Смерть на фестивале - Ольга Гаврилина

– Как это тебе удалось на ночь глядя улизнуть? – поинтересовался Сабино. – Ты мне сегодня не сказала, что есть такая возможность домой вернуться. На работе все нормально, не выгнали?

– Да нет, конечно! Наоборот, в Рим приглашают, – напомнила Ванесса. – Меня в конце дня русские отпустили, а шофер студийный согласился к дому подбросить. Правда, последние два километра Соссио подвез, случайно по дороге подобрал.

– Опять Соссио! Что он тебе покоя не дает? – возмутилась Чинциа.

– Я же сказала, случайно мимо проезжал, а то стояла бы одна в темнотище этой.

– Время-то не позднее, что ты взволновалась так сильно? – с подозрением уточнил Сабино и плеснул себе в стакан красного вина из керамического кувшина.

– Заволнуешься тут, если в дальней части Долины Храмов за мной гнались час назад! – не выдержала и выпалила Ванесса.

– То есть как? – Лицо отца посерело. – Рассказывай по порядку!

Она передала все, что произошло, стараясь не преувеличивать, а оставаться в рамках сухих фактов, но даже этого хватило, чтобы родители впали в полный ступор.

– Сабино, боюсь, что это связано с твоей работой, – первой опомнилась мать девушки.

Ванесса не совсем поняла эту фразу, но решила не переспрашивать, чтобы окончательно не переполошить родителей.

– Ты когда в Рим собираешься? – уточнил отец.

– Да прямо на днях, если все нормально и переснимать ничего не надо будет.

– Это хорошо. Постарайся не тянуть.

Ванесса была удивлена такому обороту, она боялась, что родители будут против ее отъезда, памятуя, как они беспокоились, когда она училась в другом городе.

– Меня художники по свету пригласили с ними на машине поехать, да я думала, что вы не разрешите, отказалась. А они собирались первыми в Рим тронуться.

– Они из столицы, осветители эти?

– Да, из столицы, местных специалистов не нашли.

– Тогда обратно просись, договаривайся, – заявил отец недоумевающей Ванессе.

– Хорошо, – согласилась та. Ей очень хотелось пересечь всю Италию на автомобиле.

«Повезло! – про себя обрадовалась Ванесса. – Завтра же поговорю с ребятами, хорошо бы место свободное еще осталось».

– Будем надеяться, что все образуется. – Чинциа принесла капонату [12] и стала раскладывать на тарелки. Сабино разлил вино по стаканам.

– О чем с Соссио разговаривали? – Он испытующе посмотрел на дочь. – Опять про работу для сына тебе долдонил? Или еще что?

Ванесса совсем не хотела расстраивать и так уставшего и обеспокоенного отца, поэтому решила не передавать всех слов Соссио:

– Нет, на этот раз про сына не заикался. Повторил то же, что и ты, про налоговую полицию, которая к вам сегодня нагрянула.

– Да уж… – вздохнул Сабино. – Все как воды в рот набрали… А потом сами удивляемся, куда Сицилия катится!

– Думаешь, доведут дело до конца? – выразила сомнение Чинциа.

– Полицейские-то не наши, не местные. Кажется, из особого подразделения. Должны добить. – Он отломил толстую корку от ломтя пористого хлеба, аккуратно подобрал ею соус с тарелки. – Ты мою позицию знаешь, я молчать не буду.

– Дочь, уезжай поскорее! – произнесла Чинциа обреченно.

– Что-то я совсем ничего не понимаю! – изумилась Ванесса.

– Объяснять нечего, кроме того, что в музее идет проверка, да и поздно уже. – Отец поднялся из-за стола, стоя допил вино. – Мама права, чем быстрее ты уберешься из Сицилии, тем лучше. Постарайся все время быть на людях, а не шастать по темному парку.

Пожелав доброй ночи родителям, Ванесса пошла в свою комнату. Тщательно застеленная неширокая девичья кровать, на полках – старые диски вперемешку с учебниками, оставшимися от института, несколько глянцевых журналов, зачитанных до дыр. На столе стоял полурабочий компьютер, который она использовала, только когда училась, а купив с первой зарплаты крутой телефон, полностью перешла на него. В углу – небольшой гардероб, в котором с некоторых пор стали появляться фирменные вещи.

С полок чуть ли не валились разноцветные упаковки витаминов и БАДов, беззастенчиво обещающие сделать ноги длиннее, грудь объемнее, а лицо модельным. Реклама этих препаратов действовала на Ванессу завораживающе. Зомбированная волшебным действом на экране, она ничего не могла с собой поделать, поэтому половину зарплаты, которая по сицилийским меркам была совсем не маленькая, тратила «на красоту», но результата так и не видела.

На самом деле Ванесса была очень привлекательна и естественна в своих проявлениях, что делало ее еще симпатичнее. Не маленький, но тонкий нос с горбинкой гармонировал с большими, распахнутыми на мир темными глазами и бровями вразлет, какие часто встречаются у южных итальянок. Нетронутые филлерами губы безо всяких помад были яркими и вишневыми, а копну черных непослушных волос Ванесса каждый день выпрямляла «утюжком».

Вся проблема состояла в том, что она себе не нравилась. Она предпочитала небольшие, чуть курносые носы, как у Савеловой, прямые ниспадающие волосы, которыми обладала одна ведущая с первого канала, и серые глаза. Гримерша говорила, что такие принимают любой цвет наложенных теней и в зависимости от подсветки и безо всяких усилий со стороны их владельца могут выглядеть сердитыми или веселыми и подойдут любому персонажу. Ванесса продолжала мечтать, что когда-нибудь ей подвернется случай, и она появится на экране не в массовке, а в качестве героини.

В привычной обстановке девушке всегда хорошо спалось, но сегодня кошмарные думы копошились в мозгу, отгоняя сон. Желтая бесстрастная луна с застывшим лицом, как у покойника, показалась в окне, усиливая смятение. Беспокойство за отца мешалось с пережитым страхом в Долине Храмов, смутные неопределенные мысли переходили в гнетущие сновидения.

Когда Лола приехала домой после эфира, Николы еще не было. Поужинав в полном одиночестве, она отправила сообщение с вопросом о времени его возвращения. Ответ пришел сразу же: «У нас совещание, приеду поздно. Целую». Третий час ночи – куда уж позднее. Вопросов зависло очень много, и Лоле очень хотелось посоветоваться с бывшим следователем.

Волновало еще и то, что первый канал не запросил ни один из ее материалов. Конечно, они делали это только в исключительных случаях, связавшись напрямую с дирекцией, но что может быть эксклюзивнее съемок с места самоубийства продюсера, да еще до приезда туда полиции? А интервью скрытой камерой с представителем российских правоохранительных органов? И это при том, что ее городские репортажи подняли рейтинги на заоблачную высоту.

«Что за новости оторвала Бобриха, если они не хотят повторить в своей хронике ни один из наших кадров, увеличив таким образом свое пошатнувшееся количество просмотров? Какое охренительное известие приберегла коллега с первой кнопки?» – думала Лола.