История классической попаданки. Тяжелой поступью - Валери Фрост

— Это что такое, Гард? — Аня начала повторяться.

— Мы с вами попали на интересную игру. Или войну.

Ане было не до игр. А тем более не до войн.

— Что за игра? Или война? Мы-то тут при чем, Гард? — почти заскулила новоявленная Золушка.

— Мы попали в ловушку, леди Анна. Похоже, что вот эта сиреневая колония гладикусов будет в скором времени поглощена колонией кворциков, а мы с вами — славная добыча победителей.

— Кро… кворцики нами закусят?

— Кворцики — хищники. Гладикусы — мирные. Тот, кто окружен, — тот проиграл.

«Схема китайских шашек? Или японских…» — мозги не соображали. Ане хотелось домой и не хотелось становиться закуской планктона.

— Кворцики — это что-то вроде кислотных растворителей? Поэтому они съели мою подошву?

— Да.

— А почему ты не подумал о черных, когда увидел сиреневых?

— А я никогда и не видел сиреневых. Слышал только, давно.

— Это кворциков испугались кони?

— Вполне возможно.

— А чего испугался ты?

— А вот такого звука. — Гард снова махнул рукой на туфельку.

— Почему ты решил, что гладикусы проиграют?

— Они окружены.

— Мы можем как-то разорвать оцепление?

— Только магически, — развел руками дракон.

— Тогда давай быстренько превращайся, и улетаем отсюда к чертовой бабушке!

— Не могу…

— Что такое?! Превращалка поломалась?! — Аня уже не сдерживала негативных эмоций.

— На меня наложили арест. — Дракон опустил голову.

— Какой такой арест? Когда? И кто?!

— Драконы наложили арест за то, что проворонил вас у озера! — взорвался Гард.

Аня осеклась:

— Надолго?

— На месяц.

— Нарушить можешь ввиду смертельной опасности?

— Не могу. Механизм просто заклинили.

Диалог перешел на пониженные тона, дракон с Аней переговаривались почти полушепотом, и посему совершенно неожиданным и слишком резким оказался крик.

— Искамель! Искамель! На помощь! — Аня почти сорвала голос, а Гард смачно плюхнулся на землю.

— Чего кричишь? Ой, мама! — Привидение явно было не очень в курсе происходящего, но ушло не так уж и далеко. — Это что такое? Какая прелесть! — лепетал призрак.

Голос Камель перемещался, Аня старалась следить за ним и не потерять прилетевшую помощницу.

— Камель, прошу тебя, срочно лети в замок, вызывай Эдэра на помощь…

— А как его вызвать, он же меня не слышит. — Голос звучал уже в отдалении, почти на границе светящегося ковра.

— Так напиши ему записку! — гаркнула Аня и тут же осеклась: — Пожалуйста, — проблеяла брюнетка.

— Хорошо, сейчас, только рассмотрю поближе, что это такое.

Ане очень хотелось спросить, сколько лет было привидению, когда оно стало привидением, но девушку остановили несколько моментов. Во-первых, Камель не помнила ничего, кроме своего имени.

«Кстати, странно. Может, она играет со мной, а на самом деле помнит все, но не рассказывает?» — закрались сомнения насчет подруги и тут же испарились.

А во-вторых, то место, откуда звучал голос — прямо на границе двух колоний, — вдруг стало окрашиваться в сиреневый цвет, вытесняя черноту кворциков.

— Камель, ты где? — Аня с надеждой продолжала смотреть на сиреневое щупальце.

— Я тут. — Голос донесся именно оттуда, откуда девушка надеялась его услышать.

— Камель, ты стоишь на земле?

— Да, — как-то неуверенно, словно вопрос был с подвохом, ответило привидение.

— Сделай, пожалуйста, шаг назад.

Нечто незримое отодвинулось и потянуло за собой сиреневое щупальце.

— Гард, ты видишь?!

— Вижу. Что это?

— Это Камель!

— Какая молодец, — не очень радостно произнес дракон.

— Вот какая я молодец! — похвалила сама себя Искамель, продолжая маленькими шажками отходить в темноту и увлекая за собой почти проигравших сиреневых гладикусов.

Аня присела на корточки, погладила заклубившуюся под пальцами светло-фиолетовую колонию цветов. Из темноты доносилось победное пение привидения на непонятном Ане языке.

— У нее приятный голос. — Рядом на корточки опустился Гард.

Анина рука замерла без движения.

— Слышишь ее? — не поднимая глаз, уточнила брюнетка у дракона.

— Слышу.

— Давно?

— Только что.

— Врет и не краснеет, — похвалила графиня наблюдателя, рассматривая прищур зеленых глаз и отсвечивающую сиреневым цветом кожу. — Еще чуть-чуть, и домой. Вымолить тебе прощение у драконов я смогу, как думаешь?

— Не надо молить. Срок скоро закончится.

Аня лишь покачала головой:

— Не говори ей и другим, что слышишь наше привидение.

— Не доверяешь?

— Проверяю.

— Мне чертовски жаль, Камель. — Аня налила в бокал красного вина, затем переместила руку с бутылкой ко второму бокалу, на миг замерла и, решив что-то для себя, наполнила его.

— Чего тебе жаль, Аня? — Голос прозвучал прямо над ухом.

— Жаль, что ты не можешь выпить со мной вина. Жаль, что тебя, кроме меня, никто не слышит…

— Да, уж-таки и никто, — съехидничал голос.

Аня, собиравшаяся уже глотнуть пряного напитка, снова поставила бокал на стол и застыла, не зная, куда смотреть.

— Да-да, — продолжало хитрить привидение. — Я знаю, что дракон меня слышит. И знаю, что ты об этом знаешь.

Аня не шевелилась.

— Ой, леди, успокойтесь! — именно от таких слов Земную обычно бросало в жар, и она судорожно начинала искать пути отхода. — Я не злюсь. Но эта интересная игра меня забавляет.

Если бы не невидимость призрака, графиня могла бы наблюдать, как странная девушка пустилась в пляс. Бокал снова очутился в похолодевших пальцах. Только на этот раз Аня отхлебнула вина.

— Искамель, а я тебе нравлюсь?

— Что это за вопрос?

Волна призрачного возмущения материализовалась и пронеслась по комнате прохладным ветерком.

— Ты меня прости еще раз, Камель, но я настаиваю на ответе.

— Зачем?

— Затем, — Аня вздохнула. — Мне кажется, что я разобралась в механике твоей материализации. Кажется! — еще раз подчеркнула изобретательница велосипеда.