за один день «всем народом» была возведена деревянная обетная Покровская церковь — во исполнение обета для борьбы с эпидемией в соседнем Пскове. В декабре 1526 года, во время молитвенной поездки в Тихвинский монастырь, служились службы «о государском здравии и всего православного христианства», щедро раздавалась милостыня и публично прощались вины опальным.

Под сентябрем 1527 года летописец помещает целый рассказ о воинском чуде и благодарственных церемониях по этому поводу. Татары в очередной раз пытались взломать оборону русских войск по Оке. Воеводы храбро оборонялись, с войсками вышел сам Василий III. Некий татарский князь по имени Алай вошел со своим отрядом в великокняжеское село и пытался поджечь церковь Святого Николы. Она упорно не желала загораться, дважды пожар гас. Нечестивец не понял, что это знак свыше, и поджег храм в третий раз. На этот раз храм загорелся, но Небеса расправились со святотатцем: пламя от пожара увидели русские воины, которые налетели и разбили отряд Алая, а его самого взяли в плен. Эта, в общем-то, рядовая победа — мало ли зарвавшихся мародеров и поджигателей ловили русские воины во время отражения татарских набегов — была преподнесена как великое чудо. Алай «…пойман бысть, произнося хулу на Господа Бога Спаса нашего Иисуса Христа, на Пречистую Богоматерь, и на бесплотных сил, и на Божьих угодников». Основное вражеское войско ушло, не сумев прорвать заслоны московских войск на Оке. А в столице прошли грандиозные церковные празднования в честь победы и великого чуда чудотворца Николы[111].

В апреле 1533 года новгородский архиепископ Макарий прислал Василию III огонь и воск свечи, которая сама собой возгорелась у гроба преподобного Варлаама Хутынского. В июле 1533 года в связи с мором в Пскове новгородский архиепископ Макарий омывал в Святой Софии мощи и посылал святую воду по всему Новгороду и Пскову. Василий III приказал прислать жертвам эпидемии святой воды из Москвы «на освящение православным христианам». 15 августа 1533 года перед выходом с войсками на Оку против ожидаемого нападения татар Василий III слушал литургию в Успенском соборе Кремля, поклонялся гробу святителя Петра-чудотворца и брал благословение у митрополита Даниила.

Важнейшим элементом церковной жизни были чудеса, происходившие у святых икон, во время погребения святых и т. д. Воскресенская летопись поместила под 1518 и 1519 годами целые разделы «О чудесах Алексея чудотворца», в которых описывается ряд исцелений и каждый раз подчеркивается, что это произошло «в дни благочестивого и христолюбивого великого князя Василия Ивановича всея Руси». Чудеса происходили и в построенной по приказу Василия III Введенской церкви.

И конечно, православный государь должен был быть миссионером. Василий III не располагал большими возможностями для крещения окрестных народов: поблизости язычников уже не наблюдалось, оставались только северные, приуральские и сибирские народы, до которых было далековато. Татары, как правило, были тверды в мусульманской вере, во всяком случае в своей массе, а отдельные выкресты погоды не делали. Однако некоторые миссионерские акции все же удавались. Так, в 1526 году по приказу Василия III были крещены поморы и лопари.

Еще одна сфера деятельности государя, связанная с церковью, — раздача земель и выдача льгот церквям и монастырям. Она, конечно, тесно смыкалась с земельной политикой. В глазах служилой знати именно монарх являлся главным источником материальных благ, дающим земли и льготные условия держания вотчин и поместий. Церковь ждала от верховного правителя того же: земельных пожалований и разного рода налоговых, административных и судебных привилегий.