Крепость - Виктор Старицын

Проснулся левый берег Мухавца. Второй батальон не оставил их без поддержки. В амбразурах куртины Волынского укрепления засверкали многочисленные вспышки выстрелов. Среди атакующих немцев частоколом встали минометные разрывы. Пехота попряталась по воронкам. Из Волынского укрепления с валов куртины забили два крупнокалиберных пулемета, подавляя немецкие пулеметы на валу куртины Тереспольского укрепления. Бой достиг кульминации. Немецкие командиры попытались вывести своих солдат из-под минометного огня рывком вперед. Им необходимо было проскочить сто метров и ворваться в окопы. Навстречу атакующим цепям из окопа полетели оборонительные «лимонки». Благо Клячкин распорядился выложить их в ячейках заранее в большом количестве. Да и во втором батальоне не зевали. С высокого левого берега Мухавца длинными очередями ударили сразу несколько пулеметов. Лишь с десяток немцев сумели вскочить в окоп. Их вырезали в жестокой рукопашной. Лишь немногие фрицы сумели убраться обратно за вал куртины. Подавляющее большинство остались лежать на поле между куртиной и равелином. На взгляд Анисима, не меньше двух сотен. Атаку отбили. Но и сами потеряли многих. Клячкин приказал отделенным доложить потери.

Солнце между тем село. Начало темнеть. За валом куртины в Кобринском укреплении все еще громыхал бой. Рвались мины, густо хлопали гранаты, трещали пулеметы и автоматы.

Уже стемнело. Уцелевшие бойцы выносили из окопа в каземат медпункта раненых. Командиры отделений собрались в окопе у входа в равелин. Доложили потери. Убито 11 человек. В строю осталось 22 бойца, включая боеспособных легкораненых. Тяжелых раненых двенадцать человек. В темноте на поле в тылу равелина копошились немецкие санитары. Стрельба по всей крепости наконец стихла. Клячкин решил послать связного на тот берег за указаниями. Связной не успел уплыть, как на берегу встретил посыльного от комбата. Им было приказано срочно переправляться на тот берег в Волынское укрепление. Тяжелое оружие вывести из строя.

Не медля притащили из казематов на берег деревянные лавки, привязали к ним ремнями раненых и оружие. Затворы от пушки и от «максимов» выбросили в реку. Стараясь не шуметь, спустили все лавки на воду и поплыли. Благо Мухавец был рекой неширокой, всего метров тридцать. Немцы ничего не заметили. У них было полно забот со своими ранеными, стонавшими по всем воронкам по всему полю за равелином.

Гарнизон крепости на 6 дней парализовал движение по всем автомобильным и железным дорогам в важнейшем брестском транспортном узле. Тем самым продвижение 2-й танковой группы вермахта было задержано на трое суток из-за перебоев в снабжении горючим и боеприпасами. Восстановление взорванных мостов через Западный Буг было задержано на 7 дней.

Противник потерял при штурме крепости 13 000 человек, из них 4900 убитыми, 149 танков и САУ, 80 орудий и минометов, 26 самолетов.

45-я пехотная дивизия потеряла 75 % боевого состава, сменившая ее 34-я дивизия – 60 % боевого состава. 3-я танковая дивизия и приданные батареи САУ потеряли безвозвратно 107 единиц бронетехники и 360 членов экипажей. Мотопехотные полки дивизии потеряли 50 % боевого состава.

Артиллерийская группировка крепости уничтожила полностью 12 понтонно-мостовых парков, разрушила 9 временных мостов, уничтожила более 500 автомобилей и вывела из строя не менее 2000 человек живой силы противника.

Противник израсходовал по крепости 3200 тонн авиабомб и 9400 тонн артиллерийских снарядов и мин.

Около одиннадцати вечера 27 июня командир полка Гаврилов со своим ординарцем и двумя связными выбрался из штабного бункера на макушку развалин кольцевой казармы правее бывших Холмских ворот. Гарнизон только что отбил последнюю атаку противника. Артобстрел прекратился. Дым и пыль от разрывов несильный западный ветер уже отнес в сторону Кобринского укрепления. Пожаров в крепости давно не было. Однако даже после шестидневных массированных артобстрелов и бомбежек огонь все еще умудрялся находить какую-то пищу для себя в развалинах зданий. Казалось бы, все, что могло гореть, уже давно сгорело в первые дни осады. Но кое-где огонь продолжал тлеть, и дым от него окутывал крепость. Очевидно, разрывы снарядов в очередной раз переворошили развалины и выбросили на поверхность какие-то горючие обломки. Солнце уже скрылось за горизонтом, видимость по горизонтали составляла 300–400 метров. Сквозь сильную оптику бинокля было смутно видно, как за Мухавцом немецкие санитары вытаскивают раненых из развалин горжи Кобринского укрепления.

Еще в первый день майор строго-настрого запретил обстреливать санитаров. Немцы тоже после каждой отбитой гарнизоном атаки, как правило, на какое-то время прекращали артобстрел. Когда 24 июня, после второй атаки за день, немцы по какой-то причине возобновили артобстрел, Гаврилов приказал обстрелять санитаров. Командование противника сделало правильные выводы. Теперь после каждой отбитой атаки обе стороны полностью прекращали огонь на 30–40 минут. Эти стихийно сложившиеся кратковременные перемирия обе стороны тщательно соблюдали.