Мой грешный маркиз - Гэлен Фоули

Уважаемый лорд Ротерстоун!

Еще раз благодарю вас за оказанную честь, но, к сожалению, должна ответить на ваше любезное предложение отказом. Если вы посоветуетесь со своим сердцем, то, безусловно, согласитесь, что мы не подходим друг другу. У нас слишком разные жизненные ценности. Но я желаю вам всего самого лучшего и надеюсь, что мы останемся друзьями.

Искренне ваша достопочтенная мисс Дафна Старлинг.

Друзья? Макс поднял взгляд от письма. Он метал молнии.

— Вели, чтобы мне немедленно оседлали коня, Додели.

— Что, она и тебе дала от ворот поворот? — усмехнулся Роуэн.

— Со мной такие штучки не проходят! — Макс встал и быстро направился к двери. — Надеюсь, вы простите меня, джентльмены. Оказывается, у меня есть срочное дело.

— Удачи тебе, друг!

— Мне не нужна удача, — с трудом выдавил Макс. — Я знаю, что делать. — Положив записку и ожерелье в нагрудный карман, он зашагал прочь, в бешенстве пообещав себе, что ей это не сойдет с рук.

Но за его гневом скрывался отчаянный первобытный страх. Макс боялся, что если кто-нибудь, как, например, добросердечная Дафна Старлинг, не позаботится о нем, он навсегда останется одиноким. Этого он не вынесет. Не потерпит. Он не смирится с отказом. Пришло его время, а она была его наградой, которую он сам выбрал. Этот приз он получит любой ценой.

Несколько минут спустя Макс уже гнал черного жеребца к Южному Кенсингтону.

Наконец она осталась одна. В доме было божественно тихо. Пенелопа повела девочек в город по магазинам и взяла Вильгельмину с собой в помощь. Папа отвез их и собирался встретиться с джентльменами в клубе, пока дамы будут совершать покупки.

Расположившись на каменной скамье — на террасе за домом, выходящей в сад, — Дафна положила на колени альбом для рисования. Ее рука двигалась медленно, нанося на чистый лист короткие штрихи. Она хотела сделать набросок углем — изобразить птиц, копошившихся у кормушки.

Шумная семья уехала из дома, поэтому Дафна не слышала ничего, кроме шороха листвы, которую шевелил легкий ветерок, и щебета птиц. Тишина гармонировала с ее настроением, но она постоянно прислушивалась, ожидая возвращения Уильяма, которого отправила к Максу.

Учитывая высокую стоимость ожерелья, она велела лакею отдать его лично в руки Додели, дворецкому лорда Ротерстоуна.

Интересно, как отреагирует маркиз на ее отказ? Ей казалось, что после неприятного расставания накануне он испытает облегчение.

Он легко найдет другую женщину, которая не будет возражать, если он отгородится от нее стеной молчания. Но она не хочет провести жизнь, стараясь разгадать скрытый смысл его слов и приладиться к необъяснимым переменам в его настроении.

Странно, но отослав маркизу ожерелье и записку с отказом, она почувствовала, что бросила его в беде. Он не знает никого в городе, твердил ее внутренний голос, люди его не понимают. То, что о нем говорят, так же несправедливо, как ложь Альберта о ней.

Поскольку маркиз человек совершенно непредсказуемый, она не бралась предположить, каким будет его ответ… Если будет.

Поэтому она пока не сообщила отцу, что отказала лорду Ротерстоуну.

Разумно было бы сначала удостовериться, что все действительно кончено, прежде чем сообщать новости семье. В конце концов, если она поспешит, отец и несостоявшийся жених могут объединиться против нее, чтобы вынудить дать свое согласие.

В этот момент она услышала топот копыт. Во двор въехал всадник.

Уильям.

Сердце сразу тревожно забилось. Она отложила альбом и угольный карандаш, вскочила со скамьи, подхватила юбку темно-зеленого прогулочного платья и поспешила в дом, чтобы первой встретить лакея с ответом от лорда Ротерстоуна.

Пробежав по коридору, она остановилась у входной двери, распахнула ее и только тогда поняла, что Уильям еще не вернулся.

Перед ней был маркиз-демон собственной персоной верхом на огромном черном жеребце. Окинув Дафну грозным взглядом, он натянул поводья, и конь послушно остановился.

Дафна испуганно втянула в себя воздух, когда он спрыгнул на землю, приказал коню стоять и быстрыми шагами направился к ней. Он явно был в ярости.

— Дафна!

Она вскрикнула, вбежала в дом и всем телом навалилась на дверь, чтобы ее закрыть, но не успела. Ей помешали запылившийся сапог для верховой езды и рука в черной перчатке.

— Даже не думайте, — предупредил маркиз. — Мы должны поговорить. Впустите меня в дом.

— Как вы смеете?! — Дафна все еще пыталась закрыть дверь. — Убирайтесь!

— Дафна, вы все равно не сумеете меня удержать. Отойдите. — Макс с силой толкнул дверь. Девушка старалась держаться, но ее мягкие кожаные домашние туфельки заскользили по деревянному полу.

— Черт бы вас побрал! — закричала она, отпрыгивая в сторону.

— Какие вы, оказывается, выражения знаете, — заметил он и переступил через порог. Одетый в черное, он выглядел очень устрашающе.

На нем не было шейного платка, ворот рубашки расстегнут, волосы взъерошены — примерно так он выглядел на Бакет-лейн, когда она увидела его выходящим из борделя. Имелось лишь одно отличие.

Он действительно сбрил бороду, как и обещал накануне, стараясь доставить ей удовольствие. Как он красив. Черт, пятясь по коридору, она не могла отвести от него глаз! Чисто выбритый, он выглядел потрясающе — на несколько лет моложе и в десять раз красивее. Но Дафна категорически отказывалась признать, что его совершенная мужская красота привлекает ее.

Она не выйдет за него замуж, и это ее последнее слово.

Маркиз огляделся и понял, что в доме они одни. Мрачно усмехнувшись, он снова повернулся к Дафне. Пристально глядя на нее, он неторопливо снял перчатки для верховой езды.

— Так не встречают будущего мужа, дорогая.

— Как вы смеете врываться в дом, словно разбойник с большой дороги?

С решительным видом, будто имел право здесь находиться, маркиз подошел к ней и властно поцеловал.

Когда его губы уверенно завладели ее ртом, у Дафны сильно и часто застучало сердце, а тело отреагировало на его поцелуй примерно так же, как накануне, если не хуже, поскольку теперь ее нежную кожу не царапала жесткая борода. Но она постаралась не показать, какую бурю чувств поцелуй вызвал в ее душе.

От него исходил пьянящий мужской запах — чисто вымытого тела, мыла, дорогого парфюма. Положив руки ему на грудь — разумеется, чтобы оттолкнуть его, — Дафна почувствовала кончиками пальцев его горячую кожу — там, где ворот рубашки был расстегнут. Он попробовал привлечь ее ближе, но Дафна собралась с силами и все-таки сумела вырваться.

— Немедленно отпустите меня! — крикнула она и, задыхаясь, добавила: — Вы не мой будущий муж.