Легенда советской разведки - Теодор Гладков

Первое время Кузнецов добирался из города до "маяка" и, соответственно, обратно лошадьми. Но вскоре в его распоряжении были уже и мотоциклы и машины. Все они были похищены разведчиками (особенно страдал при этом гараж ровенского гебитскомиссара Беера, потому что в нем работал не один человек Медведева), умело перекрашены и снабжены новыми номерными знаками. Делалось это весьма квалифицированно: никаких престижных "мерседесов" или "майбахов", на которых разъезжали только, как говорили немцы, "большие овощи", а по-русски "шишки", - самые обычные, наиболее ходовые марки, вроде "опелей". Иное дело, что отрядные механики тщательно следили, чтобы двигатели, тормоза, сцепление, зажигание и прочее были в идеальном порядке, чтобы в машине всегда имелось запасное колесо, весь инструментарий, лишняя канистра с бензином.

Однажды Кузнецов увидел в одном из многих в Ровно комиссионных магазинчиков яркую, цветастую шаль, по его мнению, испанскую или, во всяком случае, очень на испанскую похожую. Он немедленно купил ее и принес в подарок Африке. Молодая женщина, ходившая в зимнем, промозглом лесу как все радистки в подпоясанном армейским ремнем ватнике, таких же заправленных в валенки брюках, была безмерно рада нежданному подарку. Она знала его как Грачева, и лишь много лет спустя услыхала от товарищей, вернувшись в Москву из очередной командировки за кордон, настоящую фамилию разведчика. Ему же узнать ее подлинное имя и удивительную биографию было не суждено...

...19 ноября 1942 года начался наступательный период Сталинградской битвы. К 23 ноября в междуречье Волги и Дона была окружена огромная группировка врага - 330 тысяч человек! У немцев еще была возможность вырваться из кольца, оставив разрушенный город, но, вопреки настойчивым советам генералов своего штаба, Гитлер категорически запретил одному из авторов плана "Барбаросса", командующему 6-й армией генерал-полковнику Фридриху фон Паулюсу, оставить Сталинград. Фашистское командование предпринимало отчаянные попытки вырвать армию Паулюса из окружения ударами извне и гнало в этот район все новые соединения и части.

В декабре специально с целью деблокирования по приказу Гитлера на участке фронта протяженностью в 600 километров была сколочена группа армий "Дон" под командованием генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна. В нее вошли 4-я танковая немецкая и 4-я румынская армии, другие сводные группы, оперативная группа "Холлидт" и - фактически номинально - окруженные в Сталинграде войска Паулюса, вернее то, что от них к тому времени оставалось.

Громоздкая, охватившая всю оккупированную Европу немецкая военная машина пришла в движение. Напрягая все силы, гитлеровцы отовсюду, откуда только можно, перебрасывали войска к Волге. Из оккупированных стран, с других участков Восточного фронта спешно гнали к Сталинграду дивизии и полки. О масштабе перевозок можно судить хотя бы по тому, что для переброски из Франции одной лишь 6-й танковой дивизии потребовались десятки тяжеловесных составов. Сюда же, в район Котельниково, был отправлен в обстановке особой тайны впервые скомплектованный батальон новейших сверхтяжелых танков T-VI ("тигров"). На эти машины немцы возлагали особые надежды. Но "тигры" оказались несостоятельными перед советской противотанковой артиллерией и советскими тяжелыми танками.

Штаб и разведчики отряда "Победители" работали в эти дни с крайним напряжением. В таких условиях налаженный способ передачи информации (а ее поступало от Кузнецова, здолбуновской и других групп очень много) в отряд, связанный с потерей времени, уже не устраивал командование. Медведев скрепя сердце решился на рискованный шаг - засылку в Ровно радистки с рацией. Выбор пал на Валентину Осмолову, дочь партизана гражданской войны, одну из первых девушек-парашютисток. За боевое происхождение и крутой нрав она получила от бойцов прозвище "Казачка".

По плану командования "Казачка" должна была остановиться на квартире Ивана Приходько. Доставить радистку в город поручили Николаю Кузнецову и Николаю Приходько, за чью невесту она и должна была сойти в Ровно. "Казачка" была первой девушкой, направляемой в город. В отряде радистки прекрасно чувствовали себя в парашютных комбинезонах, полушубках и армейских ушанках. Для Ровно эта экипировка, разумеется, не годилась. И отрядные интенданты сумели раздобыть для Вали вполне приличное пальто, два-три платья, туфли, сумочку, головной платок.

Для экипажа выбрали хорошую бричку, уложили в нее несколько охапок сена, сверху застелили ковром. Под сеном аккуратно разместили рацию, батареи питания, гранаты, автоматы, взрывчатку, рожки с патронами.

Когда все было готово, Валя и Кузнецов уселись в бричку, место на козлах занял Николай Приходько в форме немецкого солдата вспомогательных служб.

Поначалу ничто на шоссе Луцк-Ровно не сулило никаких неожиданностей. Пассажиры двух-трех встречных автомобилей не обратили на них никакого внимания. Никто не удосужился проверить документы, которые, впрочем, были в порядке.

Перед въездом в город бричка остановилась у моста через реку Горинь. Мосток небольшой, проехать его - пустячное дело. Но тогда, зимой, его затянул тонкий ледок, а бывший помощник машиниста Приходько последний раз управлял конным экипажем в далеком детстве. Напугавшись чего-то, лошади вдруг понесли, бричку круто накренило, и в следующий момент она перевернулась. Кузнецова, "Казачку" и Приходько выбросило на скользкий настил. Но это еще полбеды. Стряслось нечто гораздо худшее. Все тщательно припрятанное под сеном - рация, батареи, оружие - вывалилось прямо к ногам охранявших мост немецких солдат.

По непредвиденной, глупой случайности мог произойти неизбежный, казалось, провал. К счастью, Кузнецов, как это проявилось в данном, более чем драматичном положении, обладал драгоценным для разведчика даром не теряться в критических ситуациях. Его импровизация оказалась поразительно точной, потому что была рассчитана на психологию именно немецкого солдата. Прежде чем часовые успели сообразить, что, собственно, произошло, обер-лейтенант выхватил пистолет из кобуры, направил его на остолбеневшую Валю и, крепко выругавшись по-немецки, накинулся на оторопевших солдат:

- А вы что глазеете? Это арестованная русская партизанка. Ну-ка пошевеливайтесь, да поживее!

Ослушаться разгневанного офицера никто, разумеется, не посмел. Суетясь, солдаты кинулись выполнять приказание. Посмеиваясь про себя, им помогал Приходько.

Когда все было подобрано и погружено, разведчики смогли продолжить свой путь. Остыв, обер-лейтенант Зиберт все же поблагодарил солдат, угостил сигаретами, но строго распорядился, чтобы они скололи лед с настила и посыпали доски песком.

Данных с мест в эти дни поступало так много, что лучшие радисты отряда - сама командир радиовзвода Лидия Шерстнева, Виктор Орлов, Иван Строков - делали по несколько сеансов, чтобы успеть все вовремя передать в Москву. По указанию командования радисты постоянно меняли места передач. Под охраной нескольких бойцов они иногда удалялись от лагеря на двадцать километров. В результате этой предосторожности немцы так и не смогли точно определить местонахождение базы отряда.

Разумеется, службы радиоперехвата засекли интенсивную работу нескольких передатчиков в самом городе и в его окрестностях. На улицах Ровно появились неуклюжие высокие автомобили, похожие на крытые грузовики с характерными поворачивающимися кольцами антенн радиопеленгаторов.