Ромео для балерины - Светлана Леонидовна Швецова

Вэйсом надо поговорить… – сказал Наумов и вдруг увидел, как она побледнела, у неё задрожали губы, а глаза набухли слезами.

Вэйс тоже встревожился. "Е-моё… Ситуация как с Меркуловым!" – поздно отследил Александр Николаевич.

– Или оставайся с нами: железки с нами пообсуждаешь! – спешил успокоить он Лею. – И ещё… Алексей, мы ведь не откажемся от кофе?

Турава облегчённо выдохнула и радостно побежала варить кофе. Мужики переглянулись: "Разрулили…"

– Что будешь дальше делать, Вэйс?

– Думаю, Александр Николаевич. К Лее Вашей прикипел: если отдирать – не только с кожей, с мясом придётся… – признался, усмехаясь сам над собой. – Даже не знал, что такое бывает.

– Вижу, – улыбнулся Наумов. – Она тоже, как лампочка, светится: значит, электрик хороший…

Потом продолжил:

– Насчёт мотофристайла что-нибудь решил?

– Не знаю, даже… Боится она за меня очень.

– Так я тоже за тебя боюсь. Я не знаю, как ты сумел выкрутиться в воздухе, падал ведь уже, я ж видел…

– Чудом.

– А в следующий раз, думаешь, повезёт?

– Я лицо Славки Зорина увидел, он мотал головой, предупреждал.

Про Меркулова Вэйс промолчал: это было слишком личное… Он понимал, что, спасая его, дурака, Меркулов вверял ему своё сокровище – Лею… Отныне он, Вэйс, отвечал за неё и перед ним тоже.

– С мотоциклами не расстанусь, а вот с прыжками придётся, наверное, завязать, – грустно озвучил последнюю свою мысль Алексей.

– Если ты думаешь, что проявляешь слабость, ты не прав, парень… Иногда, жертвуя чем-то, только тогда и проявляешь силу, – успокоил мятущуюся душу Вэйса отец Леи. – Всё, что мог, ты уже доказал, в том числе и себе. Мотофристайл тебе покорился, пора расширять горизонты.

Алексей мысленно поблагодарил Наумова за поддержку: его слова были то, что ему сейчас было нужно.

Вошла Лея с подносом и кофе.

– Посидишь с нами? – мягко предложил отец.

– Нет, не хочу мешать… Я – у себя в комнате.

И она растаяла лёгким облачком. Глаза Вэйса засветились, как только Лея появилась. Наумов заметил и поинтересовался:

– Где жить собираетесь? В Листовом или здесь?

– Вы… Вы не против?! – изумился Алексей. – Вы отдадите за меня дочь?

– Ого, – хохотнул Александр Николаевич. – А до меня доходили слухи, что ты – не из тех, кто женится…

Потом он внезапно стал серьёзным:

– Если честно, когда дочь с тобой, я спокоен. И ещё… Думаю, ты сумеешь сделать её счастливой. Она уже ожила рядом с тобой.

– Александр Николаевич… Я… – взволнованно не находил слов Вэйс.

– С детьми только пока повремените… А, впрочем, как Бог даст.

В дверь позвонили.

– О! Сашка приехал, – обрадовался Наумов и пошёл открывать. – Лея, Байер пожаловал!

Лея уже бежала встречать. Секунда – и она висела на его шее, а он кружил её.

– Лисёнок! Хорошо выглядишь!

Вэйс с интересом разглядывал сына Берлинских знакомых.

– Сашка! Знакомься: молодой человек моей дочери. Алексей! Это – старший сын Байеров, – представил их Александр Николаевич.

Обычное рукопожатие, но чуткий Сашка сразу уловил во взгляде, в лёгкой улыбке притягательную силу Уварова. Она исходила мощным потоком, этакая спокойная уверенность. "Очень интересно! – подумал Сашка. – Второй Наумов, только намного моложе. Очень интересно!" Вэйс тоже отметил про себя проницательность этого лёгкого и солнечного парня.

