Вечный ястреб - Дэвид Геммел

Драда и думать забыл про сон.

— Ты говоришь, что эти Врата стерегут друиды Фарлена?

— Да.

— И они могут провести людей, куда только те пожелают?

— Да. Понял теперь?

— Как не понять.

— Мой друид велел мне, если я захочу вернуться, найти человека по имени Талиесен.

— Он мне знаком.

— Он охраняет Врата и умеет управлять ими.

Драда откинулся назад, чувствуя, как покидает тело усталость.

— Через такие же Врата когда-то пришли в эти края аэниры. И они тоже сомкнулись за нами, обернувшись непроходимой скалой. Много лет мы искали ведьм и колдунов, способных открыть их, но ничего не добились. Что же это за магия? Кто их построил?

— Не знаю. