Повышение по службе - Александр Громов

Придется справиться, подумал я со вздохом, одновременно приказывая себе очутиться возле Кофс-Харбора…

И, внезапно оказавшись в космосе, ничего не понял, ужаснулся и задергался, как пойманный лягушонок.

* * *

–Ну что, доигрался?– спросил Эрлик.

Я уже догадался, что это он выручил меня на Луне,– да больше и некому. Но как же он меня раздражал!

–Твоими стараниями…

–Не понял,– удивился он.– Ты, кажется, недвусмысленно заявил, что не горишь желанием ни пойти ко мне в помощники, ни тем более сменить меня со временем на моем посту. Тебя не привлекли ни способности, каких нет ни у одного человека, ни практическое бессмертие. Ты испугался ответственности, что вполне понятно, а для заурядного существа даже простительно. Я снизошел к твоей просьбе. Живи себе как нравится, как считаешь нужным. Что не так?

–Ты знаешь, что не так,– пробормотал я, не обидевшись на «заурядное существо». Эрлик был прав.

–Значит, по-твоему, я должен был стереть тебе память обо мне, о моих подарках и о некоторых твоих действиях? Нет? А, понимаю: тебе хотелось, чтобы приятные воспоминания остались, но никто, кроме тебя, не мог в них влезть. И чтобы ты сам не жалел ни о чем. Молодец! Просто образцовый человек! Даешь ему что-то – недоволен: то ли мало дал, то ли много; отнимаешь – опять недоволен: не то и не так отнял. Вечно чего-то хочет, а подумать, стоит ли этого хотеть,– это нет, это для нас слишком сложно…

–У меня были проблемы…

–С которыми ты справился очень грубо. И наплодил новых. Куда ты направлялся?

–Ты знаешь куда,– пробормотал я.

–Я-то знаю, а знаешь ли ты систему хранения и обработки поступающей информации там, куда ты направлялся? Информации обычной, информации под особым грифом и информации экстренной? Как я понимаю, ты хотел подчистить за собой?

–Да.

–И жить после этого спокойно?

Как же, подумал я, проживешь с тобой спокойно…

–Чего я хотел, вопрос отдельный,– дерзко ответил я.– Но жить, как я раньше жил, ты мне не дашь, уж это-то я понимаю. Я попросился назад в человечество – и огреб кучу проблем. Проще всего было бы оставить меня наедине с ними, но ты этого не сделал. Зато позволил мне самому разобраться. Зачем, собственно? Вопрос риторический.

–А ты разобрался?

–Еще не до конца.

–Хочешь продолжить?

Вот тут я затруднился с ответом. Вопрос явно был провокационным.

–Было бы желательно,– все-таки пробормотал я.

–Что желательно?– скривился Эрлик.– Желательно запутать все еще сильнее? Еще не наигрался? За такие шалости непослушных детишек бьют по рукам – и, кстати, правильно делают. Твоя шуточка с Гарсиа…

–А при чем тут он?

–Ты отлично знаешь, при чем. Ты мстил удачливому сопернику. Комплексы свои тешил!

–А твои шуточки со мной?– парировал я.

Эрлик задрал свою эспаньолку и зашипел сквозь зубы, как удав. Чем, интересно? Воздуха-то нет… А впрочем, совершенно не интересно! Мы разговариваем, вися в пустоте, но не дрейфуя и не кувыркаясь, мы дышим неизвестно чем и не задыхаемся, и какая-то субстанция между нами проводит звуки. Может, воздушный пузырь, вопреки школьной физике не стремящийся рассеяться в пространстве? Вряд ли. Слишком просто. А как на самом деле – неизвестно, рано еще тебе знать все премудрости, дошколенок. Принимай чудеса как данность и ничему не удивляйся.

–Ладно,– примирительно сказал Эрлик.– Так и быть, не бери в голову.

–И что теперь?– тупо спросил я.

–Ничего. Живи себе. Я за тобой подчищу.

–А сразу подчистить не мог?

–Вот я и говорю: образцовый человек. В музей тебя под стекло. Как эталон. До Лунной базы сам доберешься?

–Попробую…– Я посмотрел на него с опаской и не стал продолжать. Вот отнимет он свои подарки на полпути к Луне – и я просто исчезну для всех, кому я вдруг стал интересен, а вместе со мной исчезнет и проблема. Самый простой выход.– И что потом?

–Ты сам решишь, что потом,– сказал он, начиная таять, как привидение, и я понял, что сейчас вновь останусь один.

–Погоди!– заорал я.

–Да? Что такое?

Сквозь него были видны звезды.

–Не уходи!

Фигура Эрлика вновь обрела плотность, и звезды погасли.

–Тебе страшно?– участливо спросил он.

–Ну… да!

–Чего ты боишься? Долетишь до Базы, и если за время полета не решишь, как тебе жить дальше, тут уж мне придется вмешаться. Ты забудешь все необычное, что случилось с тобой, а заодно и память тех, кто сейчас знает о твоей необычности, не сохранит ненужных воспоминаний, потому что я сотру их начисто, никакой ментоскоп их не выудит. Ненужные документы, касающиеся тебя, будут уничтожены, записи с внешних датчиков «Неустрашимого»– подправлены. Твое личное дело окажется обыкновенным скучным личным делом рядового внеземельщика: участвовал в таких-то экспедициях, получал поощрения за хорошую работу и – реже – взыскания за мелкие проступки. Ты продолжишь работать по специальности, тебя ждут новые экспедиции и масса новых впечатлений, лет через десять тебе доверят руководство экспедицией, а через двадцать лет ты продолжишь делать карьеру в управленческом аппарате. Вряд ли твое умеренное честолюбие позволит тебе подняться до сияющих административных высот, но ведь ты к ним и не стремишься… во всяком случае пока. Возможно, тебя ждет настоящая большая любовь, а с ней спокойное семейное счастье, дети и внуки. В конце концов ты состаришься и отойдешь в лучший мир, констатируя напоследок: не зря жил. Само собой, ты пожалеешь о том, что мог бы сделать больше, да вот не сделал… но кто не жалеет об этом на смертном одре? Тебе позавидуют многие из тех, кто вообще не сделал ничего путного. Словом, нормальная перспектива. До Лунной базы ты доберешься, даю слово. А там забудешь все, что тебе не нужно помнить.

Он просто издевался надо мной!

–Нет…– прошептал я.

–Оставить тебе память? Она отравит тебе жизнь.

–Я о том… Нет, я не знаю…

Эрлик развел руками совершенно по-человечески.

–Ну вот, приехали! Люди есть люди, хотя бы и со сверхспособностями. Летит этакий фрукт в космосе без скафандра, дышит вакуумом без вреда для здоровья, разговаривает в среде, по идее не проводящей звуковых волн, может сворачивать горы мысленным приказом – и не знает, чего ему на самом деле хочется. Нет уж, тебе придется принять решение. Решай быстро и помни: какой бы путь ты ни выбрал, дороги назад не будет.

Последний шанс, подумал я. Искушение. Вот для чего он вернул мне сверхспособности… вернул на время, чтобы я еще раз подумал, готов ли я вернуться к прежней жизни. И что мне ответить? Проглотить наживку – или гордо отвернуться?