Жар сумрачной стали - Глен Кук

– Не знаю. Может, пойдем предложим свои услуги? Дескать, не желаете ли отказаться от вашей нынешней жизни, от богатства, от всеобщей зависти? По-твоему, она готова броситься на шею первому попавшемся молодому красавчику, хоть у него ни гроша за душою нет?

С этими словами я повернулся и направился к столику Маренго, оставив Дотса стоять с разинутым ртом.

Присел лицом к мисс Таме, но заговорил с Норт-Энглишем:

– Белинду Контагью похитили, когда она вышла из дома Вейдера. Несколько человек погибли. Я знаю, кто это сделал и где их искать. Мне нужны добровольцы. Не желаете пойти в спасатели?

Маренго холодно посмотрел на меня, скосил глаза на свою племянницу, которая слушала внимательно и обеспокоенно, затем уставился на тени в дальнем углу. Не знаю, что он надеялся там разглядеть. И вообще, каким ветром его занесло к Морли Дотсу? Уж не с деловым ли визитом?

– Благодарю за то, что поставили меня в известность, мистер Гаррет, – промолвил он, наклонив голову. – Я искренне желал бы присоединиться к вам. Мисс Контагью – очаровательная юная дама. Однако, как видите, обстоятельства не позволяют. Пожалуйста, сообщите мне о том, как все закончится. Я надеюсь, ничего страшного не случится.

Кто бы сомневался? Я подмигнул «обстоятельству». Мисс Тама вознаградила меня легкой улыбкой, на единый миг тронувшей ее чувственные губы. Как ни удивительно, она, похоже, презирала своего дядюшку. Да и Норт-Энглиш, если уж на то пошло, держался с племянницей непривычно холодно.

Нет, что бы о ней ни говорили, Тама Монтецума – далеко не обыкновенная подстилка для богатого старика.

Я встал и вернулся к Морли.

– Сдается мне, эта красотка – одна сплошная тайна.

– Гаррет, тебя хлебом не корми, дай за бабами поухлестывать. Когда ты наконец угомонишься? – Он посмотрел на попугая на моем плече. – Что ты с ним сделал? Он сам на себя не похож. Нарциссио расстроится, если…

– Я и пальцем его не тронул. – Спесивый племянник Морли занимал в моем списке претендентов на удушение почетное третье место, сразу за своим дядюшкой и Попкой-Дураком.

– Что же он тогда молчит? Пойми правильно, я вовсе не требую, чтоб он раскрыл клюв здесь и сейчас, но… – Еще бы Морли не опасаться! Уж он-то прекрасно знает, на что способна эта милая пташка!

– Говорить он научился в твоем заведении, верно? Должно быть, сомлел от радости, как знакомые места увидел. Если хочешь, я его растормошу.

– Гаррет!

– Кхе-кхе. Ну, малыш? Скажи что-нибудь дяде Морли.

Треклятая тварь и не подумала откликнуться на мою просьбу.

Вот так всегда: он непременно найдет способ меня разочаровать.

Морли успокоился и даже заулыбался. Не перестаю удивляться, какие у него ровные, жемчужно-белые зубы. Их у него больше, чем у двух хищников, вместе взятых. Эх, жаль, что я и вправду не чревовещатель.

– Высшая справедливость существует, Морли. Пробьет и твой час.

– Может быть, Гаррет. Но явно не сегодня. – Он приосанился – и принялся строить глазки Таме Монтецуме. Шустер, бродяга!

– Тебя разве не ждут наверху?

– Не могу же я уйти, когда мой друг в беде! Подождут.

– Благородный ты наш. – Не Морли, с его-то увлеченностью женскими прелестями, было рассуждать о друзьях в беде. Он готов забыть обо всем, когда на горизонте возникает какая-нибудь Тама Монтецума, уж я-то его знаю.

Вернулся Пудель. Пока они с Морли перешептывались, я изучал завитки кружев на куртке Пуделя. Пудель всегда остается самим собой, как бы Морли его не наряжал. Надо признать, Дотс заботится о своих друзьях, а они платят ему за это собачьей преданностью и позволяют втягивать себя в самые безумные авантюры, вроде этой затеи с вегетарианским кабачком.

Внешность обманчива, истинную сущность любого из нас можно узнать только по тому, кто наши друзья.

Я не прислушивался, но несколько раз уловил имя Релианса. Мне уже доводилось слышать об этом крысюке, который сумел подняться над сородичами, внушить им страх и уважение. Этакий главарь банды с легким налетом светскости. Люди на него пока не злились – он не успел еще себя как следует проявить, – а сородичи уважали за то, что он не боялся общаться с другими существами. Крысюки уважали силу, в чем бы она ни проявлялась.

Морли поманил меня за собой и направился на кухню. Пудель пристроился за моей спиной. Я оглянулся. Нас провожали любопытными взглядами, среди которых были и взгляды Норт-Энглиша и его племянницы.

Может, «Клич» имеет какое-то отношение к похищению Белинды? Конечно, возможно все, но вряд ли они решились бы на такое. Норт-Энглишу ни к чему конфликт с Семьей…

Снаружи, у задней двери «Пальм», нас поджидали три крысюка. Одним из них был сам Релианс – крупнее обыкновенного крысюка, шерсть тронута сединой (он ухитрился прожить на свете дольше, чем удавалось до сих пор его сородичам). И одет лучше всех крысюков, каких мне доводилось видеть; пышный наряд дополняли высокие черные пиратские сапоги и жуткая лиловая шляпа на макушке. Для крысюка он держался на редкость самоуверенно.

Спросите меня, так ему явно не хватало чего-нибудь этакого в тон красно-желтой рубахе и зеленым штанам. Мистер Большая Шишка замечательно смотрелся бы на его покатом плече.

Морли представил меня. Релианс извлек из кармана модные очки и осмотрел вашего покорного слугу с головы до ног. Дотс предложил мне изложить суть дела. Я не стал отнекиваться.

– Похитили Белинду, дочь Чодо Контагью. Это сделали отъявленные злодеи. – Уточнять имена я не стал: упомянешь Краска с Садлером, народ и перетрусит. – Мне нужно выследить их и освободить Белинду.

Релианс переглянулся со своими спутниками. В свете, падавшем из распахнутой двери, его глаза отливали алым.

– Оказать услугу Чодо Контагью почетно, – прошипел Релианс. Мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова. Человеческая речь для крысюков – сущее мучение. Между собой они говорят совсем на другом наречии.

Впрочем, если практиковаться постоянно, даже крысюковым языком можно овладеть. У моего брата был дефект речи, которого я попросту не замечал, – привык. А другие его не понимали и всякий раз переспрашивали. Правда, это было давно… Меня война пощадила, а моему брату повезло меньше…

– Согласен, – отозвался я. Последствия дружбы с Чодо непредсказуемы, но у меня, например, все обошлось. Мало того, я перед ним в долгу. Хотя… как возвращать долг тому, кто волею судьбы превратился в растение? Вроде и живет, и не живет… Позаботиться о членах его семьи? А чем я сейчас, интересно, занимаюсь?

Релианс пристально поглядел на нас с Морли. В большинстве своем крысюки не слишком умны. Я бы поставил их между умной собакой и человеком-тугодумом. Но этот парень был для крысюка гением. Он ткнул лапой сначала в Морли, потом в меня.