Самый плохой ректор - Анна Рэй

к леру Страшневицкому, чтобы тот подыскал мне жену, — вдруг выдал Амадор.

Я не удержалась от укола:

— Вы так говорите, словно собирались подыскать подходящую вещь! Вы не верите в любовь?

— Для меня на первом месте всегда была карьера, — сказал жених.

— А как же семья? Дети, в конце концов! Их нельзя выбрать через посредника, нужно, знаете ли, непосредственное участие, — съязвила я.

— Чувства — удел слабых. Так считает отец, так думал и я. А что касается детей… — Амадор замолчал, размышляя, продолжать ли откровенный разговор. Но все же признался: — Когда я был ребенком, чаще видел воспитателей и учителей, чем родителей. С ранних лет я жил и учился в гимназии.

— Но родители же вас навещали? — предположила я.

— С родителями я встречался два раза в год, по праздникам.

Амадор поджал губы, глядя в темноту, а мне стало горько. Мы-то с сестрой росли в любящей семье, мама была нашей доброй феей, да и у отца тогда был совсем другой характер. Но смерть мамы все изменила. В восемнадцать я распрощалась с мечтами об учебе и занялась папенькиными аптеками, потому что сам он упивался горем — в прямом и в переносном смысле, а дело всей его жизни уверенно шло на дно. Я ведь тогда ничегошеньки не умела. Случайно приготовила пару настоек красоты и выставила на продажу, а они вдруг стали пользоваться спросом. Покупательницы требовали новые зелья красоты, я расширила ассортимент и позабыла о своих желаниях. А когда отец пришел в себя, с удивлением обнаружив, что аптеки все еще приносят немалый доход, я поняла, что пора осуществить собственную мечту. Вот только дорогой папенька решил иначе и принялся устраивать мою личную жизнь, то есть пристраивать меня замуж. Весь последний год мне успешно удавалось избегать ненужного брака, но не в этот раз. Мне бы хотелось поведать обо всем Амадору, но жених первым произнес:

— Я заблуждался, но теперь уверен, что из навязанного брака ничего путного не выйдет. Понимаете?

Кивнула в ответ. Я тоже совсем недавно желала разорвать очередную ненавистную помолвку, вот только никак не ожидала, что полюблю навязанного жениха. А что, если именно сейчас рассказать об обмане? Простит ли? Поймет? Увы, пока я собиралась с духом, из гостиной послышались крики. Мы с Амадором переглянулись и поторопились вернуться.

Разумеется, тетушка Лижбет и старший лер Тори не сумели долго держать нейтралитет. Они перешли к новому этапу борьбы. Мы с Амадором застали картину маслом: прокурор на пенсии стоял посредине комнаты и указывал собеседнице на какой-то предмет, что лежал на столе. Тетушка Лижбет величественно восседала в кресле и сверлила мрачным взглядом Тори-старшего.

— Как вы это объясните? — возмущался он. — Молчите? Тогда я вам объясню! Это шпионаж! Статья триста пятьдесят шесть, восьмой раздел, от пяти до пожизненного!

— Да я впервые вижу эту пожухлую опунцию! — поморщилась тетушка, указывая на предмет. А я разглядела кактус. Возможно, я бы и приняла тетушкино возмущение за чистую монету, если бы не тонкий проводок и маленькая антенна, которые украшали «опунцию». — И никакого пожизненного! — воскликнула тетя. — В новой поправке семнадцать указано от пяти до пятнадцати!

Лер Тори удивленно выгнул бровь, а я невольно восхитилась — не зря родственница штудировала свод законов с новыми поправками.

— А статья за хулиганство? — вновь пошел в наступление лер Тори.

— Вы сами поскользнулись в коридоре, я была далеко, — торопливо возразила тетушка.

Слишком торопливо, ибо старший Тори вспыхнул:

— Так в коридоре тоже были вы?! Я-то имел в виду жутких привидений. Ваших рук дело?

Я невольно охнула: пока спала, кое-кто времени даром не терял. Да еще подбил на шалости зверей.

— Как вы это провернули? Как загнали призраков в библиотеку? Я чуть раньше срока не отправился к темной богине!

Тетушка не сдавалась, не желая признавать очевидное, и ехидно ответила:

— Вы сами предупреждали нас при свидетелях, что дом с привидениями. Любой суд примет это во внимание. А раньше или позже вы встретитесь с темной Надой — вопрос не ко мне.

Лер Тори рыкнул, тетя Лижбет хихикнула, мы с Амадором одновременно застонали — наши родственники в своей вражде зашли слишком далеко.

— Чего вы добиваетесь?! — грозно спросил глава семейства, наступая на противницу.

Тетушка поднялась с кресла и гордо вскинула подбородок:

— Вашей полной капитуляции!

— Ну уж нет! — прошипел лер Тори. — Я своего внука аферисткам не отдам! Слышишь, Амадор? Я против твоей свадьбы! Мы никогда не породнимся с этой кошмарной семейкой!

— Дед!.. — попытался встрять Амадор.

— Никогда! — подтвердил прокурор в отставке.

— Да больно надо! — фыркнула тетушка Лижбет.

— Тетя!.. — не отставала я от жениха, пытаясь угомонить родственницу.

— Если я раньше и сомневалась, то теперь уверена: свадьбы не будет! Признаюсь, Амадор мне нравится, но вы — сноб и тиран! — категорично заявила тетушка и топнула ногой.

— Уважаемая лира Лижбет! Дед! Мы с Элиской обо всем договорились и решили расторгнуть помолвку. Осталось уговорить отцов и подписать мировую, — наконец смог произнести Амадор, а я закивала в подтверждение.

Старший Тори с удивлением воззрился на меня, затем перевел взгляд на тетю:

— Сколько вы хотите отступных?

— Нам от вас ничего не надо! — проговорила тетя, но руку с кольцом на всякий случай спрятала за спину. — Свое бы не потерять. Признайтесь, готовили для нас ловушки, чтобы мы сбежали? Хотели стрясти деньжат?!

— Не судите по себе, — важно ответил дед жениха, но во взгляде проскользнула вина.

— Давайте успокоимся и приступим к переговорам, — предложил Амадор.

— Что, внук, желаешь урегулировать спор в досудебном порядке? — прищурился прокурор на пенсии.

— Закон не запрещает, — парировал Амадор.

В этот момент принесли десерт — нечто розовое и воздушное. Тетушка облизнулась и мурлыкнула: «Отчего бы и не приступить… к переговорам». И первой села за стол, показывая пример. Старший лер Тори занял место напротив, а мы с Амадором устроились рядом с родственниками. И приступили к переговорам на высшем уровне, пробуя десерт и запивая ароматным чаем.

— Раз противные… то есть противная сторона не возражает, предлагаю ознакомиться с текстом договора и уточнить размер неустойки, — заявила тетушка. — И вы, и мы не горим желанием ее выплачивать.

— Не горим. Но с договором загвоздка, — вздохнул лер Тори. — Увы, всех деталей я не знаю, мой сын отлучился по делам…

— Хм, отлучился! — хмыкнула тетя Лижбет. — Так и говорите: смылся и прихватил документы с собой!

— Как и