Город моей любви - Саманта Янг

— Боже, — охнул он, приподнимая нижнюю часть тела. — Впусти меня в себя. Кондом в ящике…

Я вслепую потянулась к комоду сквозь сладострастный туман и открыла ящик. Как только Кэм был готов к бою, мы вдвоем направили его к моим вратам. Мышцы моих ног дрожали от возбуждения.

Я упала на него, и мы оба вскрикнули, а бедра Кэма дернулись навстречу мне.

Мы быстро нашли томительный ритм, и, опершись о кровать, я чуть отклонилась назад, чтобы член входил в меня под самым восхитительным углом. Я двигалась медленно, приближаясь к острейшему оргазму.

Двигаясь, я не отрывала взгляда от восторженного, чуть поблескивающего лица Кэма и ощущала себя сексуальной и всевластной оттого, как темнел его взгляд, переходя к моим грудям и разметавшимся волосам. Его руки сдавили мои бедра, подгоняя меня, челюсти сжались, когда жар усилился, и тонкая пленка пота покрыла наши тела.

Приближаясь к кульминации, я сознавала только это сжимающееся, растущее, напряженное удовольствие внизу живота, звук моего неконтролируемого дыхания, стоны наслаждения, опьяняющий запах секса… и тут услышала, как Кэм хрипло просит меня кончать. Чистейшее блаженство охватило меня, и я закрыла глаза, смакуя ощущение того, как мое тело движется все быстрее вверх-вниз, на всех парах несясь к финалу.

Свет вспыхнул под веками, когда оргазм сотряс все мое тело. Мои мышцы сжали Кэма, волна за волной пульсируя вокруг его члена.

Прохладный воздух хлестнул по коже, и мои глаза распахнулись, когда Кэм вдруг перевернул меня на спину и вдавил в матрас, зажав мои руки над головой. Его лицо исказилось от неконтролируемого желания, и, припав к моим губам, он стал глубоко погружаться в меня грубыми и резкими рывками. Он стонал мне в рот, его голос отдавался во всем моем теле, и я ощутила приближение нового оргазма.

Когда губы Кэма оторвались от моих, наши вздохи эхом отдались повсюду, а я удивленно посмотрела вверх и приподняла бедра навстречу его атакам. Он отпустил одно мое запястье, и его рука скрылась между нашими сплетенными телами. Как только его большой палец нажал мне на клитор, я взорвалась и мой вопль разлетелся по всей квартире.

— Джо! — выкрикнул Кэм, широко распахнув глаза от изумления, когда мой финал вызвал ошеломительный, чуть ли не из глубины души идущий оргазм у него.

Кэм упал на меня, зарывшись носом в ямочку на шее, его рука разжалась. Член продолжал вздрагивать во мне, и я наслаждалась таким продолжением удовольствия.

Я словно растеклась по матрасу лужицей. Ничего не ощущала и не могла пошевелить ни одной конечностью. Я плыла и парила в полной блаженства расслабленности.

Я стала воздухом.

— Вау! — выдохнула я, желая запустить пальцы в его волосы, но не помня, как двигаться.

Кэм согласно кивнул, не отрываясь от меня.

Через некоторое время он поднял голову и оперся на локти. Его лицо совершенно разгладилось, взгляд был нежным и томным.

— Никогда еще я так мощно не кончал, — тихо признался он.

Сладкое удовлетворение волной прокатилось по мне и дало силы поднять руку. Я погладила Кэма по мускулистой спине и потянулась к его волосам, ласково пропуская их между пальцами.

— Я тоже. По правде говоря, до сих пор я думала, что множественные оргазмы — это миф.

Он рассмеялся и нежно провел большим пальцем по моей щеке:

— Останешься на ночь?

— Если хочешь.

Его лицо изменилось: стало более серьезным, даже мечтательным.

— Больше всего на свете.

Улыбнувшись, я поняла, что верю ему.

Я не знала, полностью ли ему доверяю, но, по крайней мере, в этот момент верила. Я притянула голову Кэма к себе и прижалась губами к губам в поцелуе, сладком не только от блаженства после потрясающего секса, но и от душевного волнения. Потом отпустила, чтобы вдохнуть, и снова улыбнулась, чувствуя себя ребенком, обнаружившим, что Санта-Клаус все-таки существует.

— Скажешь, если я буду храпеть.

Он нахмурился:

— А раньше тебе никто не говорил?

— Я проспала и утром не успела спросить.

— Хочешь сказать, ты только один раз оставалась ночевать у парня?

По тому, как посуровел его взгляд, я поняла, что он правильно догадался, почему так получалось.

Я пожала плечами и отвернулась, жалея о таком повороте темы, и тревожась о том, что он может подумать.

— Угу.

— Джо, — коснулся Кэм моего подбородка, поворачивая меня к себе, чтобы я видела его глаза, — они просто были козлами. Все.

— Давай не будем о них говорить.

— Мы поговорим, но потом.

С этим зловещим заявлением Кэм вышел из меня и пошел выбрасывать презерватив. Вернувшись через пару секунд из ванной, он вытащил из-под меня одеяло и лег рядом, укрыв нас обоих. Я устроилась на боку, положив голову на его подушку, вдыхая запах его одеколона, и вдруг мое сердце забилось быстро-быстро, когда я поняла: я не знаю, что делать.

Мгновенно стало понятно, что беспокоиться не о чем. Сильные руки Кэма обхватили мою талию, он прижался ко мне сзади, мой голый зад уперся ему в пах, а его ноги сплелись с моими.

— Доброй ночи, детка, — пророкотал, и я ощутила, как мой желудок подпрыгнул от собственнического звучания этих слов.

— Доброй ночи.

Погладив его по руке, крепко державшей меня, я свернулась калачиком и позволила себе уплыть в сон.

* * *

Меня разбудили бабочки в животе. Я поморгала и обнаружила, что моя щека прижата к голой груди Кэма, рука перекинута через его живот, а его ладонь покоится на изгибе моей талии, поскольку я лежу, свернувшись калачиком в его объятиях. Щекотка в животе только усилилась.

Кэм, видимо, как-то просочился в мое подсознание, во все мои заботы и мечтания, разбудив меня. Вот восторг оттого, что я с ним, а вот тут же — тревога из-за разрыва безопасных отношений с Малкольмом ради страстной, но при этом какой-то зыбкой связи, складывающейся с Кэмом. В отличие от всех мужчин, с которыми я встречалась, он мог меня раздражать, сердить, спорить со мной до посинения… И все это кричало: «Вот-вот случится катастрофа!»

Но этому следовало противопоставить невероятную химию влечения между нами, впечатляющий секс, его заботу и внимание с тех пор, как он перестал вести себя как козел, его терпение и некое приземленное трезвомыслие. Мне ужасно нравилось, что он мог признать свою неправоту, что он видел во мне то, чего не видел ни один другой мужчина, и что он удосужился познакомиться и подружиться с Коулом. Мне нравился Кэм, по-настоящему нравился, и я знала, лежа в его постели, что потеряла бы последние крохи уважения к себе, если бы ушла от этих чувств, если бы предала их ради денег другого мужчины и того, что они могли принести мне и брату.