Возрождение Феникса. Том 8 - Григорий Володин

ринге войстези. А у Астры свои матчи. «Витязи» тоже в двух шагах от Кубка.

— Да не такая уж, — чуть розовеет щечками княжна Бесонова. Всё-таки княжна Волконская к ней всё время относится настороженно, это, конечно же, не укрылось от Лизы, и потому восторг Анфисы вдвойне ценен. — У меня же есть созерцательный фрактал Жамбы. Я вижу всё, что происходит внутри Сени.

— И как он? — живо подаются к подруге Анфиса с Людой.

— На пределе, — честно говорит сереброволосая княжна, вглядываясь вниз. — Сетка нагружена, меридианы кипят и пульсируют, словно живые. Другой жива-юзер на его месте бы уже слёг.

— Бедненький, — Анфиса теперь совсем по-другому смотрит на то, как ее любимый с мячом в руках совершает разгром противников на пути к зачетной зоне «левиафанов». Сеня удивителен! Могучая воля и целеустремленность в одном флаконе. — Зачем же так нагружать себя?

— Чтобы стать сильнее, — объясняет Лиза, внимательно созерцая пульсацию меридиан Сени.

Люда с Анфисой ошеломленно переглядываются.

— Лиз, а ты можешь, пожалуйста, для нас подробнее объяснить? — с досадой просит Анфиса. — Ты явно понимаешь больше нас.

— Конечно, Фиса, — серьезно кивает Лиза. — Гроновские матчи — универсальные тренировочные зоны. На поле игроки напрягают все энергетические узлы, группы мышц, органы чувств, а также интеллект. Ситуация максимально приближена к боевым условиям. Только здесь никто не умирает — ни противник, ни ты сам. И поэтому получается продолжительный бой длиной около часа. Настолько долгая стимуляция помогает меридианам и фракталам развиться. Поэтому, думаю, Сеня и борется за этот Кубок. Но есть одно «но» — Лиза выпрямляется — прекрасная, статная, фигуристая, с распущенными серебряными волосами. Вдохновенной валькирией она стоит перед подругами. — Все эти «левиафаны», «волки», «камни» и прочие, словом, все эти фавориты Лиги не соперники для Сени. Поэтому он искусственно — путем приема коктейлей Сырья — ослабляет себя примерно до их уровня. Только так, когда имеет место быть настоящий риск проигрыша, Сеня сможет использовать Грон себе на пользу.

— Ого! — Анфиса распахивает ротик от удивления. Но тут же берет себя в руки. — Нет, конечно, я знала, что Сеня круче всех, ничего удивительного.

Но все равно Княжна Волконская и боярыня Гуднова выглядят обескураженными. Поразили девушек подробности и нестандартный характер тренировок Сени, вызванные его неординарностью.

«Что же будет, когда вы узнаете, что Сеня это инопланетный военачальник? — улыбаясь, думает Лиза. Но княжна тут же отвечает самой себе. — Ай, да ничего не будет. Всё останется как прежде. Девочки хорошие, проверенные и, по большему счету, им всё равно кем был Сеня до Российской Империи. Как и мне, впрочем».

А затем Лиза вспоминает о более насущных вещах. Как раз ей на глаза попадается окровавленная футболка Сени.

— Стелс, ты выяснил, откуда эта кровь? — негромко произносит княжна Бесонова.

— Да, Елизавета Артемовна, — из тени под стеной выходит демоник в капюшоне. — Мне удалось подглядеть, как дружинники Беркутовых убирали в мусорные мешки куски тел.

Едва «фениксы» вышли из своих раздевалок в кровавых одеждах, Лиза отправила демоника выяснить в чем дело.

— Тел? — вскидывает брови Лиза. — Где?

— Совсем рядом, — демоник кивает на техническую зону. — В раздевалке «золотых фениксов». Видимо, напавшие проникли с черного входа, но Арсений Всеволодович перемолол всех в муку.

