Белые лисы - Брайан Джейкс

— Как это Белый Дух может потревожить мою госпожу, если он будет спокойно лежать на дне озера вместе с бывшей королевой Сильф!

— Хи-хи-хи! Налей себе еще вина, Вилс!

Крегга наконец спустилась вниз выяснить, что произошло за время ее отсутствия. Те несколько дней, которые из-за ранения ей пришлось провести на кровати в комнате наверху, были воистину ужасными. Зато теперь, оправившись от ран, слепая барсучиха вновь хотела вернуться к делам аббатства. Она шла медленно, но уверенно, ведя лапой по стене, чтобы не ошибиться. Крегга как никто другой знала все выбоины и царапины, оставшиеся после разных событий, в том числе и игр малышей, на кирпичной стене. Рэдволл был ее домом, и она воспринимала его как часть себя.

Добравшись до Большого зала, она почувствовала, что здесь что-то не так. Был вечер, а в это время тут обычно толпились чуть ли не все обитатели аббатства, сейчас же здесь стояла просто звенящая тишина. Горели, чуть потрескивая, свечи, до Крегги долетало их тепло, в воздухе витал слабый аромат воска, но не было слышно ни одного голоса, ни одного скрипа.

Дойдя до колонны, возле которой, как она знала, стоял огромный канделябр, барсучиха схватила его и грозно спросила:

— А ну отвечайте, кто здесь? А то хуже будет! Терпеть не могу, когда надо мной насмехаются!

Откуда-то с середины зала раздался шепот, в котором она признала голос отца Батти:

— Раз, два, три… Давайте!

Раздалась музыка. Трубы, барабаны, струнные инструменты, поддержанные дружным хором голосов, слились в песню.

Затем Шалопай и маленькая кротиха Блинни подошли к Крегге, взяли ее за лапы и повели к пиршественному столу.

— Хи-хи-хи! Как мы тебя напугали! А потом как запоем все вместе — вот ты удивилась, правда?

— Буррр, иди, иди сюда, мы тебе приготовили салат из овощей. И можешь остаться с нами допоздна!

Крегга позволила отвести себя к столу. Усевшись в большое кресло аббата и взяв малышей на колени, она принялась подшучивать над ними:

— Да уж, напугали вы меня! Но потом послышалась такая чудесная песня, что я сразу перестала бояться. Так что за песню вам спасибо! Неужели мы и вправду можем сидеть тут допоздна? Видно, придется себя очень хорошо вести, чтобы меня не отправили в кровать! Ммммм, пахнет как вкусно! Похоже на черничный пирог с миндалем… Передайте-ка мне блюдо. Я такая голодная, что могу съесть все до крошки!

Шалопай строго помахал ложкой:

— Нельзя! Сама же сказала, что вести себя надо хорошо. А то отец Батти отправит в кровать, если будешь озорничать!

За стенами аббатства на землю опустилась ночь. Над крышей в темном бархатном небе повис месяц. На южной стене Баргл переговаривался с Майоном.

— Как ты думаешь, придет ли Флориан сменить нас, чтобы мы тоже попали на пир?

Баргл только головой покачал, удивляясь наивности Майона:

— Скорее уж ты отрастишь крылья и превратишься в бабочку. Как это ты себе представляешь? Флориан и Командор отряхиваются от крошек и, благородно отказавшись от пирога, говорят: «Надо поскорее пойти сменить охранников на стенах! Они, наверное, уже проголодались и устали, бедняжки!»

Майон честно попытался себе это представить, потом тяжело вздохнул и уныло сказал:

— Ты прав, дружище, такого быть не может. Надеюсь, хоть завтрак они нам оставят, как ты думаешь?

