Сумерки Америки. Саркома благих намерений - Игорь Ефимов

Сразу бросается в глаза важное разделение: психоанализ пользуется популярностью среди иудеев, протестантов и атеистов, но гораздо меньше – среди католиков и православных. То есть он не нужен людям, которым их вера даёт утешение исповеди. Видимо, порыв излить кому-то все тайны души и встретить сочувственное понимание является общечеловеческим свойством, потребностью, которая не может остаться неудовлетворённой.

Так как вера в науку повсеместно теснила веру в Бога, психоанализ, прикинувшийся медицинской наукой, втягивал в свою орбиту миллионы уверовавших. В Средние века христианской церкви удалось убедить свою паству в том, что покупка индульгенции увеличивает шансы на вечную жизнь, а покупка свечей и заказные молебны спасут от любых несчастий. В наше время пациенты, идущие к «шринку», верят в то, что только покупка нескольких часов беседы с внимательным «врачом» поможет вернуть им душевное здоровье и способность радоваться жизни.

Среди свято уверовавших в психотерапию был знаменитый кинорежиссёр Вуди Аллен. Этот неверующий еврей впадал в тоску от мысли о смерти уже в восемь-девять лет. Ему не было двадцати, когда он начал визиты к шринку, тратя на это последние деньги, заработанные шутками, смешившими посетителей кафе и печатавшимися в газетах. Потом пришёл успех, богатство, но депрессия не исчезала и ежедневные сеансы продолжались. Если съёмки вынуждали его покинуть на время Нью-Йорк, он проводил беседы по телефону. Когда его трёхлетний сын, участвуя в детском спектакле, попросил роль Золушки, а не Принца, встревоженный отец увидел в этом опасный симптом и нанял шринка и для сына тоже[194].

Близкие отмечали, что этот гений комедии, смешивший миллионы зрителей во всём мире, сам почти никогда не смеялся и не плакал. Однажды в порыве откровенности он признался, что сорок лет почти ежедневного общения с психоаналитиками не принесли ему никакого облегчения, не спасли от неодолимой тоски. И что свои фильмы он снимал только для того, чтобы хоть немного развлечь себя[195].

В конце XV века в Германии по приказу папы Иннокентия VIII был написан и напечатан солидный труд двух членов Доминиканского монашеского ордена, профессоров теологии Кёльнского и Зальцбургского университетов, под названием «Молот ведьм». В нём подробнейшим образом описывалось, какую опасность ведьмы представляют для правоверных христиан, какими сатанинскими приёмами они пользуются, чтобы скрыть свою суть, по каким приметам их следует обнаруживать, как вести следствие, какие пытки и в какой последовательности применять. Эта книга сделалась главным и обязательным руководством в «охоте за ведьмами» в течение двух веков, она выдержала двадцать восемь изданий[196].

Сегодня в США ни один психиатр не может действовать без справочника «Руководство к статистическому диагнозированию умственных заболеваний»[197], который переиздаётся каждые пять-семь лет. В нём все известные нам колебания человеческих эмоций – ревность, гнев, страх, сомнения, агрессивность, неуверенность и так далее – охарактеризованы как симптомы болезни и рассортированы по таблицам и категориям, снабжены номерами, и только с помощью этих номеров вы можете установить диагноз и затребовать у страховой компании оплату лечения.

Вообразите, что вас заставили предстать перед психиатром и вы честно рассказали ему о своих настроениях и переживаниях. Что вас, допустим, огорчает холодность вашего начальника, что сын-подросток пропадает по вечерам неизвестно где, что неумение выяснять отношения с женой вызывает её упрёки в замкнутости. Каково же будет ваше удивление, когда вам покажут заключение психотерапевта, сделанное в соответствии со справочником DSM: «Психопатический синдром, окрашенный манией преследования (кодовый номер 297.1), шизофрения параноидного типа (код 295.30), общая депрессия, усугублённая манией замкнутости и ситуативно-социальной фобией (коды 291.0 и 296.Зб)».

«При помощи этого руководства вы сможете диагнозировать даже кошку. На бумаге всё выглядит убедительно, и система могла бы даже работать неплохо, если бы каждый психотерапевт был идеально объективным. В реальности же, когда 200 тысяч психиатров Америки должны трудиться под цепким взглядом администратора, заинтересованного прежде всего в доходности лечебницы, многие случаи наверняка обернутся бедой»[198].

Лечение каких-то душевных недугов будет оплачено страховой компанией, а каких-то – нет, и это в огромной степени влияет на вынесение диагноза. «Проблемы семейных и брачных отношений редко признаются страховальщиками. Чтобы обойти это препятствие, психиатры выносят одному из супругов диагноз "психоз неприспособленности", лечение которого разрешено компенсировать… Иногда сами пациенты требуют вынесения более сурового диагноза и даже могут подать в суд на терапевта, который недооценил серьёзность их недуга и лишил возможности основательно подлечиться»[199].

В пятое издание справочника, вышедшее в 2013 году, были внесены дополнения, которые вызвали протесты даже у самих психотерапевтов. Обычное горе было характеризовано как «усиленный депрессивный психоз», вспышка раздражения свидетельствовала о «disruptive mood dysreg-ulation disorder», старческая забывчивость – о «minor neurocognitive disorder», беспокойство – о «generalized anxiety disorder»[200].

Страх человека перед всевластием врача-психиатра так ярко отразили Чехов в «Палате № 6», Вирджиния Вулф в «Миссис Дэллоуэй», Теннеси Уильяме в «Трамвае Желание», Кен Кизи в «Пролетая над гнездом кукушки», Иосиф Бродский в поэме «Горбунов и Горчаков». Но уверен, что всем этим авторам поднаторевший психиатр сможет подобрать подходящие диагнозы из руководства DSM, с соответствующими кодовыми номерами и положенным сроком лечения.

Суд инквизиции почти никогда не снимал с арестованного обвинение в ереси или колдовстве.

В кабинетах НКВД бытовала весёлая присказка: «Был бы человек, а дело на него найдётся».

Может ли сегодня американский психиатр поставить пациенту диагноз «здоров»? И тем самым лишить себя и клинику возможности заработать? А если впоследствии пациент совершит какое-нибудь преступление, на кого падёт вина за недосмотр? Если психиатр претендует на глубокое понимание душевного состояния человека, почему он не способен предвидеть и предсказать насильственные акты, совершаемые его пациентами?

«Брайан Габорилт, житель Массачусетса, который зарезал своего маленького сына и его мать, был на очередном сеансе у психиатра за день до убийства… Синеду Тадессе, студентка Гарварда, которая нанесла многочисленные удары ножом своей соседке по комнате, а потом повесилась, до этого два года ходила к психиатру в больнице для студентов. Приближение убийства и самоубийства явно не было замечено психотерапевтом»[201].