📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураФеномен пропаганды - Жак Эллюль

Феномен пропаганды - Жак Эллюль

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 114
Перейти на страницу:
не вызывает сомнений в правильности, но как можно остаться в рамках объективного, но холодного информирования, если сама по себе информация – уже пропаганда, как иначе ответить на пропагандистские действия со стороны противников? Простая задача по информированию общества неизбежно сводится к пропаганде под благовидным предлогом повышения эффективности, ведь государство обязано отстаивать интересы граждан, равно как и оправдывать cвою политику, перед крупными фирмами. Известно, что частные предприятия и группы давления, защищая свои собственные частные интересы, прибегают к психологическому воздействию. Разумно ли государству оставаться в стороне, не обращая внимания на эти акции? Разве можно обычное оповещение граждан о событиях современности противопоставить современным техникам пропаганды? Государство обязано реагировать, а как – ответной пропагандой![171] Проблема обострилась в 1954 г. во время расследования, проводимого в армии в связи с распространением брошюр и демонстрацией фильмов, агитирующих в пользу C.E.D. (ЕОС – Европейское Оборонительное Сообщество, проект от 1952 г. предусматривал объединение 6 европейских государств, но так и не был ратифицирован, т. к. Франция боялась утраты суверенитета). С тех пор, как солдат стал избирателем, на него со всех сторон обрушилась пропаганда (здесь, безусловно, пропаганда работала против C.E.D.) И в то же время он был вовлечен в группу давления, и в какую группу! Армия по определению представляет собой монолитный коллектив со строгими правилами субординации. Можно ли было оставить без внимания факт, когда сменявшие друг друга правительства разными методами, в том числе и психологическими, стремились внести разногласия в эту группу? Можно ли было запретить властям делать то, что позволяют себе делать и говорить другие группы? Но как требовать от современного государства спокойно относиться к тому, что внутри него действуют противоборствующие силы? Г-н Рене Плевэн в 1954 году высказался по этому поводу так: «Нельзя допустить пропаганды ни в том, ни в другом направлении», что чисто теоретически и с моральной точки зрения вполне обоснованно, но практически абсолютно нереально. Кстати, позже он уточнил, что пропаганда в обоих направлениях касается самой простой информации, т. е. между этими двумя реальностями дистанция не такого уж большого размера, только то, что делает мой противник, – это пропаганда, а то, что исходит от моей партии – это информирование[172].

Но демократия подразумевает еще кое-что важное: нужно сделать так, чтобы государственные решения были как-то связаны с волей народа. Вот тут-то и выступает на первый план пропаганда. Нужно внушить гражданам ощущение (они его ждут, оно принесет им удовлетворение), что «они именно этого и хотели от власти, что и они несут ответственность за эти решения», чтобы они защищали принятые решения и способствовали их успеху: проще говоря, дать им почувствовать, что они «в деле» (Лео Хамон[173]). Г-н Хамон считает, что основную роль в этом должны играть партии, синдикаты, лиги. Но этого недостаточно. Нужно придумать такую форму взаимодействия народа и власти, чтобы люди искренне верили, что действия властей напрямую зависят от них. Американский ученый Брэдфорд Вестерфилд[174] писал об этом так: «Президентская администрация практически всегда самостоятельно определяет политику во взаимоотношениях с зарубежными странами (в США), но, если дело касается вопросов, по которым у определенной части американского населения возникает интерес, не может вести ее в полной мере, иначе как с ощутимой поддержкой со стороны существенного большинства этого населения». Он добавляет, что иногда приходится идти на уступки этой части населения, но «если Президент в состоянии управлять мнением и если эта публика признает в целом удовлетворительным общий результат по внешней политике, то эти уступки невелики и достаточны, чтобы гарантировать необходимое единодушие». Таким образом мы находим подтверждение необходимости для современного государства, пусть даже демократического, использовать пропаганду[175] в работе с населением. Другого выхода нет.

Попробуем провести аналогичный анализ на другом уровне. Только что мы описали дилемму, свойственную всем современным государствам. Речь о том, что начиная с XVIII в демократическом мире появилась, а затем проникла в массы идея о новой легитимности верховной власти. Пройдя сложный путь через множество теорий и идеологем, мы, наконец, пришли к тому, что принято теперь называть теорией народного суверенитета. Верховная власть правомерна тогда, когда исходит из суверенитета народа, когда основана на суверенной народной воле, когда выражает и придает форму народному волеизъявлению. Можно до потери сознания спорить о правомерности такой концепции, о ее теоретических постулатах, об исторических корнях и спрашивать себя, действительно ли Руссо именно это имел в виду. Но факт остается фактом, довольно абстрактная философская идея воплотилась в жизнь, утвердилась в сознании современного человека и больше не подлежит сомнению. Для любого западного человека идея народной воли священна, правитель, не признающий ее суверенитет, гнусный злодей и склонный к диктатуре узурпатор. Каждый раз, когда народ высказывает свою волю, правителю следует ее исполнять. У верховной власти нет другого источника законности. Вот так примерно выглядит фундаментальный образ власти, представляющий собой ни что иное, как коллективное заблуждение, в большей части построенное на вере в очевидное, чем на доктрине и рациональных постулатах. Это убеждение в наше время распространяется с удивительной быстротой. Теперь мы находим непоколебимую уверенность в верховенстве народной воли в коммунистических странах и замечаем проникновений подобных настроений в исламский мир, который испокон века был далек от подобных мыслей. Похоже, контагиозность такой философии не знает границ.

Верно также и обратное: власть не чувствует себя в достаточной степени легитимной, не ощущает себя действительной властью, если не опирается на народную волю, если не может наглядно продемонстрировать, как она это делает. Правительство, которое не уделяет достаточно внимания верованию в силу народной воли, неминуемо будет свергнуто. Руководствуясь мистической верой в народный суверенитет, любой диктатор во все времена стремился доказать, что он и есть воплощение этого суверенитета. Долгое время считалось, что теория о суверенитете народа связана с демократией. Однако не следует забывать, что когда эта доктрина впервые применилась на практике, случилась самая страшная диктатура в истории: Якобинская. Поэтому не стоит громко возмущаться, когда кто-либо из современных диктаторов ссылается на волю народа. Как бы то ни было, этот культ столь силен, что любая власть должна ему следовать и делать вид, что верит в него. Отсюда вытекает необходимость для каждого авторитарного правителя утвердиться во власти путем плебисцита. Гитлер, Сталин, Тито, Муссолини, все они смогли доказать, что пришли к власти по воле народа. Аналогичным образом поступили Гомулка и Ракоши, причем им удалось получить потрясающие результаты: цифры проголосовавших в их пользу колебались от 99,1 % до 99,9 %. Разумеется, речь шла о подложных результатах (включая Гомулку), о фальшивом представлении, но

1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 114
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?