От Калигулы до королевы Марго - Наталия Басовская

23 сентября 1774 года Оноре Мирабо был заключен в замок Иф, расположенный на скале близ Марселя. В следующем столетии эту страшную тюрьму опишет Александр Дюма в романе «Граф Монте-Кристо». В заточении у 25-летнего узника обнаружился еще один талант — располагать к себе окружающих, даже тюремщиков. Комендант тюрьмы не стеснял его свободы — Оноре писал и отправлял письма. Ответа, правда, не было. Жена не хотела примирения. Что поделаешь! Тогда Оноре соблазнил супругу начальника.

Жан-Пьер Уэль. Взятие Бастилии. 1789. Национальная библиотека Франции.

За это и прочие прегрешения он был переведен в 1775 году в замок Жу в Юрских горах. Неподалеку находился городок Понтарлье. Мирабо было запрещено там бывать. Но он, как всегда, делал по-своему, и именно там у него начался самый знаменитый роман — с Софи де Моннье, молодой женой 70-летнего маркиза. Мирабо привлек ее как борец с деспотизмом, узник, жертва произвола, человек невероятного красноречия. Он сам удивлялся в зрелые годы тому, что, стоит ему тряхнуть львиной гривой и заговорить, — его начинают слушать. К тому же у него был оглушительный голос.

После некоторых выступлений юная публика от восторга выносила его на руках.

Софи искренне полюбила Оноре. Их роман отражен в многочисленных письмах, близких по духу к «Новой Элоизе» Жан-Жака Руссо. Наверное, Софи и Оноре даже немножко играли в эту прекрасную, тихую, светлую любовь. Они решили бежать и обрести счастье в самой свободной стране тогдашней Западной Европы, первой республике — Голландии. Бегство удалось. Софи ждала ребенка. Но маркиз де Моннье оказался сильным противником и официально заявил в судебные инстанции, что Оноре де Мирабо похитил его жену и украл деньги. Последнее было чистой ложью.

Во Франции состоялся заочный суд, приговоривший Мирабо к смертной казни. Беглецов настигли в Голландии и арестовали. Исполнение казни было отложено. Мирабо заточили в Венсенский замок, а Софи — в монастырь до смерти мужа. Там она была объявлена порочной женщиной и, кажется, даже обрита наголо. В итоге несчастная покончила жизнь самоубийством.

Оноре жил в Венсенском замке на скудное содержание, которое определил ему отец.

На казни сына он все-таки не настаивал. Одинокий, в истрепанной одежде, Мирабо сначала писал близким письма с жалобами. Но потом вновь решил бороться. Он создал книгу «Об указах за королевской печатью и государственных тюрьмах». Это было яркое обличительное произведение о судьбе узников. Мирабо рассказал, насколько зависим заключенный от воли начальства, какие взятки у него вымогают.

Шарль Тевенен. Штурм Бастилии 14 июля 1789 года. ок. 1793. Метрополитен-музей, Нью-Йорк

Он вышел на свободу в 1782 году, уже сознавая свои таланты. Последовало несколько судебных процессов. Удалось добиться отмены смертного приговора. Причем маркизу де Моннье пришлось оплатить судебные издержки. Затем Оноре вмешался в бесконечную тяжбу матери и отца. Сначала он выступил на стороне Виктора, но мать пригрозила пистолетом, даже выстрелила (произошла осечка) — и сын перешел на ее сторону.

Выступая в залах суда, Мирабо постоянно оттачивал свое ораторское искусство. Он видел, что люди верят ему и идут за ним. Встретил он и свою последнюю знаменитую любовь — Жюли-Генриетту де Нейра. Это была интеллектуальная женщина, которая разделяла интересы Оноре. Вместе с ними жил один из его побочных сыновей, Люка, который потом написал биографию отца и был предан его памяти.

В 1785 году Мирабо получил дипломатическое поручение — отправиться в Пруссию и добиться там займов для французского правительства. Конечно, это был тупиковый путь для страны — брать в долг вместо того, чтобы развивать экономику. Займа Мирабо не получил. Но собрал материал для новой книги — многотомной истории прусской монархии под управлением Фридриха Великого. Она свидетельствует о том, что ее автор выходит на простор больших государственных решений.

Время этому вполне соответствовало. Начиналась Великая французская революция. Казна была истощена полностью, долги платить нечем, как нарочно, начались неурожаи, что привело к голоду. Безвольный Людовик XVI не был способен что-либо изменить. В отчаянии он объявил о выборах в Генеральные штаты, французский парламент, не собиравшийся до этого 175 лет — с 1614 года. Мыслящие люди понимали, что это великий шанс.

Мирабо не мог баллотироваться в парламент от дворянства: его отвергли, поскольку он славился дурным поведением. И тогда он пошел на революционный шаг — решил выдвигаться от третьего сословия. Невероятная дерзость для аристократа! Он был избран. А 17 июня 1789 г. именно палата третьего сословия объявила себя Национальным собранием. И Мирабо был среди этих людей в скромной одежде, которых впускали на заседания через черный ход. 9 июля они объявили себя Учредительным собранием и взяли власть в свои руки.

Монархия готовилась их разогнать. 23 июня к депутатам пришел обер-церемонимейстер двора маркиз Де-Брезе и зачитал тихим голосом распоряжение короля: немедленно разделиться по сословиям, никому ни с кем не смешиваться и заседать раздельно. Наступила тишина, все растерялись. И тогда Мирабо произнес знаменитую фразу: «Вы, кто не имеете среди нас ни места, ни голоса, ни права говорить, идите к вашему господину и скажите ему, что мы находимся здесь по воле народа и нас нельзя удалить иначе, как силой штыков». Маркиз Де-Брезе попятился и вышел, не повернувшись спиной к этому дерзкому Мирабо.

А 14 июля последовал штурм Бастилии. Мирабо хватило мужества сказать, что народ имел право на проявление гнева. Аристократов, оказавшихся способными сделать такой выбор, было совсем немного.

Мирабо стал королем этого этапа революции, ее громогласным львом. Он внес, по-видимому, свою лепту в написание знаменитой Декларации человека и гражданина. Этот документ провозгласил прекрасные истины: свободу личности, защиту от произвола — все то, что было так важно для Оноре Мирабо. Аристократ, перешедший на сторону третьего сословия, выступал на заседаниях Национального собрания, потом Учредительного собрания и Конвента. Он последовательно отстаивал права личности, например, утверждал, что нельзя разрешать никаким инстанциям читать частные письма. Мирабо настаивал на том, что никому не следует запрещать выезд из Франции, ведь это было бы ограничением свободы личности! Последнее народу не понравилось — ведь он вступился за желавших эмигрировать аристократов.

Человек большого ума, Мирабо не мог не видеть, как поднимается страшная волна революции, способная уничтожить Францию. Позже стало известно, что уже тогда он вступил в тайные переговоры с двором. В советской историографии это называлось предательством. Но он просто искал выход из положения. Он хотел стать тайным советником короля, чтобы помочь ему действовать разумно. Мирабо заключил с двором договор о том, что ему оплатят долги, если он поможет королю наладить отношения с новыми правителями. Кто-то из современников сказал: «Вы говорите, Мирабо покупают. Нет, его не покупают, ему платят за то, что он… тайный министр». Он состоял с королевским двором в долгой тайной переписке (50 записок сохранилось), которая в итоге ничего не дала.