Мечты о счастье - Ирина Андреева

Наталья, слегка отвернувшись:

— Первый раз в доме Глеба. В ту ночь, когда ты спальни перепутала, помнишь? Тогда ты рассказала об этом, мы посмеялись, после ты заснула, а я… после неудачи с Глебом, не могла заснуть и решила пойти к Роме. А что? Я свободная женщина, он тоже свободен — почему нет? — вздохнув, — Тогда-то я наверно и залетела, презерватив порвался, заметили, надели другой, но видимо это не помогло.

Я возмущённо:

— И ты тоже об этом молчала!

— Да, молчала. Не хотела от тебя нотации выслушивать о моём распутном поведении. Ну было и было. Оба доставили друг другу удовольствие и забыли.

Невольно я вспомнила тот завтрак, когда мы все сидели за столом и Мэри ехидно улыбалась, поглядывая на нас и на Романа. Теперь я поняла её реакцию. Значит она по камерам видела, как мы по очереди ходили в комнату к Роме, или охранник ей об этом сообщил. Но я-то пробыла там недолго, минут пять-семь, а вот Наташа, наверняка намного дольше, чем и создала о себе нелестное мнение в её глазах. М-да, вот уж точно — правда всегда вылезет наружу, как ни скрывай.

— Потом сколько вы ещё встречались? — зачем я это спрашиваю? Это уже неважно.

— Только вчера, — видя моё недоверие, Натка добавила, — правда! Больше у нас не было, только флирт, — взяв меня за руки, с отчаянием произнесла: — Ну поверь мне, пожалуйста!

— Да какая разница! — убрала я от неё руки. — Делайте, что хотите. Предъяви ему беременность, может женится на тебе. Вот и поймала состоятельного мужика. Разве ты не этого хотела?

— Нет, не этого! Какой теперь в этом смысл? Карьера танцовщицы псу под хвост!

— Да у тебя её и так нет, Наташа! Хватит мечтать! Пора спуститься с облаков на землю и начать реально смотреть на жизнь! Если тебя нигде не берут — значит ты не такая уж и хорошая танцовщица. Да, танцуешь ты хорошо, но для профессиональной сцены видимо этого мало. Пора тебе уже найти работу и просто жить.

Наташа слушала меня, широко раскрыв глаза. Конечно я оскорбила её — практически назвав плохой танцовщицей, для неё это самое больное место, и я, только что в него уколола. Но ничего, пусть это будет прививкой.

— Какая теперь работа в моём-то положении? И куда я пойду? В сферу обслуживания? — последнее она произнесла с презрением, всё-таки ещё не переборола в себе негативного отношения к этому.

— А почему бы и нет? Может хоть тогда научишься прибирать, а то даже за собой убрать не можешь. Не хочешь работать, сядь на шею к Роме, он теперь обязан тебя содержать, раз ребёнка его носишь. Только думаю, что он доказательств отцовства потребует, раз видел, что ты с Гришей встречалась. Но ничего, тебе этого не стоит бояться, если правду говоришь. Ведь правду?

— Ты во мне сомневаешься? — удивлённо и даже скорее обиженно, заявила она.

— Теперь — да, сомневаюсь. Уж извини, но доверия к тебе больше нет, — поднявшись, продолжила собирать сумки. — Разбирайся сама со своими проблемами, меня больше в твоей жизни не будет.

Наталья тоже поднялась и с недоумением глядя на меня, проговорила:

— Ты действительно меня бросаешь? Сейчас, зная, что я в трудном положении? Ты и правда изменилась, очерствела. Моя прежняя подруга так бы со мной не поступила.

— Вот именно, прежняя. Прежней больше нет и я тебе не мама. Ты уже взрослая девочка, к тому же беременность не болезнь, все справляются и ты справишься. Ты ведь теперь не одна — у тебя Рома есть.

— Да? И где он? Звонила ему вчера и сегодня, так он сначала просто не отвечал, а потом и вовсе мой номер заблокировал!

Посмотрев на неё, я спокойно произнесла:

— Ничего, никуда он не денется, через Глеба контакт наладишь. Да, кстати, — вспомнив про колье, я достала его из сумочки и подала ей, — вот, тебе повезло, Мэри отказалась. Так что считай, деньги у тебя есть: на кроватку, коляску, вещи для ребёнка, да и на многое другое — хватит. Отец твой ещё помогает, не забывай об этом. Сама можешь пока жить здесь, только по счетам плати, имей советь. Но потом, когда я решу продать этот дом — будь добра найти себе другое жильё.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Застегнув последнюю сумку и посмотрев на часы, я начала набирать номер такси. Лучше приехать на вокзал за час до поезда, с таким-то багажом. Наташа, держа в руках колье и не говоря ни слова, вышла из моей комнаты. Вот и славно. Мне даже легче стало, как будто с души упал тяжёлый камень. Пора нам разойтись и каждой начать жить своей жизнью. Иначе она никогда не повзрослеет, летая в своих мечтах, а я, так и буду, находясь рядом, выполнять её прихоти. И сама буду пребывать в мечтах о счастье о взаимной любви. Не достойна я этой любви и не надо. Живут же некоторые без неё и ничего. Вот и я, буду спокойно жить для себя, а не для кого-то. Так я решила, так и сделаю.

***

Поезд тронулся с места, я посмотрела в окно, чтобы хоть немного запомнить этот вокзал. Минимум пару месяцев его не увижу. Приехать сюда ещё придётся, чтобы вступить в права наследования, только остановлюсь в гостинице, так как не хочу заходить в бабушкин дом и не только из-за Натальи, но и чтобы не вспоминать некоторые неприятные моменты, о которых хочу забыть.

Вдруг моё внимание привлёк знакомый силует, пригляделась… да! Это Глеб! Зачем он здесь? Он стоял на перроне и кого-то выискивал глазами в окнах медленно проезжающего поезда. Сердцем понимаю — ищет меня. Первым желанием было спрятаться, вжавшись в сидение, чтобы только он не успел заметить. Но почему-то я этого не сделала. Захотелось на последок посмотреть на него. Зачем мне это? Не знаю, просто очень этого хочу, запомнить его. Чтобы однажды, вновь помечтать о том, что мы вместе и ничто и никто не сможет разрушить наше счастье. Заметил! Увидев меня он, кажется, тоже, пытается запомнить, именно меня, а не её — по крайней мере мне хочется так думать. Поезд неумолимо начал набирать скорость и Глеб, как долго бы мы не смотрели друг на друга, исчез из виду. В душе рядом с тоской поселилась теплота — он пришёл меня проводить, не смотря ни на что и на что не надеясь, просто взял и пришёл. Как же это приятно, хоть и немного грустно.

Родители конечно удивились моему приезду, но очень обрадовались. Мама правда упрекала, что не выполняю волю бабушки, чтобы я прожила год в этом доме. Я ответила, что эта воля не имеет юридической силы, а сама бабушка думаю, простит. К тому же в доме осталась моя подруга, вот и поживёт за меня годик.