Зов - Келли Армстронг

Я не потрудилась спорить о том, почему мы были в подвальном помещении. Я пропустила стадию "О, мой Бог, я не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что я – такая девочка". Если они думали, что Дерек и я валялись в грязи, то, по крайней мере, это означало, что они не войдут в подвальное помещение и увидят признаки беспорядка... Если бы они сделали это, то решили бы, что знают, кто всему виной.

Несмотря на то, во что верила тетя Лорен, я была уверена, что Дерек был столь же испуган этой мыслью, как и я. Когда доктор Джилл попыталась получить от него признание, он только пожал плечами и пробормотал: "Вроде того", – его руки были скрещены, позвоночник расслаблен, подбородок вздернут в вызове. Как и я, он понял, что спорить бесполезно, но признаваться он тоже не собирался.

– Это не первый раз, когда вы двое... крутитесь вместе, – сказала доктор Джилл наконец. – И у меня такое чувство, что не последний. Мы должны в корне пресечь это, и единственный способ, которым мы можем это сделать – передача. Один из вас должен уехать.

– Я уеду, – услышала я, и только через целую минуту поняла, что эти слова сказала я.

Действительно ли я была сумасшедшей? Предложение о переводе, когда я уже волновалась по поводу того, что означал такой перевод?

Но я не забрала свои слова обратно. Если один из нас должен уехать, это должна быть я. Напуганная тем, что меня переведут, я все же не буду разлучать Саймона и Дерека.

Однако я ожидала, что Дерек вскочит со стула. Я не знаю почему — конечно, не из-за галантности. Но это казалось правильным, просто чтобы, по крайней мере, поднять символический протест. Поступить вежливо... То, что я предполагала, должно объяснить, почему он не сказал ни слова.

– Никто никуда не поедет, – мягко произнес доктор Дэвидофф. – Пока я предупреждаю вас. Но не давайте мне причину повторно приезжать на подобную беседу. Понятно?

Понятно.

КОГДА ДОКТОРА ОТПУСТИЛИ нас, мы с Дереком вышли в коридор. Я попыталась задержаться, сделать вид, что оттираю воображаемое пятно на рубашке, тем самым давая ему время уйти вперед, избежать какой-либо неловкости. Скрестив руки, он встал передо мной и начал барабанить пальцами от нетерпения, было видно, как напряглись его бицепсы.

Я напомнила себе, что он спас меня. Я должна быть благодарной. Я и была. Прямо тогда, все же... Я не знаю. Голова болела, и я все еще страдала из-за тетиного непонимания, и когда я предложила свою кандидатуру на перевод, а он не возразил, это так уязвляло. Я не хотела этого чувства. Но это то, что я чувствовала.

– Что ты там трешь? – не выдержав, прошептал он.

– Пятно.

– Нет никакого пятна.

Я выпрямилась, потянула рубашку вниз и поправила ее.

– Потому что я его оттерла.

Я попыталась пройти мимо него. Он не сдвинулся с места.

– Мы должны поговорить, – прошептал он.

– Ты и в правду думаешь, что это – хорошая идея?

– Саймон тоже придет, – сказал он. – Пять минут. На улице.

* * *

Я действительно не считала мудрым поступком, чтобы меня заметили в компании с Дереком, даже если Саймон будет рядом. Через пять минут я была в медиа-комнате, лежала на двухместном диване, слушая мой iPod и пытаясь забыться в музыке.

Когда тень упала на мою голову, я подскочила.

Вытянув руки, там стояла Рей.

– Успокойся, девочка. Это всего лишь я.

Я вытащила наушники.

Она положила свою трикотажную рубашку на стул.

– Так что случилось?

– Не то, что все думают.

– Ну да.

Она села на другой конец дивана, поджала под себя ноги, положила декоративную подушку на колени – устроилась поудобней, чтобы услышать настоящую версию событий. Она знакома со мной меньше недели, и она знала, что я не забавлялась с Дереком в подвальном помещении.

– Я расскажу все позже, – пробормотала я, – когда мы будем в нашей комнате.

– Но ты расскажешь мне, ведь так?

Я кивнула.

– Хорошо. Так как все прошло?

Я рассказала ей о встрече с докторами и о тете Лорен.

– Одно дело, когда незнакомцы думают, что ты вытворяла какую-то фигню, которую не делала. Они не знают тебя. Но когда это заявляет кто-то, кто должен тебя знать? Человек, который, ты веришь, действительно знает тебя?

Я покачала головой.

– Да, у меня было то же самое. В школе, если я делала что-то не так, меня отводили к социальному работнику[60], который читал мне лекции о соблазнах улицы и важности нахождения в школе. Это что, прости меня? Если в моей характеристике что-то есть, они спрашивают, состояла ли я когда-нибудь в банде? Или считаю ли я школу чепухой? Я собираюсь доучиться до Бакалавра наук[61]и никогда не пропускаю занятия — читайте лекции кому-нибудь другому.

Она прижала подушку к груди.

– Я говорю себе, что это ерунда — они не знают меня. Но я получаю то же самое дерьмо от своей матери. Каждый раз, когда мы вляпываемся в него, она напоминает мне о моей подруге Трине. В четырнадцать она сбежала из дома, спуталась с какой-то шайкой и была застрелена при автомобильной погоне. Эй? Это имеет ко мне отношение? По этой причине мы с Триной больше не подруги. Я не похожа на нее.

– Думаю, у них благие намерения. Но это бесит.

– Хуже всего… – она посмотрела куда-то поверх моей головы. – Что ты хочешь?

Дерек встал передо мной и показал на часы.

– Я говорил про пять минут?

– Да, говорил. И я сказала, что это плохая идея.

– Мы должны поговорить.

Рей начала подниматься с дивана.

– Я должна позвать медсестер?

Я показала ей сесть, затем повернулась к Дереку.

– Нет.

Он запихнул руки в карманы джинсов, качнулся на пятках, а затем сказал:

– С тобой Саймон хочет поговорить.

– У Саймона есть ноги? – спросила Рей. – Рот? Кто ты для него? Преданный сенбернар, бегающий вокруг и передающий сообщения хозяина?

Он повернулся спиной к Рей.

– Хлоя? – в его голосе звучали нотки мольбы, которые поколебали мое решение. – Хлоя, пож…

Он выжимал эту «ж»; и в течение секунды я думала, что он действительно собирается сказать "пожалуйста", и если бы он так сделал, я сдалась бы, несмотря на свое замечание о том, чтобы быть застуканными вместе. Но после секундного колебания он отрезал слог и ушел.