Стремительный полет - Сергей Бадей

– Тем не менее, оркам пару раз все же удалось договориться с ними, – с досадой заметил Сема.

– А ты знаешь цену, которую они за это заплатили? – поднял брови Гоонэй.

– Цену? – Семен насупился. – Не знаю. Но чтобы это ни было, что оркам может помешать заплатить ее еще раз?

– Только их численность, – спокойно сказал Гоонэй. – В прошлый раз они расплатились своими самками и детенышами. После сокрушительного поражения, которое они потерпели от эльфов, в степи стало множество пустых стойбищ. Чтобы восстановить свою численность, оркам понадобится немало лет. Не уверен, что они еще раз захотят платить такую цену.

– Что там, за степью? – спросил я, всматриваясь вдаль.

– Горы, – пожал плечами Гоонэй. – Более точно я сказать не могу. Нам просто это не интересно. А вы разве не для того туда идете, чтобы узнать?

– И для того тоже, – вздохнул я. – Семенэль, давай, накладывай иллюзию!

Сема кивнул, возвел очи к небесам, и вдохновенно что-то зашептал, шевеля пальцами обоих рук.

– По-моему, раньше иллюзия накладывалась по-другому, – пробормотал, стоящий рядом со мной, Валерка.

– Это особая иллюзия, – пояснил я. – Эксклюзивное изобретение Мармиэля. Не мнется и не отстирывается.

– Кармат мунду надеяться, – пророкотал …орк.

– Красавец! – оценивающе осмотрел я преображенного Валеру. – И варг твой очень неплох!

Лицо Гоонэя искривила гримаса брезгливости.

– Отвратительное зрелище! – с чувством произнес он. – Даже притом, что орков, вообще, нельзя назвать красавцами, прокаженные орки поистине ужасающи! Ваша идея может пройти! Идите в направлении вон того кургана! Именно там начинается тропа прокаженных.

– Вот только куда она ведет? – прокряхтел я, взгромождаясь на Джупана, которой флегматично пощипывал травку, не подозревая о том, что варги травой не питаются. Надо будет указать на этот недочет Семе.

– Возможно, что к месту смерти, – сообщил Гоонэй. – Но не исключено, что в той стороне живет какой-нибудь сильный шаман, которому по силам избавлять от проказы своих соплеменников.

– Не увидим – не узнаем, – заметил Онтеро. – Поехали!

Он укрепил длинный шест со свисающим с его окончания облезшим хвостом какого-то животного (над этим долго корпели маги эльфов, добиваясь полной схожести). Это был, так называемый бунчук прокаженных.

Я привстал на стременах, из-под ладони рассматривая просторы степи. Уже третий день мы двигались по этим, поистине бескрайним, просторам. Только узкая тропа указывала на то, что степь не так уж безжизненна. Мы определили, что надо двигаться от одного источника воды до другого. Впрочем, такое решение напрашивалось с самого начала. Тропа-то, как раз и вела нас по этому маршруту. Расстояния, которые мы покрывали за переход, были разными, но неизменно встречались места (как правило, в оврагах и низинах), где можно было остановиться и переночевать. Такие места издали не были заметны.

Несколько раз мы видели и орков, передвигавшихся отрядами из пяти – семи голов. Мармиэль был прав, предположив, что они к нам приближаться не будут. Завидев нас, а вернее наш бунчук, они опрометью бросали своих варгов в сторону от нашего пути.

По некоторым признакам, мы определили, что впереди движется еще один отряд прокаженных. Не все выдерживали до конца путешествия. Иногда, по сторонам тропы, встречались одинокие прутики, повязанные ленточками белого и черного цветов. Это были места захоронения погибших от заразы орков.

Каждое место стоянки Семен орошал заклинанием "Утренней росы", начисто уничтожавшим всю заразу вокруг, сколько бы ее ни было. На ехидное замечание Валерки, мол, чего стараться, если эльфы не болеют проказой, Семен невозмутимо отвечал, что береженого, Бог бережет.

Вот так мы и двигались. У меня появилась надежда, что мы сможем без приключений добраться до цели, тем более, что на третий день мы смогли рассмотреть далекие контуры горной цепи…. Ну, признаю, что с этим я поторопился. Кто же знал?

Мы поужинали сухим пайком (топлива для костра не везде можно было найти) и готовились отойти ко сну. Как правило, мы всегда оставляли одного из нас сторожить ночью. Стражи менялись через каждые два часа. Вернее, два промежутка времени, похожих на два часа. Семен и Валерка обладали чутьем на время. Мне почему-то кажется, что мои два часа – это значительно дольше, чем у других.

С вечера готовилась заступить Катрина. Она все эти дни, что мы провели в степи, была очень раздражительной.

Как всякая женщина, Катрина имела в своих вещах и зеркало, в которое посмотрелась сразу же, как Семен наложил на нас иллюзию. Увиденное ею отражение, ввергло девушку в глубокий шок. Из зазеркалья на нее глянуло грубое, уродливое существо, в котором лишь с большим трудом можно было опознать женское начало. Я не говорю уже о шрамах от проказы, добросовестно воспроизведенных Семеном. Впрочем, шок продолжался недолго. Вслед за ним последовал грандиозный скандал. Катрина не хотела прислушиваться к голосу разума, в лице нашего эльфа. Более того, она делала недвусмысленные жесты, говорящие о том, что мы рискуем этот голос разума потерять. Лишь с большим трудом мы всей компанией смогли ее убедить не делать этого. Но неприятный осадок остался. Причем, Катрину нисколько не утешало то, что мы, остальные, выглядели еще страшнее.

Именно по этой причине, мы старались ее не трогать без нужды. Тронувшему, даже по нужде, доставалась приличная порция отборной оркской ругани. Смысл, как правило, сводился к тому, что, мол, не баре и слуг не имеется. Далее следовало красочное описание такой-сякой степи, такого-сякого обратившегося, таких-сяких орков. За компанию доставалось и эльфам, придумавшим всякие извращенные иллюзии.

" – …А ты, Валери молчи! Вот умел бы летать толком, посадили бы тебе на шею Семенэля, да и перелетели бы эти долбанные степи…!"

Вот примерно в таком репертуаре, пока мы укладывались спать на попонах, Катрина проводила вечернюю молитву. Варги, мирно похрапывая, щипали траву. От этой дурной привычки Семен их отучить так и не смог. Впрочем, никто на это не обращал внимания. Не было нужды.

Вот тут-то нас и догнали!

Первыми насторожились наши кони. Я имею в виду Джупана и Ориса. Эльфийские скакуны превосходили остальных своих сородичей по многим показателям. В том числе и таким, как продолжительность жизни и сообразительность. Хруст травы прекратился, и кони тревожно вскинули головы, повернув их в направлении уже пройденного пути.

Ненамного позже подхватился Семен. На его он вскинул руку, требуя тишины, и озабоченно прислушался. На его лице проступила тревога.

– Сейчас у нас будут гости, – сообщил он.

– Сейчас – это сколько? – спросил я, проверяя насколько легко выходит из ножен Лист.

– Минут десять-пятнадцать, – озабочено ответил Семен.

– Может быть, "делаем ноги", пока не поздно? – поинтересовался Валерка.