Четыре Белолиса притаились во рву. Рядом сидели водяные крысы и держали осадную лестницу. Гельтор осторожно выбрался наверх, тщательно кутаясь в свой маскировочный плащ — в нем он почти сливался с травой и камнями. По сигналу крысы вылезли из канавы, стараясь не загреметь большой и неудобной лестницей о какой-нибудь случайный камень. Гельтор молча привязал к лестнице конец веревки, которая была перекинута через один из зубцов северной стены. Несколько крыс, ухватившись за веревку, повисли на веревке всем весом, и лестница медленно начала подниматься. Когда она встала почти вертикально, опираясь верхним концом на зубцы, Гельтор подвинул ее так, чтобы она стояла прочно, не шатаясь. Потом он махнул остальным. Ждущие этого момента Вэннана, Предак и Эскрод привели оставшихся крыс к лестнице. Зажав острый топор в зубах, первым начал карабкаться Гельтор. Когда он уже добрался до половины лестницы, Предак позволила крысам лезть за ним.

Землеройки, сторожившие эту часть стены, смотрели на Баргла и Майона и поэтому не замечали происходящего у них под носом. Гельтор подкрался к ним незамеченным и убил стражу. Когда на стену вслед за ним взобрались крысы, он показал им на северо-западный угол, откуда на землю вели каменные ступени, прошептав:

— Спрячьтесь там и ждите меня!

Первые десять крыс тихо спустились вниз и оказались на землях аббатства. Майон зевнул и потянулся:

— Будем надеяться, отец Батти позаботиться о нас и напомнит старине Флориану, чтобы он нас сменил. Оооох! Спать-то как хочется! Даже не знаю, чего больше хочу — спать или есть. Кто это в дальнем углу — Флеггам, что ли? Похоже, заснул прямо на посту.

Баргл посмотрел в указанном направлении:

— Заснул на посту. Это уж никуда не годит… Крысы! Смотри, крысы лезут через стену! Логалогалоглогалог!

Заслышав воинственный клич, землеройки, сторожащие другие стены, помчались за Барглом и Маойном. Гельтор ругался сквозь зубы:

— Чтоб у них глаза лопнули! Они увидели нас! Баргл мчался по стене, выкрикивая приказы:

— По трое на каждые ворота! Майон, возьми шестерых и охраняй главный вход! Не позволяйте им открыть ворота! Сприкер и остальные, за мноооой!

Гельтор оказался в ловушке. Он не мог драться со всеми землеройками сразу и не мог соскользнуть вниз по осадной лестнице, потому что по ней лезли наверх новые крысы. Быстро оценив положение, он тихонько спустился по ступеням в аббатство.

Одна из забравшихся по приставленной к стене лестнице крыс почти влезла на стену, когда рапира Баргла отправила ее обратно. Незадачливый завоеватель упал на головы своих товарищей, которые карабкались вслед за ним. Баргл и трое его друзей с рапирами наготове встречали глупцов, отважившихся лезть дальше. Внизу Вэннана, Эскрод и Предак поняли, что план провалился, но не сдались.

— Эй, вы, поднимайтесь! Лезьте, лезьте наверх! Те, которые наверху, атакуйте! Вылезайте и сражайтесь с землеройками! Убейте их!

Баргл перегнулся через зубцы и ухватил веревку, которая все еще была привязана к лестнице, и с концом веревки в лапах побежал по стене, пока его товарищи сражались с поднимающимися крысами, отвлекая их внимание. Он командовал:

— Кто-нибудь, бегите к аббатству и поднимите тревогу, надо предупредить их! На колокольне никого нет! Остальные, ко мне!

Баргл побежал по стене к юго-западному углу, таща за собой веревку. Землеройки, которые понимали толк в сражениях, тотчас поняли, что от них требуется. Веревку подхватила добрая дюжина лап, все они дернули, раздался треск, скрип, и осадная лестница начала накреняться. Крысы в панике заверещали, взобравшиеся наверх не могли спуститься, потому что те, кто оказался в середине, мертвой хваткой вцепились в ступени лестницы. Больше всех повезло тем, кто поднялся на первые несколько ступенек, — они просто спрыгнули на землю, причем большая часть приземлилась на головы взбешенных Белолисов. Лестница качнулась в последний раз и рухнула вместе с визжащими крысами. Баргл спрыгнул с зубца.