Слишком много любовников - Анна и Сергей Литвиновы

* * *

Когда мы снова возвращаемся к губернаторской «А8», он спрашивает у меня:

– Ты где остановился?

– Радищева, двадцать шесть.

– Поехали, – командует он своему безмолвному и беспрекословному шоферу.

По ходу движения я вспоминаю, что просил меня узнать у губернатора Валерий Петрович Ходасевич. Ворсятова мой вопрос ставит в тупик. Он задумывается, а потом уверенно говорит:

– Это был Вячеслав Двубратов.

– Спасибо. Теперь второй вопрос: что случилось с Марией Харитоновой?

– Это кто?

– Середина девяностых, – напоминаю я. – Девушка, которая встречалась с Владом Соснихиным. Потом она вдруг исчезла.

– Ах да. – И губернатор приказывает шоферу: – Останови. И пойди минут десять погуляй.

Когда водитель молча выполняет его требования, Ворсятов начинает рассказывать:

– Да, Мария. Харитонова, говоришь, ее фамилия? Девчонка эта была Владова. Не знаю, насколько у них серьезно было. Но они встречались. Может, даже жили вместе. Но она проглядь была еще та. Это сразу по ней видно было. Ну, и я… Дело молодое, жеребячье… Однажды Влад в область уехал, надолго. Лето тогда было или конец весны. Как раз кампания «Голосуй или проиграешь» шла. Артисты, концерты, митинги. Короче, Влад их сопровождал. Дело хорошее, денежное. Бабки тогда коробками из-под ксерокса носили. В общем, он уехал. А она тут, в Сольске осталась. И я ее раз на улице встречаю. Случайно. Да, Марией ее звали. Машей. Ну, слово за слово. Предлагаю: зайдем, выпьем? Она говорит: легко. Пошли в бар, выпили. Потом я ей предложил покататься. Я как раз тогда свою первую иномарку купил. «Бээмвуху». «Черный бумер» и все такое. Она и согласилась. Поехали. А что дальше было, я тебе в Москве рассказывал. Хорошая дорога, высоченная скорость. Короче, на повороте вдруг у меня отказывают тормоза. Машина летит метров двадцать и врезается в дерево. Только я тебе в прошлый раз не рассказал, что я не один был. И я-то был пристегнут. А она нет. Я не проследил, да и значения не придавал. И она тоже дура. В общем, вылетела она через лобовое стекло и убилась. Вообще без шансов, без вариантов. Мгновенно, насмерть. А на мне – ни царапины. Ну, и что было делать? В ГАИ звонить, заявлять? Я выпивший, машину разбил, девчонку угробил. А мне двадцать три года. Жизнь и карьера только начинаются. В общем, позвонил я тогда одному своему корешу. Мобильный телефон у меня тогда уже имелся. И сеть в том месте каким-то чудом ловилась. Короче, приехал на место ДТП мой кореш. А у него джипарь тогда был. Он лопаты на место ДТП подвез, целлофан. Завернули мы в него Машку, погрузили. Отвезли тело в лес. Выкопали яму, забросали. И все. Народу я, конечно, сказал, что тачку разбил. Но про Марию никому – ни-ни. Ее, конечно, начали искать. Да ты сам видел (мне доложили, что ты у нее был), какая у нее семья. И что у нас за полиция. Короче, первые – вяло об исчезновении в ментовку заявили. Вторые – вяло начали пропавшего человека искать. Но, естественно, не нашли. Родителям ее я тогда деньжат через своих парней подогнал. Хватило бы и квартиру новую купить, да они все пропили.

Тут я понял, что моя вчерашняя визави в бараке, Харитонова-старшая, связала мой визит, скорее, не с пропавшей дочкой, а с той потраченной семьей выплатой. Типа, может, я инспекция какая.

– А Влад?

– Да, Влад… Через неделю он из своего турне по области вернулся. И, конечно, тоже стал разыскивать Марию. Более активно. И меня расспрашивал. Но тоже связать ее со мной и моей аварией не смог. А приятель мой, что избавиться от тела помогал, тоже молчал как рыба. В общем, Влад тоже никаких концов не нашел. Исчезла. Испарилась. Сбежала.

– Кореш ваш, который вам спрятать труп помогал, он кто? И, наверное, он же Харитоновым-старшим деньги давал?

– Неважно.

– Может, он на вас нынче зло затаил? Да болтать начал?

– Намекаешь, это он Владу про ту историю проговорился?

– В жизни все бывает, ничего нельзя исключать. Фамилия-имя его как?

– Э, нет. Ты опять пойдешь человека допрашивать со своей грацией слона в посудной лавке… Не скажу я тебе, Павел, кто он.

– Тогда другой вопрос. Евхаривцева.

– И что?

– Вы ее у Влада отбили?

– Это женушка моя тебе про Евхаривцеву напела, да? Ты вообще зачем сюда приехал, Синичкин? Я тебя для чего подрядил? Баб моих клеить? – И он разразился тирадой, более достойной грузчика с бумкомбината, чем главы российского региона.

Я промолчал, и Ворсятов продолжил:

– Ты должен украденное у меня искать. Алену Румянцеву найти. Сообщника ее. И Влада. А не рыскать тут, в Сольске, в здешнем дерьме своим длинным носом копаться. Все, Синичкин. Не нужен ты мне здесь. Давай, в Москву уматывай. Там работай. Не здесь, а там, ты понял? Или тебя мало Гогоберидзе отфигачил?

* * *

Губернаторская машина высадила меня на бульваре Радищева.

В квартиру бывшего метранпажа на втором этаже я поднялся с трудом.

Квартирный хозяин был дома, но, вероятно, спал. В его комнате бормотал телевизор.

В своей берлоге я стащил пропахшую потом, кровью и насилием майку. Подошел к старинному шкафу, стал рассматривать себя в зеркало. Выглядел я куда лучше, чем себя чувствовал. Впрочем, несколько раз полисмены увлеклись, дали себе волю. След от дубинки тянулся по шее. Еще несколько кровоподтеков – на животе и спине. Физиономия, к счастью, оказалась цела, хотя преуспевающей не выглядела.

В дверь постучал собственник жилья. Я пригласил его войти. Он увидел мой торс и присвистнул.

– Кто это тебя так?

– Полицаи ваши.

– Черт, они умеют. Может, врача вызвать? Или тебя в больничку отвести?

– Не надо ничего. Отлежусь.

Тут зазвонил мой мобильник. Это был Ходасевич из Москвы. Но после того, как мой секретный мобильник побывал в руках Гогоберидзе и присных, он перестал быть секретным. Поэтому я сказал полковнику в отставке:

– Валерий Петрович, я вам перезвоню через полчаса, с другой трубки.

– У тебя все в порядке, Пашенька? – встревожился Ходасевич. Видать, тембр моего голоса и интонация свидетельствовали, что я непросто провел минувшую ночь.

– Более-менее.

С телефона, принадлежавшего Гогоберидзе (его я тоже прихватил с собой), звонить Ходасевичу мне не хотелось. Из него я вдобавок, на всякий случай, вытащил сим-карту и батарейку. Как и из своего бывшего секретного. Поэтому я поворотился к Александру Степановичу:

– Есть просьбочка. Можете сходить, купить мне новую, местную сим-карту?

Я протянул ему тысячу.

– Ну, что ты, Паша, ты и так мне заплатил полной горстью, – смутился тот – однако банкноту взял.

Прошаркал на своих негнущихся алкоголических ножках к выходу и быстро исчез.