Код - Джеймс Д. Прескотт

Дождь стучал в окна конспиративной квартиры, ручейки стекали по стеклу. Амстердам встретил их непогодой, но Миа, несмотря на дождь, чувствовала себя полной сил и энергии. Она не сомневалась, что число тридцать семь в ближайшее время поможет справиться с волной заболеваний, захлестнувшей мир. Спасения ждали не только люди — некоторые животные, особенно те, что живут рядом с человеком, тоже оказались подвержены загадочному воздействию. Анализы показали наличие Зальцбурга в геноме ряда сельскохозяйственных животных и домашних питомцев. Относительно незатронутыми оставались дикие звери; лишь у нескольких видов была обнаружена лишняя хроматида: у медведей, енотов и ворон, – но они жили, можно сказать, в относительном контакте с людьми. Должна была быть какая-то, пока невидимая, межвидовая связь. Миа была полна решимости отыскать ее.

Первым делом Миа связалась с доктором Янссон. Минут тридцать женщины обсуждали ситуацию по спутниковому телефону. Пользоваться электронной почтой они опасались из-за вездесущего Стража, а телефонная связь шла по закодированной линии.

Лаборатория доктора Янссон после отъезда Мии принялась реализовывать ее предложения, дополняя их своими наработками. Например, вместо кооптации иммунной системы для доставки искусственной хромосомы человека они прибегли к услугам ретровирусного вектора. Для этого была проведена перенастройка вируса VSV(вирус везикулярного стоматита, G-псевдотипированный лентивирус) с помощью кодирующего белка. Это был популярный среди генетиков подход, так как VSV инфицирует большое количество клеток.

Миа предполагала, что этот подход годится только для людей и не сработает на животных. Но вполне одобрила такое решение в качестве первого шага.

Однако доставка искусственной хромосомы в клетку было лишь частью задачи. Оставалось понять, какие гены способны остановить развитие синдрома Зальцбурга.

Здесь лаборатория позаимствовала решение у природы. Самки млекопитающих обладают геном XIST, который подавляет одну из двух, имеющихся у женщин Х-хромосом. Команда Янссон дуплицировала ген и перепрограммировала копию, назвав ее XIST2. В организме человека XIST2 вырабатывает молекулу РНК, которая обволакивает поверхность сорок седьмой хроматиды и подавляет синдром.

На данный момент испытания, проведенные на ограниченном круге лиц, показали фантастический и практически немедленный результат. Для большинства пациентов применение этого метода сработало, как нажатие кнопки выключателя. У доктора Янссон в запасе была еще одна новость, заставившая Мию почувствовать, что все мучения последних дней были не зря.

Том появился в ее комнате со спутниковым телефоном в руке.

— Алло?

— Мама?

Миа не могла сдержать слез, сердце прыгало в груди.

– Солнышко! Мы так волновались…

Том попросил доктора Янссон, если та сочтет это достаточно безопасным, включить Зоуи в первую группу отобранных для тестирования людей.

— Папа говорит, я болела.

— Знаю, Солнышко, – Миа смеялась и плакала одновременно. — Ты болела, но теперь тебе лучше, и это — главное.

– Ты когда приедешь?

— Сразу как смогу, – Миа прикусила губу.

Как только разговор закончился, Том забрал телефон и вышел из комнаты. Размазывая слезы по лицу, Миа подумала, что Том ведет себя странно: то проявляет заботу, как в случае с просьбой включить Зоуи в число участников тестирования, то, видя, что Миа вся в слезах, даже не догадывается предложить ей…

Перед ней стоял Свен с коробкой платков Kleenex. Один, наполовину вытащенный платочек, колыхался под струей воздуха от вентилятора на потолке.

– Спасибо, — она принялась сморкаться, что невозможно сделать хорошенько, если деликатничать. Свен даже вздрогнул от последнего трубного звука. – Это было кстати.

Он уселся на край кровати, заставив пружины матраса натужно скрипнуть.

— Вряд ли мне удастся вернуть семью, — Миа смотрела в пустоту, но была рада, что рядом есть человек, способный терпеливо слушать. — По крайней мере, сделать все как было.

Он внимательно смотрел на нее грустными глазами, как у большого умного сенбернара.

-- Знаешь, как говорят… что жизнь – это как плыть по морю в маленькой лодке. Волны и ветер треплют тебя и швыряют во все стороны. Иногда дело совсем дрянь, будто огромные валы накрывают, и тебя тащит на дно. Потом вдруг оказываешься на гребне волны и чувствуешь себя королем на именинах, да? И так все время: то в пропасть, то на вершину…

Свен слушал, наклонив голову.

– Моя жизнь – это был чудовищный бардак. С редкими периодами нормальности, как когда я жила с Полом. Я даже неплохо справлялась с нормальной жизнью, но в глубине души все время ждала, когда упадет этот второй сапог, как в анекдоте. Когда хаос вернется и потопит мою лодку. Мне казалось, это только вопрос времени, – Миа невесело хмыкнула. – Знаешь, как я платила за учебу?

Свен не знал.

– Работала натурщицей, – воспоминания развеселили ее, и Миа засмеялась по-настоящему. – Позировала голой на уроках живописи. Сперва стеснялась, но готова была терпеть, только бы не идти опять в официантки. Я пробовала – ничего, кроме дикой боли в ногах. А за позирование деньги платили вполне приличные. Все бы ничего, если бы не преподаватель. Сначала он никак себя не проявлял. Но я заметила, что он смотрит на меня чуть дольше, чем следует. И был никак не цветок мая. Одни брови чего стоили: не у всякого на голове столько волос есть. Развязка случилась, когда он пригласил меня на свидание. Я его, конечно, послала. Он отстал, но и работу больше не предлагал. Два семестра я была моделью, все это время бедняга набирался смелости, чтобы подъехать ко мне, и отказ дался ему тяжело. Пришлось поменять школу. Я тогда не осознавала, что притягиваю мужчин старше себя. Пол старше меня на пять лет, Алан – вообще на двадцать. Когда все кончится, займусь изучением этого феномена. Тайный язык человеческого либидо, – она снова засмеялась, Свен тоже. – С тобой хорошо разговаривать. Кто не говорит, тот не разболтает твои секреты Тому или еще кому-нибудь.

Он сделал жест, словно застегивал рот на молнию.

– Можешь не бояться за свои секреты, – голос его был низкий, как раскаты отдаленного грома.

– Ух ты! Ты говоришь? – Миа вытаращила глаза

– А то, – в дверях стоял Том с посудным полотенцем через плечо и выражением чистого восторга на лице. – Ты думала, наш богатырь немой?

– Типа да…

– Он не любитель разговоров, но говорить все-таки может, – Том подмигнул. – Не беспокойся: я ничего не слышал про то, как ты работала натурщицей.

Миа переваривала все только что услышанное, когда яркая вспышка ослепила ее и отозвалась мучительной болью в голове. Все трое терли глаза, пытаясь прогнать плывшие в них белые пятна. Это была уже третья меньше чем за неделю вспышка, и после каждой все больше людей оказывались поражены загадочным генетическим недугом, который Миа всеми силами пыталась остановить. Она еще не пришла в себя, но две мысли уже кружились в ее голове. Как отреагировали на вспышку те, кому в порядке тестирования уже ввели искусственную хромосому?