— Кто они? Мама уже в курсе? — всполошилась княжна Бесонова, да и Люда с Анфисой тоже.

— Лица азиатские. Опыт подсказывает мне, что это китайцы. Выдает характерный разрез глаз. А Софии Александровне я передал информацию через нашу СБ. Тела, кстати, тоже везут в наш Дом на опознание. Эту информацию я уловил из обрывков разговора безопасников Беркутова.

— Фу-ух, — только сейчас выдыхает Лиза.

«Очень хорошо, мама уж точно разберется. А если нет… — на глаза княжны наворачивается лиловая нафта. — … я сама займусь виноватыми».

И тут снова поднимается гул трибун!

— Забил! — радостно улыбается Анфиса рядом. — Сеня снова забил!

Табло обновило счет «четыре — ноль», до конца периода остается еще пять минут.

* * *

Последние пять минут я играю на последнем издыхании. Поэтому убавляю пыл. Ну забьют «левиафаны» один гол и пускай. Мы уже выиграли, остается только держать защиту в полсилы. Если переусердствую с наступлением и контратакой, могу вырубиться. А это рискованно — вдруг еще китайцы вылезут или эта кошара-людоед меня сожрет.

— Муррр, — будто услышав мои мысли, мурчит парящий рядом кошачий рот. Баюн поочередно достает из Анреалиума разные части морды. — Какие люди вкус…интеррресные.

Вот-вот, и как тут уснуть? Нет уж, пускай Потемкин забивает гол, заслужил.

Так и происходит. Я больше не выхожу из «конверта», а сонные «фениксы» сами не способны удержать графа-демоника, и он скоро проносит мяч в зачетную зону.

«Четыре — один».

На этом матч заканчивается. Трибуны бурлят и гудят, и под этим эмоциональным всплеском «фениксы» наконец полностью просыпаются. Они очумело крутят головами, видят счет, моргают раз-другой-десятый, а потом бросаются ко мне обниматься. Ленивцы болотопсовские! Надо бы поругаться на этих лентяев, но сил нет. Да тем более авангардники хватают меня в восемь рук и начинают подкидывать:

— Сеня! Сеня! Без тебя бы мы пропали!

— Да идите вы, — тихо зеваю я. — Отработаете на тренировке. Сто кругов вокруг лицея мне намотаете.

Но перспектива тяжелейшей тренировки несильно пугает «фениксов». Девушки как кошки ластятся ко мне, парни норовят обнять за плечи. Эх, сложно даже злиться на этих болотопсовских черепах. Уже в технической зоне ко мне подходит Потемкин с огненноглазой и вторым «синим» демоником. К моему удивлению, юный граф улыбается, да и его спутники совсем не грустные.

— Я и не надеялся тебя победить, боже, — признается Потемкин и неожиданно бахается на одно колено. — Спасибо, что сжалился и не допустил мой полный разгром. Хотя бы один гол в игре с тобой — это честь.

Эм, парень, знал бы ты, что я не специально, само вышло. Но придется пожинать плоды своих действий, пускай и случайных.

Вслед за графом падают на колени его спутники. Больше на лице огненноглазой нет свирепости, только почтение и уважение. Она то и дело оглядывается на Потемкина, чтобы повторить действия своего сюзерена. Хорошо ты вымуштровал вассалов, граф, хвалю. Вот только одно меня смущает.

Покосившись на удивленных «фениксов», я говорю Потемкину:

— Ваше Сиятельство, что вы делаете? Зачем? Вы ведь знаете, что русские встают на колени только перед женщиной и Родиной.

— И богом, — прерывает меня Потемкин. — Богом тоже, — он щелкает пальцами и в техническую зону входит вереница слуг с поклажей.

Вот тут даже я удивляюсь. Кто-то несет вино в бутылках, явно не дешевое, кто-то антикварные вазы, кто-то меха, перекинутые через руки, кто-то драгоценности.

— «Камни» потратились