До того как - Анна Тодд

– Такая нежная… – Снова провожу рукой по ее обольстительным ляжкам. В трусах у меня все напрягается при мысли, что там сокрыто, промеж этих ляжек. Тесса снова вздрагивает, покрываясь мурашками. Мне нравится, как ее тело реагирует на мои ласки. Облизнув губы, прижимаюсь ими к впадинке под коленом. Кожа мягкая, вкус у нее ванильный. Я бы в считаные секунды всю ее, Тессу, съел.

Держи себя в руках… держи себя в руках…

– Я хочу тебя распробовать, Тесса. – Смотрю ей в глаза, жду ответа. Она ведь понятия не имеет, какое блаженство я ей доставлю. Мой язык сведет ее с ума, она будет просить еще и еще.

Приоткрыв полные губы, Тесса наклоняется ко мне и целует. Это одновременно и освежает, и разочаровывает.

– Нет. Внизу. – Легонько похлопываю ее по киске, и Тесса резко втягивает воздух. Грудь начинает бурно вздыматься; я словно чувствую, как в крови у нее закипают гормоны. Дразню ее, нежно поглаживая, и наконец между ног у нее становится мокро.

Тесса течет, о чем я и сообщаю ей. Она прекрасна, и красота ее сейчас особенно яркая.

– Говори, Тесса, скажи, как сильно ты этого хочешь. – Я, словно помешанный, не могу без ее мольбы.

Продолжаю теребить клитор.

– Я не хотела, чтобы ты останавливался. – Она ноет, и это круто.

– Ты не сказала, – отвечаю. – Я даже не понял, понравилось ли тебе.

– А разве не видно было?

Приподнимаюсь и сажусь ей на ляжки. Не могу оторвать рук от нее: пальцы скользят по гладкой коже. Тесса подергивается.

– Скажи, – прошу ее. – Не надо кивать – скажи, чего ты хочешь, детка.

Мне нравится, когда она говорит, как сильно хочет меня.

– Хочу, чтобы ты… – Она придвигается ко мне. Стараюсь сдерживать себя, пусть сама ко мне приблизится, скажет, чего хочет.

Выгибаю бровь.

– Что мне сделать, Тереза?

– Ты знаешь сам… поцелуй меня.

Дважды целую ее в губы, и она хмурится.

– Этого ты хотела? – дразню ее, и она игриво хлопает меня по руке. Пусть сама скажет, что я должен поработать языком.

– Поцелуй меня… там. – Я подчиняюсь, и Тесса, спрятав лицо в ладони, мотает головой. Я невольно смеюсь и отнимаю ее руки от лица. Она смотрит сердито. – Ты меня специально смущаешь.

Она и правда расстроилась. Когда успела?

Пытаюсь объяснить, что я не хотел ее обидеть, что просто хотел услышать от нее эту просьбу, и она закатывает глаза.

– Не бери в голову, Хардин. – Тесса с головой накрывается одеялом. Черт возьми! Она отвернулась, лицом к стенке.

Ну вот, испортил ей сексуальный опыт, а ведь в постели со мной ей положено испытывать райское наслаждение; со мной она должна забывать обо всем, не думать и только наслаждаться. Я облажался, и теперь Тесса будет злиться всякий раз, как вспомнит эту сцену. Не надо было так сильно давить. Она ведь совсем ничегошеньки не знает, а я – придурок.

– Ну ладно, прости, – говорю ей в затылок. Не хочу с ней ссориться. Я ведь просто ее раззадоривал; не понял, когда нужно остановиться. Я порой такой мудак – если она еще не заметила.

– Спокойной ночи, Хардин, – напряженно произносит Тесса. Она не в настроении играть со мной в игры, и я изо всех сил стараюсь больше не давить на нее, оставить все как есть. Нельзя вообще ее подгонять.

Так и хочется сказать ей: вот видишь, я учусь на ошибках.

– Ну и ладно, бука ты упрямая, – ворчу я в ответ.

Тесса дышит все медленней; обнимаю ее и стараюсь уснуть. Тесса вздыхает несколько раз, бормочет что-то невнятное. Когда она наконец проваливается в сон, я сажусь на кровати и смотрю на нее, думаю: сколько она будет на меня дуться, и получится ли у меня когда-нибудь стать ей хорошим бойфрендом?

В жизни все стало меняться так быстро, что он едва поспевал. Он был счастлив… наконец узнал значение этого слова. Дни пролетали один за другим, он не успевал понять, что происходит. Стоило ей открыться, и он забрался к ней в душу, свил себе гнездышко. Она отдала ему самую сокровенную свою невинность, а он принял ее, понимая, что не имеет на то права. Однако он солгал бы, сказав, что желает сохранить это от нее в тайне. Он любил ее и использовал, не зная, как совместить и то, и другое. Знал только, что его к ней любовь – не оправдание для ошибок, совершаемых им раз за разом, но надеялся насладиться временем с ней и заслужить прощение.

* * *

Въезжаю на парковку перед общагой, где живет Тесса, а в голове – драная пустота. У меня нет плана, хотя, когда уезжал, вроде бы все решил: захожу к ней и прошу прощения. Не то чтобы надежный план, но другого я не придумал. Меня гложет совесть, сжирает живьем изнутри. Страшно представить, что будет, когда я поговорю с Тессой… Но она должна все знать.

Мне следовало бы только немного выпить. Так, несколько глотков, чтобы снять напряжение. Больше не получится обмануть ее поцелуем, отвлечь прикосновением, ласками.

Стоянка перед корпусом В всегда полупустая, и я останавливаюсь поближе к тротуару. Темно-красный кирпич общаги придает дому зловещий вид казенного учреждения. Здесь за порядком почти не приглядывают. Я знаю – потому что из корпусов А и D меня, случалось, гоняли.

Посылаю Стеф эсэмэску: если ты не в комнате, не вздумай заходить. Минуту она не отвечает, и я вылезаю из машины. Надеюсь, Стеф ушла. В телефоне еще сохранилась эсэмэска от Тессы: «Спокойной ночи», на которую я не ответил. Ну почему я такой козел?

В коридоре пусто, и я минут пять стою перед дверью в комнату В20 вместо В22, даже не заметив этого. Постучаться? Тесса не ждет меня, но она у себя, я уверен. Нет, не надо стучаться. Незачем. Трясущейся рукой поворачиваю ручку и толкаю дверь – та со скрипом открывается. Вхожу, надеясь не получить туфлей в лоб или не застать Стеф за минетом.

Только глаза успевают привыкнуть к темноте, как зажигается свет.

– Ты что делаешь? – спрашивает Тесса. Она сидит на кровати и жмурится.

Прохожу мимо кровати Стеф и останавливаюсь в нескольких шагах от Тессы.

– Пришел тебя повидать, – говорю. При виде нее у меня внутри что-то смещается, и я успокаиваюсь. Тесса переворачивается на бок, положив одну руку на бедро. Садится, свесив ноги с кровати; волосы тяжелыми волнами падают ей на спину. Футболка на ней кажется мягкой. Хочется потрогать эту ткань, что плотно облегает тело Тессы. Хочется убрать выбившуюся прядку со лба, пальцем провести по надутым губам.

Тесса хмурится, напоминая разозленного котенка.

– Зачем? – высоким голосом спрашивает она, чуть не плачет.

Не зная, куда еще себя деть, присаживаюсь в кресло возле ее опрятного стола. Подумав немного, говорю:

– Я скучал по тебе.

В гневе она закатывает глаза. Не верит. Интересно, она скучала по мне?