Сирийский эшафот - Александр Тамоников

Все три «вертушки» стали дружно выпускать тепловые ловушки и совершать противоракетный маневр – резко отворачивать в сторону, со снижением и уходом за ближайший холм.

– Вижу вторую ракету!!

Первый пуск оказался неудачным – ракета вильнула в сторону и прошла далеко от вертолетов. А вторая, если бы не своевременный маневр, наверняка доставила бы хлопот. Оставляя дымный след, она прошла в опасной близости от «Ми-17». Обогнав его, снизилась, вошла в густую растительность на пологом склоне холма и врезалась в землю, на мгновение ослепив яркой вспышкой.

«Пронесло», – перевели дух пилоты.

И, прибавив скорости, пошли к Таифу. Заниматься оставшимися в распадке бандитами не было ни времени, ни топлива, ни боеприпасов…

Сирия, селение Таиф – российская авиабаза Хмеймим Наше время

Из-за малого остатка топлива пара «Ми-24» производить посадку в Таифе не стала. На небольшой скорости она продолжила полет в сторону российской авиационной базы.

«Ми-17» зашел с прямой и с ходу выполнил посадку на подготовленную площадку у окраины селения – поблизости от тех домов, где квартировал батальон майора Бадара. Встречать его вышло все местное командование во главе с полковником Маргимом Хасани.

Снайперы помогли выгрузить из кабины бывших пленников. Затем тепло попрощались с лейтенантом Кармазом, его товарищами и спасенными сирийскими разведчиками. Бадар с Хасани трясли их руки, благодарили и настойчиво предлагали задержаться до утра в Таифе – дескать, молодой барашек уже ждет своей участи, а завтра утром их доставят в Хмеймим.

Снайперы вежливо отказывались. Да и командир экипажа, высунувшись из открытого блистера, покрикивал:

– Погнали, парни, погнали! От керосина в баках только запах остался!

Группа вновь разместилась в грузовой кабине, закрыв дверь, «бортач» нырнул на свое место, «вертушка» без промедления взмыла в воздух и, набрав приличную скорость, понеслась догонять прикрывающую пару…

– Ну, докладывай, как ты оказался на этой скале? – спросил Павел у Суслова.

– Да, расскажите, товарищ подполковник. А то мы уж грешным делом не чаяли вас увидеть, – поддержали его снайперы.

Суслов вздохнул и начал рассказ:

– Простившись с вашей группой, выбрались с сирийским водителем на внедорожниках из оврага – он впереди, я за ним. Его, кстати, зовут Омар. Неплохой парень: смышленый, смелый, надежный. Едем по нашим же следам в сторону Таифа, настроение отличное – вас без приключений доставили до Джадина, дорога пуста, вокруг ни души. До батальона Бадара чуть больше сотни верст – полтора часа пути, и мы на месте. Так вот, едем мы, значит, едем… Остается километров сорок. Впереди нарисовалась горная гряда.

– С который мы вас сняли? – уточнил Андреев.

– Именно. Подъезжаем к ее северной оконечности. Гряда по левую сторону, и, чтобы ее обогнуть, надо вдоль всю проехать и уж потом повернуть на Таиф.

– Да, я это запомнил.

– Понятно, что запомнил – к Джадину тоже мимо неслись, только она по правую руку была. Примерно посередине гряды высилась самая высокая горушка. Там нас и накрыло.

– В каком смысле? – не понял прапорщик.

– На засаду нарвались. Перед машиной Омара бухнуло два взрыва, она пошла юзом и сразу перевернулась: оборота три сделала и встала колесами кверху. Я крутанул резко в сторону, и это меня спасло – несколько пуль попало в двигатель и в правое пассажирское сиденье. Движок сразу заглох и загорелся. В общем, выползли мы с Омаром из наших бесполезных внедорожников, подобрали оружие и бегом в сторону ближайшего ущелья. Искать в машине мой ранец со всем содержимым – тупо не было времени. Так я лишился спутниковой станции, нормальной рации, навигатора, медикаментов и «сухпайка». Осталось при нас негусто: мой штатный пистолет, два автомата, полтора десятка запасных магазинов, два сигнальных патрона, две гранаты у Омара, да вот эта рация с двумя аккумуляторами, – тронул он торчащую из нагрудного кармана антенну такого же миниатюрного приемопередатчика, какие были в карманах у снайперов.

– Засек, откуда стреляли? – спросил Суров.

– С «зеленки», что была справа. Позиция боевиков находилась довольно близко, и я до сих пор поражаюсь, как они нас не положили, когда мы с Омаром бежали к ущелью.

– Конечно, они были недалеко, раз забросали гранатами первую машину, – согласился капитан. – И как же вы ушли от «духов»?

– Следующий этап у меня перемешался в голове, – продолжал повествование Суслов. – Пробирались по ущелью – то карабкались вверх, то сползали вниз. Периодически останавливались, отстреливались от погони, экономя патроны. Потом взбирались по какой-то круче. Грунт, похожий на песок, осыпался, рядом шипели и шлепали пули… Кое-как выбрались к подножию скалы. Там поначалу нормально было, спокойно – отдышались, осмыслили свое положение. Думали, все, отстали от нас бородатые «духи». Но где там! Это было только начало…

Павел поглядывал на осунувшееся лицо Михаила и невольно поражался тому, сколько ему выпало пережить за тот короткий срок, пока он с подчиненными выполнял свою миссию в каких-то восьмидесяти километрах от той гряды. Так ведь часто бывает: ты занимаешься определенной проблемой и считаешь ее самой сложной, самой значимой и важной. А потом оказывается, что рядом твои товарищи справляются едва ли не с более сложными задачами.

– …Только мы успели прийти в себя – чуть ниже снова появляются «духи»… – Прервав рассказ, подполковник глянул на снайперов: – Парни, дайте сигарету.

Женька тут же протянул открытую пачку, Валера щелкнул зажигалкой. Суслов прикурил, жадно затянулся раз, другой, третий, затем снова заговорил:

– Мы опустошили по магазину и рванули выше. Омар и так получил легкую контузию, когда рядом с машинами рвались гранаты, так при подъеме на скалу еще зацепило пулей левый бок. Какое-то время пришлось тащить его вверх. Потом от усталости у меня потемнело в глазах, а голова перестала соображать – плохо помню, как мы карабкались по крутому склону, как нашли «террасу», как отстреливались. Мозги заработали на полную катушку, когда Омар стал терять сознание. Тут уж пришлось мобилизовать оставшиеся силы, взять себя в руки и покрутиться. Вколол ему обезболивающее с антибиотиком, обработал рану, перевязал – благо минимальный набор перевязочного материала и препаратов в шприц-тюбиках я всегда таскаю в нарукавном кармане. В общем, какое-то время воевать с бандитами пришлось одному. Как стемнело, наступил перерыв.

– Да, боевики по ночам воевать не любят, – усмехнулся Грид.

– И, слава богу, – кивнул Михаил. – Это дало нам возможность расслабиться, отдохнуть и прийти в себя. Омар понемногу оклемался. Я подсчитал боеприпасы – их осталось по три магазина на брата и одна граната. Первую мы пустили в ход, когда «духи» нагоняли нас в ущелье. Плюс мой пистолет с тремя магазинами. Только проку в горах от пистолетов – сами знаете. Разве что орлов отгонять да перед голодной смертью застрелиться.