Цицианов - Владимир Лапин

* * *

28 декабря 1800 года скончался Георгий XII. Собравшимся князьям и высшему грузинскому духовенству было прочитано повеление Павла I не назначать преемника грузинского престола. Но до того, как переводчик открыл рот, присутствовавший на собрании князь Леонидзе, хорошо говоривший по-русски, громогласно заявил, что это было поздравление Давида с восшествием на престол. Лазарев столь же громогласно опроверг слова буйного князя, а позднее, когда тот стал ездить по Тифлису с самодельным манифестом о коронации Давида, даже взял его под арест. Все это произвело сильное «смущение» в народе. После погребения царя обе партии стали готовиться к схватке за власть, мобилизуя своих сторонников и ведя психологическую войну, используя разного рода слухи и интриги и стараясь склонить на свою сторону русское командование, препятствовавшее открытому столкновению.

В Петербурге рассчитывали, что Георгий XII успеет подписать условия подданства и, что самое главное, объявит их народу, минимизируя возможность разного рода спекуляций противоборствующих партий. В новой обстановке расчет был сделан на то, что удастся заручиться согласием всех сословий Грузии на переход под российский скипетр. Павел I собирался привязать тамошнюю знать щедрыми награждениями: титулами графов и баронов, званиями камергеров, орденами Святого Андрея Первозванного и т. д. Для задабривания простого народа предлагалось освободить всех крестьян и горожан на три года от всяких податей. Здесь мы видим своего рода «горный туман» — отсутствие у правительства России адекватных представлений о закавказских реалиях. В Петербурге не могли предположить, что грузинскому князю, поседевшему в боях с горцами, персами и беспокойными соотечественниками, присвоение звания камергера будет казаться таким же странным, как награждение саблей или бунчуком академика-ботаника. Генерал Лазарев писал по этому поводу со своей обычной прямотой: «Все здешние дворяне нисколько не лучше наших однодворцев. Кого же сделать графами и баронами? К этому надо еще прибавить, что в некоторых семействах один брат предан нам, а другой находится в числе мятежников. При дворе никто из них не может служить, потому что все они не получили никакого воспитания: трудно различить здешнего царевича от простого мужика»[280]. Не только официальные лица обращали внимание на то, что представители закавказской знати не вполне соответствуют европейским представлениям о таковой. Генерал А. Пишчевич в своих мемуарах красочно описал, как сопровождавшие его князья не постеснялись украсть у пастуха овцу, а затем продать за бесценок[281].

Братья покойного монарха Иулон, Парнаоз, Вахтанг и Ми-риан отказались приехать в Тифлис на общее собрание сословий, а вместо того отправились в Кахетию, где привели население к какой-то «своей» присяге, старательно скрывая от населения содержание высочайшей грамоты. Во-первых, они не без оснований опасались коварства со стороны Давида, а во-вторых, у них не было возможности привести в Тифлис всех своих сторонников, и они оказывались в меньшинстве. Царевичам пришлось бы или отказываться от присяги (что было опасно), или идти на явное ее нарушение. В подобном случае сыновья Ираклия уравнивались с Давидом — сыном клятвопреступника Георгия XII, обещавшего после смерти передать корону детям своего брата. Царевичи, правда, соглашались на компромисс — отказать в праве наследования и Давиду, и Иулону. Однако русское правительство понимало, что за этим последует новый виток междоусобиц, и удовольствовалось тем, что получило подписи сторонников присоединения к России, собравшихся в Тифлисе. Но борьба двух ветвей Багратидов все равно разгорелась с новой силой. Иулон и Парнаоз разъезжали во главе отрядов и разоряли имения сторонников Давида. Они заковали в кандалы княгиню Амилахвари за то, что ее муж уехал в Тифлис для подписания грамоты Павлу I. То же пришлось испытать княгине Тумановой (Туманишвили) и княгине Орбелиани. Кнорринг по прибытии в Тифлис в резкой форме дезавуировал распоряжения царевича Давида относительно имущества дворян и князей. Был создан совет, в который вошли знатные люди — 3. Баратов, И. Туманов, И. Челокаев, С. Туманов и Д. Бебутов; в их ведении оказались вопросы, с которыми ранее обращались к царю. Важные уголовные дела разбирал сам Кнорринг. Удаленный от дел Давид из ярого сторонника России превратился в ее столь же яростного противника. Он стал распространять различные ложные слухи, проявляя при этом немалую изобретательность. Население волновалось, несколько тысяч мусульманских подданных из Бамбакской провинции предпочли даже переселиться в соседние ханства. Видя, что уговоры не действуют на распоясавшихся царевичей, Лазарев приказал использовать силу для прекращения беспорядков. Царевичи Иулон, Парнаоз и Александр бежали в Имеретию; Теймураз и Вахтанг, на словах выражая покорность, затаились в Гори и в Душети. Страну захлестнула анархия. Помещики отбирали у селян всё, что им хотелось. В некоторых уездах доведенные до отчаяния крестьяне предпочитали сотрудничать с дагестанцами, чем со своими хозяевами.

Манифест Павла I «О присоединении Грузинского Царства к России» от 18 января 1801 года гласил: «С давних времен Грузинское Царство, угнетаемое иноверными соседями, истощало силы свои непрестанным ратованием в собственную оборону, чувствуя неизбежные следствия войны, почти всегда несчастливой. К сим присовокупились несогласия в доме Царском, угрожающие довершить падение Царства сего, возродя в нем междоусобную войну. Царь Георгий Ираклиевич, видя приближающуюся кончину дней его, знатные чины и сам народ Грузинский прибегли ныне к покрову нашему и, не предвидя иного спасения от конечной гибели и покорения врагам их, просили чрез присланных полномочных о принятии областей Грузинскому Царству подвластных в непосредственное подданство Императорскому Всероссийскому Престолу. Внимая прошению сему по сродному нам ко всем единоверцам Нашим милосердию и по всегдашнему Нашему пользе Грузинского народа попечению, определили Мы исполнить Царя Георгия Ираклиевича и Грузинского народа желание и для того повелели, сколько для удержания внутреннего в земле устройства, столько для ограждения оной от внешних нападений ввести войска Наши в области Грузинские. И сим объявляем Императорским Нашим Словом, что по присоединении Царства Грузинского на вечные времена под Державу Нашу, не только предоставлены и в целости соблюдены будут Нам любезноверным новым подданным Нашим Царства Грузинского и всех оному подвластных областей, все права, преимущества и собственности законно каждому принадлежащие, но что от сего времени каждое состояние народное вышеозначенных областей имеет пользоваться и всеми теми правами, вольностями, выгодами и преимуществами, каковыми древние подданные Российские по милости Наших Предков и Нашей наслаждаются под покровом Нашим. В прочем пребудем удостоверены, что сии новые подданные Наши и их потомки сохранением непоколебимой верности Нам и Преемникам Нашим и усердием к пользе Империи Нашей, коей по всеблагому промыслу Всевышнего учинились они ныне сочленами, потщатся заслуживать Монаршее благоволение Наше»[282].