Чужая жена - потемки - Галина Владимировна Романова

Итак, что он знает?

В дачном поселке на улице Лесной, в доме номер пятьдесят дробь пять, произошло жестокое убийство. Пожилые супруги Иванцовы были расстреляны в упор кем-то неизвестным, приблизительно в такое время суток. Где-то часа в два или три пополудни. Примерно в это время, а может, чуть раньше, в сторону дачного поселка едет некая девушка – Дина Игнатова. В дороге она знакомится с торговкой рассадой, разговаривает с ней и производит на тетку вполне приличное впечатление. Она выходит из автобуса и удаляется в неизвестном направлении. Спустя какое-то время Игнатова натыкается на свою новую знакомую и признается, что заблудилась. И она спрашивает у торговки рассадой, как найти дом пятьдесят дробь пять на улице Лесной. Женщина ей подробно объясняет, девушка уходит. Потом женщина узнает, что в доме, который искала незнакомая высокая девушка, произошло двойное убийство.

Дальше…

Дальше Игнатова возвращается в город, звонит охраннику фирмы, где она работает, и требует у него адрес своего руководителя. Охранник после долгих – как он уверял – уговоров продиктовал Игнатовой адрес Валерия Юрьевича.

И все. Затем Игнатова пропала в неизвестном направлении. Нет, теперь-то, конечно, ясно, в каком конкретно направлении она пропала. Но на тот момент никто этого не знал. Потому и озадачились ее коллеги. Потому и пришли с заявлением о ее пропаже, встревожившись после внезапной кончины босса.

Дальше…

Дальше Валерия Юрьевича находят убитым. Застреленным, между прочим, из того же самого ствола, из которого убили Иванцовых.

Дальше…

В городе в самый канун всех этих трагических и загадочных убийств появляется некто Кузя Козырь, в прошлом жестокий убийца-рецидивист. Появляется будто бы с вполне мирной миссией, то есть сопровождает своего работодателя – бизнесмена Кузьмина. Который, в свою очередь, приехал навестить хозяина фирмы «Санти», задолжавшего ему крупную сумму денег. А хозяином фирмы «Санти» на тот момент был кто? Правильно – Иванцов Константин Сергеевич.

Что же получается, круг замкнулся?

Можно, конечно, предположить, что у Кузи Козыря, в какой бы жестокой завязке тот ни был, сдали нервы. Что он, ослушавшись своего хозяина, убил Иванцовых, отчаявшись получить с них хозяйский долг. Привычка ведь – вторая натура, а Кузя Козырь привык убивать. Игнатова тоже крутилась неподалеку. Почему? Почему-то крутилась.

А что, если она по давней старой дружбе помогала Кузьмину? Навела его на дом Иванцовых и…

Нет, не выходит. Она сама блуждала по поселку. А потом зачем-то помчалась к своему боссу. А она могла убить всех троих?

– Нет, – проговорил вполголоса Рыков и даже головой замотал, сняв подбородок с кулака. – Не могла!

Девушка с безупречной репутацией, когда-то свидетельствовавшая в суде против хулиганов, стало быть, имеет твердую гражданскую позицию. И по работе отзывы о ней только положительные. Неспроста о ней коллеги забеспокоились. О плохом человеке не стали бы волноваться. Нет, тут что-то другое. Зачем она поехала к Иванцовым? Почему потом ломилась к начальнику? И кто, черт возьми, опережал ее на какие-то полкорпуса?!

– Здрасьте. Дядь, дай сигаретку, а?

В кустах позади Рыкова что-то зашуршало, потом кто-то сдавленно хихикнул. Он обернулся и увидал пару зеленых глаз, таращившихся на него из кустарника.

– Здрасьте, не курю, – кивнул он и добавил: – И тебе не советую. Что ты в кустах торчишь? Вылезай.

– Не могу! – отчаянно прошептал подросток и еще глубже залез в кусты. – Мать в окно то и дело смотрит, увидит, домой загонит, читать. А мне еще рано!

– Читать не любишь? – улыбнулся Рыков.

Пацан ему определенно понравился. Белобрысый, худощавый, но жилистый, мордаха симпатичная, глазищи живые, умные.

– Да читать-то ладно… Я Андрюху караулю, – объяснил мальчик.

– А Андрюху уже загнали?

– Нет, он с отдыха вот-вот должен приехать, с родичами. Мне что-то везет в подарок. Вот и караулю. А мать орет и орет из окна – домой, домой! – Он комично изобразил материнский вопль. – Не успею я книжку прочитать, как будто! А Андрюха, если меня не увидит, отдаст кому-нибудь еще то, что мне везет. И ведь не сказал, что подарит, а мне интересно, блин.

– Андрей – это твой друг?

– А то! Мы с ним с детства, – пояснил подросток и руку почти к самой земле прижал: – Во с каких лет! В яслях даже вместе были.

– Тогда он никому не отдаст твой подарок. Можешь не прятаться, подарок тебя дождется, – успокоил его Рыков. – Тебя как звать?

– Саша… Может, и не отдаст подарок. Вы правы. Андрюха – верный, – ответил мальчик, но из кустов все равно не вылез. – А вы к кому? Ждете кого-то?

– Понимаешь, Саш, тут такое дело…

Рыков замялся, боясь, что, как только он представится, пацан юркнет в кусты и поминай его как звали. Реакция на его должность у населения бывала разной. Кто-то хотел ему помочь, кто-то нет. Он же за парнем не бросится вдогонку. Хорош он будет?

– Друга у меня убили.

– Дядь Валеру, что ли?! Так он нашим соседом был! Мы с матерью живем двумя этажами выше, – он мотнул головой в сторону подъезда, у которого и торчал на скамеечке Рыков.

– Нет. Друга моего звали… Друга звали Костя. Валерия Юрьевича, Валеру, как ты выразился, убили в один день с моим другом. Из одного оружия. Вот и пытаюсь теперь свести концы с концами, понимаешь?

Он не рискнул назваться другом Сашкиного соседа. Вдруг тот знает об убитом что-то такое, что и ему надо знать. Что тогда?

– А менты отчего же не сводят? – недоверчиво фыркнул Сашка. – Концы эти самые с концами не сведут никак? Все ходили тут, ходили, выспрашивали. Вынюхивали! Круг знакомых и все такое. А у него этих кругов знаешь сколько было! Он баб менял как перчатки, как мать говорит! Иногда за ночь сразу по две бабы к нему приходили. И перед тем, как его ухлопать, одна девица тут крутилась, симпатичная.

– А ты ее видел?! – У Рыкова аж позвоночник свело. Даже надеяться не мог на такую удачу. – Может, та самая, что возле дачи моего друга крутилась? Может, это она и есть…

– Не, эта не убьет, ни за что. Кишка у нее тонка! – фыркнул Сашка и чуть подался вперед, приподняв худенькие плечи. – Она нас с Андрюхой-то испугалась, куда ей ствол-то иметь!

– А вы разве к ней приставали?

– Да нет, просто сидели на лавке, ну, как ты. Ну, смотрели на нее и так, прикалывались. Ржали. А она ежилась вся, как будто мы ее ветками стегали, блин! Ветки у нас в руках были… Баба, она и есть баба! – Сашка сплюнул.

– А потом?

– Она в подъезд вошла. А вскоре выскочила и по двору полетела как чокнутая. Андрюха ей подножку хотел подставить. Я его остановил – расшибется, мол, дура, орать начнет, мать тогда нас точно загонит домой. И все. Что еще-то?