Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III - Яков Иванович Бутович

глаза близкое присутствие знаменитых лошадей. Общий фон родословной – троекратное присутствие Ловкого 1-го, то есть того основания, благодаря которому создан сам Полкан 3-й.

Мать Лебёдки Летучая, а также ее бабка Летунья родились в заводе Ф.М. Циммермана. Родоначальницей этого гнезда была хреновская кобыла Озарная, дочь Ловкого 1-го. Озарная была одной из лучших кобыл завода Циммермана и оставила там много приплода. Две ее дочери, Усердная и Летунья, выиграли в тройке в Тамбове. Летунья была дочерью Дорогого, происходившего от лошадей Недоброво. Отцом Летучей был хреновской Устюг, сын знаменитого Усана 4-го, происходившего из линии Полкана 3-го.

От этой Летучей и Лебедя и родилась Лебёдка. Таким образом, Лебедь дал одну из своих лучших дочерей при скрещивании с кобылой Полкановой крови по отцу и крови Ловкого 1-го со стороны матери. Иначе говоря, родословная Лебёдки являет собой результат накопления крови Ловкого 1-го при инбридинге на Полкана 3-го и непосредственном участии перечисленных выше знаменитых лошадей. Эта замечательная родословная плюс резвость и высокие личные качества Лебёдки позволили ей стать одной из лучших маток нашего коннозаводства.

Я уже указал, что как производитель Лишний был совершенно выдающимся жеребцом. Всех своих лучших детей он дал до поступления в завод Курлина. У Курлина он дал лишь немногих только достойных лошадей, и об этом нельзя не пожалеть.

В заводе Курлина состав кобыл был не только ограничен, но и малоинтересен. Кобылы были тяжелы, рослы, очень широки и костисты, но в них угас тот священный огонь, который горел в самом Лишнем, и была утрачена его высокая породность. Однако Лишний был настолько знаменитым производителем, что пребывание его в заводе Курлина не осталось бесследным. Дочери Лишнего и их приплоды очень хорошо поехали незадолго до войны. Он дал в этом заводе 22 призовые лошади.

Оставил Лишний Курлину и замечательного жеребца – вороного Горностая. Горностай имел удовлетворительный рекорд и сердце настоящего рысака. Я помню, что им очень увлекались волжане, и не без основания. Горностай погиб после революции. На заводском поприще наибольший успех имели сыновья Лишнего Гетман, Задор, Спорт, начал было выдвигаться Жиган. Лишний пал в заводе Курлина в 1906 году.

Закончу свой рассказ о Лишнем историей о том, как В.Н. Телегин купил этого жеребца у Н.П. Малютина. Лишний произвел исключительное впечатление на Телегина, который видел его в Москве на бегу. Но Телегин, зная средства Малютина, не смел и мечтать о покупке этого жеребца. Жеребец обещал многое, и, по общему мнению, ему предстояла блестящая карьера. Каково же было удивление Телегина, когда в Орле от проезжего охотника он случайно узнал, что у Лишнего пошла кровь горлом и он отправлен в завод и что огорченный Малютин будто бы назначил его в продажу! Зная характер Малютина, Телегин не сомневался, что Малютин под горячую руку действительно продаст Лишнего. Однако надо было спешить, пока он не остыл. Телегин в тот же день послал телеграмму в Злынь и вызвал своего любимого сына Николая. Тот на другое утро примчался из имения, думая, что отец заболел. Объяснив сыну, в чем дело, указав, как надо себя вести в Быках у Малютина, и велев купить Лишнего не дороже четырех-пяти тысяч рублей, Телегин отпустил сына, а сам уехал в деревню. Финансовый вопрос имел в то время для Телегина большое значение, поскольку тогда он еще не успел составить на лошадях состояние. Прошло три дня. Телегин получил от сына телеграмму, что Лишний куплен и что сам он будет на другой день. Счастливый отец лично выехал на вокзал, встретил, обнял сына и стал расспрашивать его про Лишнего. Они вышли с вокзала и уселись на извозчика. Все в Орле знали Телегина, извозчик повез его прямо на Болховскую, в гостиницу, где всегда останавливались Телегины. По дороге сын рассказал отцу все подробности о Лишнем, и старый Телегин был в восторге, что удалось купить эту замечательную лошадь. «Да! – вдруг спохватился Василий Николаевич. – А сколько ты заплатил за жеребца?» И тревожная нотка прозвучала в его голосе. «Одиннадцать тысяч», – последовал ответ. Тут старик Телегин совершенно вышел из себя, начал кричать, что сын разорил всю семью, ругал его, пустил было в ход свою палку, но кончил тем, что прогнал сына с пролетки, один вернулся в гостиницу и тотчас же уехал домой в деревню. Он не разговаривал с сыном и даже избегал с ним встречаться. Наконец Лишнего привезли. В Злыни это было событие. С утра все были на ногах, только об этом и говорили. Старик Телегин сначала один осмотрел жеребца, сейчас же после осмотра он бросился искать сына и, найдя его, обнял, извинился и сказал: «За такую лошадь не жаль дать и вдвое больше! Правильно сделал, что купил!» Так состоялось примирение отца с сыном. А чтобы расплатиться с Малютиным, Телегину пришлось-таки заложить имение.

Заводские матки у Курлина не произвели на меня большого впечатления. Это был средний материал, однако же с ним стоило работать. Выделялась одна Горностайка.

Горностайка (Гордый-Молодой – Удаль) – вороная кобыла, р. 1895 г., завода М.М. Наумова. Имела рекорд 1.56¼ в провинции. Когда мне вывели Горностайку, я долго ею любовался: в кобыле было 3½ вершка росту, но какая соразмерность частей, какая гармония, глубина, какая породность! Глядя на эту кобылу, я понимал, почему в свое время вся Волга и вся Кама были прямо-таки помешаны на молоствовских лошадях. Замечательные были лошади в свое время у В.Т. Молоствова, и Нагиб был одним из тех жеребцов, коему суждено было стать основателем благородного дома. Горностайка была дочерью Гордого-Молодого, полусестрой знаменитого Чудного 2-го и Чародея. Нагиб приходился ей дедом. Со стороны матери Горностайка происходила от лошадей Наумова, почтенного самарского коннозаводчика, в заводе которого преобладали тулиновские и подовские крови. Они же входили в родословную Удали, матери Горностайки. Горностайка оказалась выдающейся по своему приплоду кобылой. Она дала исключительно ценных лошадей, ее сын Горностай получил заводское назначение. Очень хороша была и дочь Горностайки Грозная.

Велся завод Курлина на «экономических» началах. Это означало, что наездник при заводе был плохой, дешевенький, ипподром примитивный, с убийственно крутыми поворотами, содержание и уход средние. Курлин требовал от наездника секунд, и тот вовсю турил молодежь. Так была поломана не одна лошадь в Барской Солянке. Что же касается порядков в заводе, то лучшей характеристикой их может служить следующий эпизод. Кобыла Золушка ожеребилась в трехлетнем возрасте пригульным жеребенком. Курлин рассердился и продал ее за гроши. Ее купил Кашинцов, и она выиграла 8000 рублей и показала резвость 4.54. Хороши были порядки на заводе, если трехлетняя