Чистильщик - Евгений Щепетнов

– А почему этот Михаил сам его не грохнул? Дешевле бы вышло.

– Не дешевле. А кроме того…

– А кроме того, он отводит от себя удар. Не он убил – мы убили. Я убил. А он и вы – ни при чем. Правильно?

– Я же говорю – ты очень умный мальчик! – Белокопытов был холоден и сосредоточен, говорил, как будто с трибуны, четко разделяя слова: – Толя, всегда есть выбор. Например, ты можешь убить его, а можешь и не убить. Тебе достаточно его лишь выпить. Не до конца – Альфу до конца никто не выпьет. Хотя… хмм… ты же Супер-Альфа! Не знаю. Но если ты выпьешь его – все будет легче. Но лучше все-таки убить. Смотри сам. Вообще-то это все даже не важно. Важно – чтобы ты выжил. Для меня важно, для твоей мамы важно, для всего мира, который ты хочешь чистить. Так что выживи, Чистильщик!

– Чистильщик… – усмехнулся я. – Как чистильщик ботинок. Сразу вспомнилась старая армянка на углу. Помните ее, Петр Андреич? Что-то давно не видел. Может, умерла уже…

– Ты не чистильщик сапог. Ты – Чистильщик! Тот, кто чистит мир от мразей! И я тебе в этом помогу. Ведь я такой же, как ты. И много лет чистил мир. И ждал, когда появишься ты. Я знал, что не один и кто-то все равно должен появиться, тот, кто подхватит палочку. Трудно быть одному.

– И вы ни разу не пробовали найти таких же, как мы?

– Пробовал. И находил. Но они гибли. Чистить мир – это не такое уж простое дело. Совсем не простое. И не все Альфы такие, как мы. Большинство из них – Бесы, как Сергей. Бесы, питающиеся страданиями людей.

– А мы? Мы чем питаемся?

– А разве ты не догадался? – Белокопытов усмехнулся, встал со стула, подошел к зеркалу и внимательно вгляделся в свое изображение. – Бесами, конечно. Мы каннибалы. И таких очень мало. Как мало каннибалов среди людей. И как люди ненавидят каннибалов людского племени, так Бесы ненавидят каннибалов среди Бесов. Мы не можем питаться эмоциями людей. Только выпивать Бесов. Тех, кто мучает человечество. Это такой нам Дар. Или проклятие. Как хочешь это назови. И ты никогда больше не сможешь забыть сладость выпитого тобой Беса, ты это прекрасно знаешь. Так что… ну что ты так расстроился? Что случилось? Твой Бес не может тобой управлять – ты им управляешь! Ты силен, быстр, у тебя впереди много, очень много лет! Ты проживешь сотни лет! Да, да – чего вытаращился! Сотни лет! Если не убьют. Убить тебя трудно, но вполне можно. Отрубить голову, и все. Тебе конец. Или пополам разрубить, или сердце вырвать. Много способов. Но если твое тело функционирует – ты восстановишься в кратчайшее время. Даже руки-ноги отрастишь, как ящерица! Только жрать будешь при этом, как лев… хе-хе-хе… Ну что еще? Остальное потом – расскажу, как убивал Тварей, как гибли мои товарищи. Как я служил на благо человечества и своей Родины. Много чего расскажу. Только выживи. На самом деле – на кой черт тебе его убивать? Пустая оболочка – пусть живет. Без нее он просто человек, который тренировался с самого детства. Спортсмен. Не более того. А такие нам не страшны.

– А Варя? – вдруг спросил я, чувствуя, что спрашиваю не то, но остановиться уже не мог. – Она с детства Тварь?

