Ангелы по совместительству. Проводы империи - Ирина Сыромятникова

От такого зрелища я припух и на некоторое время утратил способность адекватно реагировать на происходящее. За это время меня успели высадить из драндулета (не снимая оков), поставили перед капотом и попытались задавить. Я с наслаждением потянулся, подпрыгнул и несколько метров проехал на бампере, а потом меня согнали и заставили идти пешком, подгоняя гудками и руганью.

Оказалось, запланировано некое шествие, или своеобразное знакомство новичка с местным обществом.

На единственной проезжей улице селения быстро собиралась возбужденная толпа. Честно, я не сразу понял, что она встречает меня. Маразм! Чтобы черный интересовался другим черным? У нас в Краухарде на такую встречу принципиально никто не пришел бы (а вот потом, потихоньку, постарались бы выяснить, что за перец приперся и на что он рассчитывает). Здесь же все высыпали наружу, глазеют, пихаются (!) друг с другом.

Наивного паренька из глухой деревни прямые взгляды и агрессивное внимание, вероятно, привели бы в смятение, но выпускнику Редстонского университета все было нипочем – два-три доклада перед аудиторией в сотню нахальных студентов и тебе сам Шорох не брат. И потом, мне на мнение этих придурков плевать – я среди них жить не собирался, а вот посмотреть на то, как устроились са-ориотские черные, стоило.

Первой бросалась в глаза нищета. Не оборванная одежда и голодный вид, нет, а тот неуловимый налет неустроенности, который отличает трущобы от добропорядочных кварталов. Устойчивый запах кухонного чада и прокисших тряпок, штукатурка на домах, обновленная пятнами, ремонт, произведенный посредством заплаток и подпорок. Облупленные стулья, занимающие место скамеек, и кастрюли, притворяющиеся цветочными горшками – вещи, доживающие второй, а то и третий срок. Сомневаюсь, что тут никто не сумел бы сколотить скамейку, скорее у людей отсутствовал образец для подражания, о котором так поэтично толковал Ли Хан, а свойства черной натуры не позволяли изобрести его самостоятельно.

Про образец, это я о том, что обычных людей мне на глаза не попадалось. Дикость! Как это тут все не поубивали друг друга? Они же черные! Нам только дай волю – каждый будет жить в собственной башне, чтобы ни одной живой души в пределах видимости. А тут плотность населения выше, чем в казарме армейских экспертов. Раздражение от присутствия себе подобных выливалось у са-ориотцев в строительство заборов – их городили в немыслимых количествах, почти вокруг каждого дома, а в некоторых случаях – поперек крыльца. То есть оцените: дверь открывается, а дальше каждый спускается по своей половине ступенек.

В центре городка красовалось что-то вроде ратуши (облупленное здание вполне ингернийского вида) и привычный по Cа-Орио фонтан без статуи, словно остатки божественного замысла. Окунуться в фонтан мне не дали и к попытке напиться отнеслись без понимания, но тут я уперся, и похитители решили не позориться. К подобной поблажке зрители отнеслись как к личному оскорблению, и часть негодования толпы обрушилась на моих сопровождающих. На представителей власти! (Или я чего-то не понимаю?) В Ингернике Ридзер мог бы выйти к своим в одной фуражке, и подчиненные приняли бы странности начальства в благоговейном молчании – субординация и еще раз субординация. Нет, я понимаю, что необходимость подчиняться принимается черными с трудом (сам такой), но боевой маг, не принимающий безоговорочно авторитет властей, опасен для общества. Как са-ориотцы собираются держать в узде всю эту публику?

Чем больше я смотрел вокруг, тем больше убеждался, что попал в компанию ненормальных.

И что характерно: патология, похоже, была врожденной и наблюдалась уже у детей, которые бесились в толпе, словно бесхвостые мартышки (если припомнить, этот диковинный зверь где-то в Са-Орио и живет). Они пронзительно вопили, прыгали, беспорядочно размахивали руками и толкали друг друга. В Краухарде ребенка за такое поведение выдрали бы и заперли дома на неделю – черную натуру нужно приучаться держать в узде смолоду. Здесь на это никто не обращал внимания. Я представил себе моральные качества тутошних обитателей, и меня передернуло. Жесть как она есть! О цивилизованной дискуссии можно забыть, только самые простые доводы, только опора на инстинкты. И вообще, зря я столько ждал: вряд ли они умеют обращаться со сложными амулетами.

Естественно, кто-то решил отличиться: тощий хмырь вылез из толпы и принялся трясти перед моим лицом фигней, напоминающей ублюдка от сношения блюдца, стразов и макраме, в общем, таким оплетенным разноцветными шнурками диском с аппликацией. Стекляшки по его краю ритмично меняли цвет с белого на голубой, и, по-моему, ни на что большее этой побрякушки не хватало. Я метко плюнул в убогий амулет – волшебство не пережило столкновения с солоноватой жидкостью. (Да, мистер Ракшат и таким способам нас тоже учил! Я два месяца тренировался прежде, чем начало получаться.) Потом мы всласть повалялись по земле, тузя друг друга, мне почти удалось придушить противника оковами, но тут вмешались похитители и растащили нас. Причем взгрели только меня. Несправедливо!!!

Последнюю сотню метров до окраины мы проделали под возмущенный рев толпы, как-то незаметно отодвинувшейся за пределы моей досягаемости. Инстинкт сработал! Чуют, собаки, что медведь пришел.

Город черных закончился так же резко, как начался, разве что воняло с этой стороны сильнее. Вербовщики загнали свой фургончик в сарай и дальше пошли пешком, но не потому, что в этом имелся какой-то сакральный смысл, просто дорога дальше была такая, какую может одолеть только мощный армейский грузовик, а их таратайка продержалась бы ровно до первой колдобины. Мы лавировали между ям, камней и промоин. Долго шагать в оковах было нелегко, и я снова начал злиться.

Это хорошо – к врагу надо относиться серьезно. Следует сосредоточиться и настроиться на боевой лад (излишне самоуверенные колдуны умирают быстро и мучительно!). Кто знает, какие сюрпризы они подготовили? Сейчас я увижу здешнюю школу черных магов, а там…

Там, ага. Видно, придется пропадать – черномагическая суровость сделала мне ручкой.

Какой следующий по популярности после посоха и колпака стереотип относительно волшебников? Ну конечно же черепа! И тут они присутствовали в ассортименте. Кладбище – не кладбище, погост – не погост, в общем, дорогу к здешней Школе кто-то неизвестный решил декорировать разобранными человеческими костяками. В начале этот кто-то пытался сымитировать крепостную стену, потом энтузиазм был утрачен и четкие линии превратились в неаккуратные завалы. Позднее мода, должно быть, изменилась, и разрозненные останки стали выкладывать в форме ступенчатой пирамиды, но и ее не закончили. Конвоир оглянулся, чтобы посмотреть, какое впечатление на меня произвел подобный вид, нахмурился и дернул за веревку, принуждая шагать быстрее. А что мне нужно было изобразить, шок и трепет? Я не настолько хороший актер. Эта дрянь воняла! Похоже, что черепа даже не удосужились выварить. Где красота и изящество, присущие коллекции моих предков-некромантов? Где полированная кость, драгоценная инкрустация и памятные надписи для благодарных потомков? Такое впечатление, что са-ориотцы забыли, для чего черным магам нужны человеческие останки, и хранили мертвечину по привычке. Тьфу, надругательство над ремеслом!