По закону сломанных ногтей - Елена Лабрус

Стены изнутри расписывали явно дети постарше. Горы, мосты, дождь и ангелы поразили Арину больше всего. Девочка лет десяти самозабвенно рисовала снежинки.

— Откуда ты знаешь, как выглядит снег? — удивилась Арина.

— Я родилась в горах, — ответила она, не отрываясь от рисунка. — Потом меня привезли в эту школу.

— А это кто? — Арина ткнула пальцем в мужчину в чёрной одежде на снежной вершине.

— Это Боэль, Ангел Подарков. Он любит горы, снег и книги. Только у нас нет книг. А там, где ты живёшь есть книги?

— Да, и очень много, — ответила Арина.

— Какие вы, наверно, счастливые, — искренне позавидовала ей девочка и позвала её за собой вглубь. — Если бы у нас были книги, я бы научилась писать и читать. А так нас учат только считать и рисовать. Я не жалуюсь, просто мне интересно знать, как живут другие люди, а не только мы. Тебе туда.

Она ткнула пальцем в один проход, а сама пошла в другой. Худенькая, высокая, смуглая, босая, но с гордо поднятой головой.

— Тебя как зовут? — крикнула ей Арина вслед.

— Лейла, — обернулась к ней девочка и широко улыбнулась.

— А меня Арина.

— Я знаю. Ты очень красивая. — сказала она и продолжила свой путь.

Видеть кладбищенский монумент Верочки Пряжкиной на месте поклонения богине-матери было неприятно, но что-то подобное Арина и ожидала. Не ожидала она, что здесь те святыни, что король хранит за семью печатями, будут выложены на всеобщее обозрение просто под стеклом, как в музее.

Пещера из светлого мягкого камня, с песочным полом усиленно освещалась уставленными по всему помещению свечами. На полу, на постаменте, в выступах стен они мягко потрескивали и наполняли комнату запахом церкви и умиротворения. Арина встала на колени, чтобы лучше рассмотреть рисунки.

В-основном, это были эскизы татуировок в стиле Маори: акулы, скаты, черепахи. Арина интересовалась их историей, прежде чем сделать свою. Они берут своё название от одноименного племени, и их история насчитывает многие века. Когда-то они использовались для обозначения статуса их владельца, указывали на единение с богами, храбрость и мудрость. А в современном мире выросли в самостоятельный стиль татуировок, именуемый полинезийским.

Видимо, Верочке они тоже нравились, только на её теле Арина видела совсем другую татуировку. FLY — на запястье правой руки. И она иногда складывала ладони в виде крыльев, зацепившись большими пальцами и слегка помахивала ими как крыльями. Это стало одним из её фирменных движений, так она позировала даже на выпускную фотографию. Так её запечатлели на памятнике

Арина развернулась к другой стене и увидела под стеклом свою татуировку. Без надписей, без цифр и слов, просто эскиз. Её эскиз. Она не знала, как этот рисунок попал в её школьную тетрадь. Однажды она просто нашла его там и он ей понравился. Она сохранила его и когда решила сделать тату, вспомнила. Стала искать что-то подобное и всё же пришла в тату салон именно с этой потёртой бумажкой, которая лежала сейчас под стеклом.

— Листья папоротника и спиральные узоры, — ткнулась в стекло морщинистая рука, и Арина невольно отпрянула, увидев покрытое татуировками пожилое лицо. Но женщина невозмутимо продолжала, и Арина внимательно слушала: — Они означают путешествие по лабиринтам миров и дают надежду на возможное возвращение оттуда. Эти три листа означают связь прошлого, настоящего и будущего. Если сделать такую татуировку, то можно попасть туда, куда дороги нет.

— А что сделать, чтобы оттуда вернуться?

— Поверить в себя. Учиться. Бороться. Действовать, — её вкрадчивый голос завораживал.

— Это девиз королевской семьи, — вспомнила Арина.

— Они позаимствовали его у богини, — сказала женщина. — Не будь жертвой. Не будь жалкой. Умей вовремя остановиться. Не бойся начать всё сначала. Всё это написано там, — она повторно ткнула в стекло. А потом упёрлась пальцем прямо Арине в лоб. — Всё это должно быть здесь.

Она сунула ей в руку свёрнутую бумажку и вышла. Арина ещё оторопело смотрела ей вслед, когда в комнатку заглянула Лара.

— Вот ты где. Мы тебя обыскались. Поехали, нам пора увидеть нечто действительно интересное, а не эти катакомбы.

По дороге перепачканная мелом Крис рассказывала Арине, что её семья курирует эту школу для девочек, единственную на все острова, кроме той в которой обучают отпрысков королевских семей. А ещё, что цель её поездки как раз леса и редкий эвкалипт, из которого она мечтает сделать уникальную коллекцию драгоценностей.

Ири лишь улыбалась на все её прозрачные намёки, хотя девушка обещала, что это будет необычайно щедрое предложение.

Красавец эвкалипт поразил Арину своей необычной корой в яркую красно-зелёную полоску. И облизывающаяся на него как кот на сметану Крис увела Ири торговаться.

Лара непременно хотела в этом поучаствовать, и Арина осталась одна. Она отошла в тень к другим деревьям, чтобы, наконец, посмотреть, что же дала ей старуха, когда ей зажали рот.

— Это я, Бебе. Тихо, — зашептал ей на ухо знакомый голос.

— Че?! — всё же вскрикнула она от удивления, когда он её отпустил.

— Тихо, — он боязливо оглянулся. — Они не должны меня видеть.

— Господи, ты то что здесь делаешь?

— Понятия не имею, — развёл он руками. — Наверно, как обычно, вытаскиваю тебя из неприятностей.

— Значит, в самолёте это тоже был ты. Значит, следил за мной?

Она недовольно сложила на груди руки.

— Всегда, — улыбнулся он. — Я не мог допустить чтобы ты досталась какому-то пучеглазому как сова парню, когда из-за тебя я бросил последнюю жену.

— Ну, это не мои проблемы, Че. И, кстати, этот парень тоже здесь, только у Песчаных акул. И ещё один.

— Макс, да, его купила Ири, но потом его увезли на Каменные пустоши.

«Макс! Значит, его зовут Макс», — улыбнулась Арина.

— Ты знаешь Верочку Пряжкину?

— Кого?! — уставился на неё Че. Он был всё тем же Че, лохматым, бородатым, с насмешливым взглядом, только вместо костюма Brioni на нём красовались чужие застиранные тряпки. И Арина была рада его видеть. — Не знаю. У нас мало времени. Слушай, тебе нельзя возвращаться в королевский замок.

— Почему?

— Ты даже не представляешь себе в какой ты опасности.

— О, тебе ли беспокоиться о моей целомудренности, — усмехнулась она. — После твоих акробатических трюков и марафонов меня уже вряд ли можно чем-то напугать.

— Ты даже не представляешь себе, насколько ошибаешься, — сказал он серьёзно.

— Че, они возвращаются, — из-за соседнего дерева вдруг вышла женщина и лишь скользнув по Арине взглядом, снова обратилась к Че: — Определяйтесь, или она уходит, или остаётся.