Кардинал в серой шинели - Александр Конторович

— Но ведь ему чего-то от нас нужно?

— Не сказал бы. Серый держится абсолютно раскованно. Такое впечатление, что ему на все наплевать.

— Да ну? И на свою жизнь тоже?

— Они и так долго не живут. Он не может об этом не знать.

— Все меняется, у этого появились новые, ранее им не присущие способности. Никто из них до этого не женился на местных девушках. Это тоже впервые.

— Возможно, мы данных способностей просто не замечали? Или, что вернее, некому было об этом рассказать?

— Время! У нас его очень мало! Не забывайте — наемники потребуют оплаты! И уже скоро!

— Ладно! Что мы теряем? Спросим у него, а там будет видно.

Вот лопух я эдакий! Что б мне раньше-то своим оружием не воспользоваться? Глядишь — больше знал бы сейчас! Ладно… что есть — то есть.

— Хорошо, — поворачивает ко мне голову Решающий. — Какова же твоя цель?

— Мне надо отомстить. Не вам, на этот раз. У меня есть для этого другой человек.

— Человек? Один человек?

— А что тут такого удивительного? Он — наш давний недруг и сбежал сюда из нашего мира. Я послан, чтобы его убить.

— Так отчего же он до сих пор жив?

— До него трудно добраться.

— И ты хочешь, чтобы это сделали мы? Какая в том выгода ордену?

— А замок вам уже не нужен?

Иерархи снова переглядываются. На этот раз — молча.

— Кто этот несчастный?

— Мне нужна голова Одноглазого.

— Вождя горцев?!

— Да. Вас это пугает?

— Ничто не может напугать орден.

— Да и кроме того… про золото помните?

— И где его взять?

— У него и возьмете. Там хватает…

Мой собеседник некоторое время молчит. Потом поднимает голову, и из-под капюшона на меня устремляется внимательный взгляд. Я впервые вижу лицо собеседника.

— Ты не все нам сказал…

— Не все. Но для первого раза — вполне достаточно.

— Какие у нас гарантии того, что ты исполнишь свою часть договора?

— А что, были случаи, когда Серые не держали своего слова?

— Были. Чем ты можешь гарантировать выполнение своего обещания?

— Я пойду с вами. Гарнизоны башен вас иначе не пропустят. Вместе пойдем — вместе и вернемся. Кстати, не стоит обольщать себя надеждой тихонько зарезать меня во сне. Нет, сделать это вы можете, не спорю. Но вот войти в замок без меня… Впрочем, можете попробовать.

— Я тебе не верю.

— Какое совпадение! Почему-то и у меня нет полной веры твоим словам. Однако же ничего другого вам предложить не могу.

— Если все так обстоит и дело только в мести… зачем тебе наши деньги?

— А как иначе уговорить вас? Да и моим войскам тоже платить нужно… Кто-то же должен охранять замок, пока меня не будет?

— Ты хочешь с нами идти… Но ведь горцы — воинственный народ! Тебя могут убить…

— Постарайтесь, чтобы этого не произошло. Если меня убьют, стены и башни замка рухнут, едва в него войдет хоть один человек. Я имею в виду кого-то нового, кроме тех, что уже находятся в замке.

— Хочешь, чтобы мы воевали с горцами? Мы друзья!

— Да ладно… Они с вами торгуют — и все! Торгашей можно найти новых. Да и что такого особенного могут предложить эти крикливые зазнайки?

— Возможно, что у них действительно есть что-то, что может представлять интерес для ордена.

— Угу. И они дерут с вас втридорога за этот товар.

— Ты знаешь?!

— Допустим. Это, в конце концов, ваше дело. Меня же интересует только их главарь.

— Но… для того, чтобы выполнить твою просьбу…

Ага! Клюнуло! Жадность, помноженная на страх потерять замок, дает ожидаемый эффект.

— …нам придется убить многих окружающих его людей.

— И что? Сил, что ли, у вас недостаточно? Помочь?

— Но не все они будут воинами.

Пожимаю плечами, выражая тем самым глубочайшее равнодушие.

— А вам-то с этого какая печаль? Раз кто-то мешает… чего с ним разговоры разговаривать?

— Да, — кивает мой собеседник, — узнаю Серого… чужие жизни для тебя — ничто.

Ох, кто бы разглагольствовал о милосердии и сострадании! Поющий серенады крокодил — и тот бы выглядел сейчас более естественно. Но в данной ситуации лопухнуться я не могу. Вы считаете меня исчадием ада, безжалостным и жестоким убийцей? Так? Тогда — получите подтверждение! И в этом случае все ваши знания о Серых рыцарях будут однозначно играть на меня. Орден сам поставил себя в такое положение, культивируя в мозгах адептов легенду о жестоком сером чудовище, что никакой иной реакции быть просто не может. Полагая себя меньшими негодяями, чем Серый, они однозначно обязаны приписывать мне такие качества, которые на их фоне выглядели бы совсем уж запредельными злодействами. Уж казалось бы — куда ж дальше-то? Однако, глядя на собеседника, понимаю — есть еще куда. Он, стервец, это совершенно отчетливо представляет.

— Можно подумать, что они значат что-то для вас? — ухмыляюсь я в ответ. — Да ладно вам… дурака то валять… давайте уж, решайте, наконец. У меня обед скоро, жрать хочу, как голодный волк…

— Мы придем сюда послезавтра. А наше войско тем временем…

— Да пускай хоть сквозь землю провалится! Только вот к замку и городам лезть не надобно — обижусь всерьез! Это — моя корова, и я ее тут пасу!

— Какая корова? — не понимает собеседник.

— В смысле — моя земля! И люди, что на ней живут, — тоже мои. Особенно красивые девушки…

— Постойте, но вы же сами собирались сдать нам замок?

— Вот когда сдам… Тогда и лазьте, где хотите! А покудова — неча мне мешать! Ладно, хрен с вами, послезавтра — так послезавтра… давайте…

— Ну, как? — вопросительно смотрит на меня Лексли. — О чем договорились?

— Иерархи взяли два дня на размышление. А их армия обязуется за это время не уходить от границы.

— Ну… хоть пару дней. Все-таки больше крестьян успеют в леса уйти. И то хлеб!

— Посмотрим. Попробую сделать так, чтобы войска ордена вообще мимо прошли.

— Да ладно! Как это?

— Там видно будет…

Замковые ворота распахнулись, едва нас заметили часовые на башнях. Навстречу вырвалось около двух десятков всадников. Я хорошо различаю их взволнованные лица. Ясень пень, нас почти похоронили, ожидая от Молчащих какой-нибудь пакости. Да и мы, откровенно говоря, чего-то подобного ждали. Но… обошлось. На этот раз.