– Плохое слово какое-то – Тварь! – поморщился Белокопытов. – Ладно, ладно – привык к нему, значит, пусть так и будет. Тварь так Тварь. Есть в ней тварьское, да. Хе-хе-хе… Я тебе говорил – «суккуб» она. Стоит ей поманить пальчиком, и мужчины просто ложатся под ее ноги. А она через них перешагивает. Более того, ей нравится заставлять их страдать. Боюсь, что когда-нибудь все это закончится дурно. Но ты же знаешь молодежь… хмм… ну да – еще бы ты не знал… В общем – вы неслухи и все делаете по-своему. Кстати, способность притягивать мужчин у нее от Беса, или точнее сказать – от Бесовки. Многие из великих красавиц мира были заражены Бесовками, и многие из этих Тварей закончили плохо. Например – Мэрилин Монро. Люди удивляются ее магнетизму, способности притягивать мужчин. А все просто! Это Бесовка! Хмм… просто… совсем не просто, да… но ты понял. Ну что же, готов к защите чести «бесоедов»?

– Всегда готов! – Я встал и отдал пионерский салют.

* * *

Михаил Борисович приехал. Бросил на стол два «кирпича» по десять тысяч долларов (я впервые видел доллары, тем более такую сумму!), ткнул пальцем в двух сопровождающих его мужчин:

– Это свидетели. Пиши расписку на дом. И на то, что согласен на поединок. Ты тоже… Толик! (Уничижительно – «Толик». Хе-хе…)

Белокопытов молча написал, Михаил Борисович читал минут пять, вглядываясь в каждую строку, потом передал бумагу небольшому человечку в очках, стоявшему у него за спиной. Тот мельком взглянул, кивнул:

– Все в порядке! – и передал Белокопытову две бумажки (видимо, тоже расписки).

И тогда все вышли из комнаты (второй мужчина, что был с Михаилом Борисовичем, зашел перед этим в парилку, в душ – видимо, проверял, нет ли второго выхода).

Никто из тех, кто был в зале до этого момента, так и не ушел. Наши клиенты, которым было предложено прийти завтра или компенсировать отсутствие тренировки (Какая сегодня тренировка, к чертовой матери?! Не до нее!), люди Михаила Борисовича. Мужчины были похожи на детей, собравшихся к цирковому представлению. Все ждут клоунов – какой цирк без настоящего клоуна?

И этим клоуном должен был стать я. Ну и мой соперник, бесстрастно стоящий у макивары и разминающий руки.

Нет ничего особо романтического в том, что два человека выходят на арену, чтобы убить друг друга. Не зря ведь гладиаторов считали низшими существами и не хоронили на городском кладбище. Животные, которых стравливают на потеху толпе, а кто хоронит животных вместе с людьми?

Петрович, помню, очень сердился, когда ему о том говорили. Он начинал яростно обличать негодяев, «которые считают высокое искусство поединка грязным ремеслом на потеху плебсу». Но ведь по сути его оппоненты на самом деле были правы. И все разговоры о том, что это всего лишь спорт, а значит – здоровье, не выдерживают ни малейшей критики. Для здоровья – бег трусцой, плавание, бег на лыжах, утренняя гимнастика и прогулки на природе. Но никак не поднятая штанга весом в двести пятьдесят килограммов и не удары по голове, нанесенные стокилограммовым убийцей. ЭТО совсем не приносит никакого здоровья, и Мохаммед Али тому свидетель.

А тогда ради чего это все? Ради той же толпы, плебса, которому нравится, когда два человека молотят друг друга не на жизнь, а на́ смерть. И кто тогда эти два дурака, лишающие друг друга здоровья? Клоуны. Глупые клоуны. И больше никто.

Возможно, потому я и ушел из бокса. Умный парень, я прекрасно понимал шаткость аргументов своего тренера и знал, что он не прав. И держался я в школе бокса вначале потому, что мне нужно было защитить себя от врагов, ну а потом – просто по инерции. Впрочем, еще из-за Петровича, которого не мог бросить и который был для меня чем-то вроде отца.

Зачем я здесь? Зачем участвую в смертельном поединке? Если все так хорошо понимаю, если такой весь из себя умный-разумный? Зачем?

Глупый вопрос. Мне единоборства нужны в чисто утилитарных целях – иначе не победить «плохих» Тварей. Иначе не отомстить за Петровича, иначе не отомстить за маму!