Близость - Элизабет Гейдж

Вся жизнь Барбары была сплошной ложью, но это ее не волновало. Двадцать восемь лет она прожила как в аду. Затем судьба подарила ей Джордана, дала ей в руки средства завладеть им. Она была благодарна судьбе за эту щедрость и приняла ее как компенсацию за загубленную молодость. Возможно, это была сделка с дьяволом, но это она как-нибудь переживет.

Единственное, чего она боялась, что он оставит ее до того, как она сможет осуществить свой план. Ему может наскучить их соглашение, он начнет проявлять нетерпение, найдет другую женщину…

Барбара ждала, любила, боялась.

И следила за Джорданом.

После обеда Джордан отвез Фиби Грейс домой на такси. Он, видимо, действительно был тронут ее горем, но когда выпитое вино ударило ей в голову, он начал смотреть на нее с подозрением, словно почувствовав, что скрывалось за ее слезами и сексуально привлекательным нарядом.

Он проводил ее до дверей подъезда. Она обернулась и посмотрела на него.

— Не хотите ли зайти выпить чашку кофе? — спросила она. — Я долго вас не задержу.

Он поднялся с ней на ее этаж и наблюдал, как она открывает дверь. Дверь распахнулась, и взору предстала типичная для центра города квартирка с шипящими радиаторами отопления, с толстым слоем известки на стенах и безрезультатными попытками женскими руками придать ей уютный вид. На низком столике лежали несколько журналов для женщин, но книг на полках не было.

— Зайдите хоть на минутку, — умоляла она.

Он вошел. Не успела дверь захлопнуться, как она оказалась в его руках, ее губы прижались к его губам, ее пышное молодое тело всеми своими выпуклостями и изгибами прильнуло к нему с такой ловкостью, которую она никогда не проявляла в разговоре.

— Извините, — сказала она без смущения, — я потеряла контроль над собой.

Но она снова поцеловала его, крепко, жадно, Джордан ощутил, как ее бедра прижались к центру его тела. Невольно он почувствовал возбуждение.

— Идем, — сказала она, — зачем сопротивляться? Я знаю, что нравлюсь тебе…

Фиби погрузила пальцы в его волосы и крепко прижалась грудями к его груди. Ее язык с необычайной опытностью извивался у него во рту, руки скользили по спине все ниже и ниже. Ее стоны наполнились восторгом.

Джордан резко оттолкнул ее.

— Не рано ли вы открыли доступ к себе? — спросил он. — Ведь только двадцать минут назад вы оплакивали приятеля, которого потеряли.

Фиби посмотрела ему в глаза и попыталась снова принять горестный вид.

— Я просто… Я просто не знаю, что делать, — сказала она, — извините.

— Не извиняйтесь, — сказал он. — Вы очень хорошенькая. Завтра утром проснетесь и начнете жизнь заново. Скоро у вас появится новый парень. Обещаю вам это.

Джордан повернулся к выходу.

— Не уходите! — крикнула она. — Пожалуйста! Вы — единственное, что у меня есть.

Он с жалостью покачал головой.

— Надо было лучше отрепетировать, Фиби, — сказал он. — Над этой фразой надо еще поработать.

И он ушел, не сказав больше ни слова.

Фиби бросилась на диван и долго проплакала. Великий Джордан Лазарус был уже в ее руках, вот здесь, в ее квартире, и она не сумела удержать его.

Двумя часами позже Джордан был в объятиях Барбары.

Он вернулся домой немного позже, чем планировал, и за обедом почти ничего не ел. Но получил удовольствие от разговора с Барбарой. Затем они перешли в гостиную и он, подойдя к ней сзади, обнял ее за плечи.

— Мне так одиноко, — сказал он, потеревшись о ее щеку. — Этот день оказался дольше, чем я ожидал. Я скучал по тебе.

Они сели рядом на диван. Он медленно гладил ее по спине, массировал, будто снимая с нее дневную усталость. Она вздыхала от удовольствия. В кончиках его пальцев чувствовался сексуальный интерес, но затем он пропал, сдерживаемый его самоконтролем и ее явным дискомфортом. Но эти сдерживающие силы не были стойкими, как раньше. Оба это почувствовали, хотя открыто не показали.

Держа в объятиях жену, Джордан думал о том, почему он так легко отказался от Фиби Грейс сегодня вечером. Ведь она все-таки красивее Барбары. И уж конечно сексуальнее.

Или это не так? Глубина личности Барбары, ее ум и даже ее счастливая жизнь делали ее намного интереснее Фиби.

Зрелость преподала ему хороший урок. Фиби была чересчур обычной. Барбара же, напротив, особенная, сложная женщина.

Вот почему со времени его женитьбы он был верен Барбаре. Он не любил Барбару, но он не мог предать ее, вступив в связь с женщиной, которую тоже не любил. Часть его принадлежала Барбаре, а почему и как, он и сам не мог понять.

Барбара притянула его голову к себе на грудь.

— Ты такой хороший мальчик, — сказала она.

Джордан с благодарностью прижал голову к груди.

Тихая истома наполнила его. Он хотел что-то сказать, слова чуть не сорвались с языка, — слова не могут выразить то, что он чувствует, — и он промолчал. Он закрыл глаза, прислушиваясь к биению ее сердца. Этот звук был как мелодия, которая успокаивала, давала отдых после трудного дня.

Джордан был счастлив.

Позже, в постели, когда она лежала в его объятиях, зазвонил телефон. Это был ее личный телефон, стоявший на тумбочке с ее стороны.

— Алло? — ответила она.

С минуту слушала молча, что ей говорили, держа Джордана за руку.

— Прекрасно, — сказала она наконец. — Тогда продолжайте. И благодарю.

Джордан посмотрел на нее.

— Что-нибудь важное? — спросил он.

— Ничего важного, — сказала Барбара, обнимая его, — совсем не важное.

На другом конце телефонной линии сурового вида мужчина в темном костюме положил трубку. Он стоял в спальне Фиби Грейс. Двое мужчин держали сопротивлявшуюся Фиби на кровати. Ее нос и челюсть были разбиты.

Мужчина вынул из кармана небольшой стеклянный пузырек. С помощью носового платка, чтобы защитить руку, он осторожно открыл пузырек.

— О'кей, поберегитесь, — сказал он своим сообщникам.

— Ты точно хочешь сделать это? — спросил один из мужчин. — У нее и так разбит нос, прости Господи. Больше ей красоткой не бывать. Дай ей шанс.

— Приказ есть приказ, — сказал сурового вида мужчина, припомнив инструкции Барбары, — заткнитесь, если понимаете, что для вас лучше.

В глазах Фиби Грейс он увидел ужас.

Он поднес пузырек к ее окровавленному лицу.

— Не бойся, милая, — усмехнулся он, — тебе нисколько не будет больно.

Одним быстрым движением он плеснул кислоту ей в лицо. Вопль девушки потряс воздух.

Мужчины набросили ей на лицо подушку и держали, пока она не задохнулась. Сделали они это просто для того, чтобы не слышать ее крики.