Птице Феникс нужна неделя - Александра Миронова

— Хочу, — улыбнулся Мартин. Интересно, как она поет?

— Уверен? Потому что если тут кто-то действительно плохо поет, то это я.

— Ну давай, не наговаривай на себя.

София задумалась. Она никогда не пела на публике, потому что ни слухом, ни голосом природа ее не наградила. Ей всегда было стыдно собственной бесталанности. Но перед Мартином ей было совсем не страшно показаться глупой и бездарной. Сейчас вообще мало что имело значение.

— Ладно, ты сам попросил, — пожала она плечами и завела с энтузиазмом: — I’ll never show you how my broken heart hurts me.

— О боже, нет, это ужасно, — Мартин рассмеялся от всего сердца. Такого кошмарного исполнения собственной песни он не слышал никогда в жизни.

— По-моему, ты просто придираешься и завидуешь, — парировала София с невозмутимым лицом. И продолжила с чувством: — I want to be strong and proud, that is why I will cry in the rain.

— Прекрати немедленно! Я… — Он чуть было не сказал ей, что за исполнение этой песни он попал в Книгу рекордов Гиннесса.

— И не собираюсь! — невозмутимо отвергла эту возможность София. И открыла рот, чтобы продолжить. Мартин нашарил рукой в куртке карамельку, которые так любила Ленне. Он знал, что Анна не разрешает дочери есть сладкое, но всегда носил в кармане гостинец для Ленне и угощал ее, если подворачивалась такая возможность. Особо не раздумывая, Мартин схватил карамельку и бросил ее в Софию. Надо было каким-то образом остановить этот кошмар. Карамелька попала Софии в плечо. Та возмущенно посмотрела на Мартина. На какую-то секунду ему стало страшно, не переступил ли он черту.

— Значит, так? Наступаешь на горло моей песне, — сузив глаза, спросила София. Мартин молча кивнул, наблюдая за ее реакцией. Она опустила руку в сумку, и через секунду в него полетела целая пригоршня конфет. Мартин закрылся от сладкого дождя, он не мог удержать дурацкий смех, который просто рвался наружу и ставил его в идиотское положение. Но, похоже, София этого не заметила. Она развернулась и побежала к машине. Мартин кинулся за ней.

— Я могу купить целый килограмм конфет, и тогда у тебя будут проблемы, — прокричал Мартин, нагоняя Софию. Та обернулась и снова бросила в него карамельками, купленными, видимо, в дьюти-фри. Должно быть, София на самом деле была не в себе в аэропорту, потому что сейчас она абсолютно не понимала, зачем ей были нужны конфеты. Ну если только для того, чтобы кидаться ими в этого невероятного мужчину.

— Смотри не разорись!

— У тебя там что, конфетная фабрика?

Мартин уже не сдерживал смех. Вся ситуация выглядела дико забавной. Взрослые мужчина и женщина, вместо того, чтобы чопорно прогуливаться и обсуждать географические особенности одного из красивейших мест мира, бегут к парковке и кидаются друг в друга конфетами. Краем глаза он заметил, что люди смотрят на них с улыбкой. Пусть уж лучше примут за идиотов, чем лезут с просьбой об автографе. София добежала до машины первой. Мартин остановился в паре шагов от нее, тяжело дыша.

— Ты сумасшедшая.

— Да, и горжусь этим. — София сияла. Мартину хотелось приблизиться к ней и впитать хотя бы сотую часть той энергии, которую она излучала. Ему самому, с его врожденной скандинавской чопорностью, этого безумно не хватало. Он никогда не думал, что может спасать взбалмошную женщину от агрессивной обезьяны, валяться с ней в пыли, подниматься по сотне ступенек на край мира, а затем бегать среди толп туристов. Если бы год тому назад кто-нибудь сказал ему об этом, он бы ни за что не поверил. Но до чего же это было фантастическое чувство! София тем временем решительно подошла к дверце машины и подергала ее.

— Чего стоим, кого ждем? — потребовала она решительно.

— В гостиницу? Но мы же не сделали фотографии!

— Черт с ними, с фотографиями, я скачаю из Интернета и подарю тебе, — одним махом решила проблему София. — Могу даже в фотошопе приделать обезьянку, будешь друзьям хвастаться.

Мартин снова рассмеялся, представив, как демонстрирует свое фото из фотошопа друзьям и знакомым.

— А вообще я адски голодна, а ты, кажется, обещал сводить меня в «Макдоналдс»! — продолжила София. — А обещания надо выполнять.

Эту фразу она постоянно вдалбливала маленькой Марии, и та ее усвоила намертво. Каждый раз, когда кто-то из родителей забывал сделать то, что обещал, она взывала к их совести. Воспоминания о дочери немного испортили настроение, и София попыталась отогнать их от себя. Но, к своему большому удивлению, не смогла. Впервые в жизни она почувствовала, что скучает по дочери. Действительно скучает. Не на словах. Ей отчаянно хотелось вдохнуть ее запах, уснуть рядом с ней, проснуться, поцеловать и сказать, как сильно она ее любит. Чувство тут же прошло. Она ужасная мать, психолог так и объяснила ей — не всем дано любить своих детей. Не нужно себя за это корить. Очевидно, у нее просто нет материнского гена или каких-то гормонов не хватает, вот такой она урод. Улыбка моментально исчезла с лица, и Мартин это заметил.

— Я могу сводить тебя в приличный ресторан. — Он попытался снова вовлечь Софию в шутливый разговор. На какое-то мгновение ему показалось, что она сейчас не здесь и не с ним. Стало обидно. Ведь женщины всегда дарили ему свое безраздельное внимание.

— В приличный ресторан я и сама себя смогу сводить, — отрезала София, садясь в машину. — А вот в «Макдоналдс» не каждый рискнет пойти. — Она в упор посмотрела на Мартина.

— Я готов. — Он немедленно кивнул.

— И даже съесть гамбургер? — нарочито удивленно спросила София, распахивая глаза. Она пыталась отогнать от себя мысли о Машеньке как можно дальше.

— Ты просишь от меня невозможного, — рассмеялся Мартин. Кажется, София снова с ним. И от этого стало невероятно тепло. Он завел машину, и они поехали. Мартин попросил Софию поискать в телефоне, где находится ближайший «Макдоналдс», но та, догадываясь, какой поток звонков обрушится на нее сегодня, в день вручения премии, выключила телефон, выйдя из гостиницы. Навигатор конкретные рестораны им не показывал. Решили ехать наудачу, и в этот день удача была явно на их стороне.

— Я люблю «Макдоналдс», — призналась София через двадцать минут, впиваясь крепкими зубами в сочный гамбургер. — Пожалуйста, съешь хотя бы картошку, мне больно на тебя смотреть. — Она протянула Мартину, пьющему сок со скучающим видом, пакет с картошкой. Тот заколебался.

— Гамбургер не предлагаю, хотя это адски вкусно. — Она снова откусила большой кусок и закатила глаза от наслаждения. Мартин рассмеялся.

— Такое впечатление, что ты ничего вкуснее не ела.

— Наверное, они кладут туда какое-то вещество, которое вызывает привыкание. Я слышала, что так поступают производители кошачьего корма, — выдвинула предположение София. Мартин не слушал ее и смотрел на гамбургер. Пытался вспомнить, когда он в последний раз ел в «Макдоналдсе». Его самого уже порядком достало то, что он постоянно задумывался о том, когда он в последний раз делал те вещи, которые делают обычные люди. София молча протянула ему свой гамбургер, той стороной, от которой еще не успела откусить. Мартин удивленно приподнял брови.