– Ну что, в аэропорт, Александр Николаевич?

– Да, Сань, сейчас только сумку возьму.

Лея вскинула на отца растерянные глаза и прошептала:

– Как?! Уже?

Наумов прижал её к себе и поцеловал в волосы.

–Маме помочь надо, ты же понимаешь, маленькая моя… Лисёнок!

Потом добавил:

– Всё, что было в холодильнике, я с удовольствием умял: очень вкусно! Жаль, не поговорили, но я скоро приеду, девочка моя! Там, в гостиной, на полке, тебе подарок от нас с мамой. Откроешь, когда уеду.

На пороге Александр Николаевич обернулся.

– Бывай, Вэйс! Жду к себе в гости в Самару. Дарико будет рада.

И они пожали руки. Не стесняясь отца, Вэйс притянул к себе стоящую рядом Лею и обнял её. Байер только молча дивился.

Дверь закрылась. Они так и стояли в прихожей в обнимку.

– Надеюсь, папа пошутил, и в холодильнике что-нибудь осталось? Зверски хочу есть! – вздохнул Уваров.

– Пойдём, покормлю тебя! – расцвела Лея, взяла за руку и повела на кухню.

Вэйс с наслаждением заканчивал уже вторую тарелку чакапули.

– Слушай, первый раз ем грузинскую кухню! Потрясающе вкусно! – искренне похвалил он.

Лея сидела рядом, подперев щёку рукой, и улыбалась.

– О чём вы так долго разговаривали с отцом? О делах?

– Так… о всякой ерунде, – сказал он как можно беззаботнее и приготовился смотреть на её реакцию. – Я попросил твоей руки, и он согласился. Так что теперь ты моя!

– А.., – протянула она, сначала не поняв. Вдруг сказанное дошло до неё, и она распахнула глаза. – Что?! Что ты сделал?!

– Попросил твоей руки.

– И он…

– Согласился. Дело только за тобой.

Вэйс посадил её к себе на колени и посмотрел в глаза.

– Как тебе перспектива стать женой сумасшедшего гонщика?

Она нежно обняла его.

– Годится для одержимой балерины.

Они ещё немного пошептались, потом она, увидев красные от бессонницы глаза Алексея, скомандовала:

– Быстро в душ и спать!

– Ого! Вступаешь в свои права?

– А то! – потом нежно добавила. – Я посижу рядышком, пока ты засыпаешь…

* * *

Они жили на два дома: то на Георгиевском переулке у Большого театра, то в Листовом. Чаще в Листовом: сентябрь был на удивление тёплым, вот и старались при любом удобном случае сбежать из суетной Москвы поближе к лесу, к реке.

Сегодня была только одна репетиция, и кордебалет отпустили: оставили только тех, кто танцует основные партии. "Вот и славно! – подумала Лея. – Поеду в Листовое, приготовлю ужин и отосплюсь!" В последнее время ей редко удавалось хорошо выспаться, впрочем, Вэйсу тоже…

"Еду в Листовое. Ждём с Потапычем тебя дома," – отправила она сообщение Уварову и села в машину.

      Вэйс прочитал сообщение: где-то внутри, в грудной клетке, сердце отозвалось горячей волной. "Как же немного нужно для счастья – "ждём дома…" – подумал Алексей, открывая дверь в студию аранжировщика Игоря.

Тот неожиданно позвонил сегодня ему и попросил приехать:

– Вэйс, это Игорь. Тут ко мне люди подъехали, программой интересуются. Помнишь, ты программу писал для голоса Меркулова.

– Ладно. А что за люди?

– Не понял ещё. Я как-то рассказывал ребятам-музыкантам, может, это их знакомые или спонсоры?

– Хорошо, я заеду.

На первый взгляд на музыкантов гости не походили: в пиджаках, с короткими стрижками – музыканты так не выглядят и одеваются проще. Вэйс внимательно посмотрел на них и почему-то насторожился.

– Алексей Уваров, – представился он. – Мне Игорь сказал, вы меня искали.

–Ты создал программу,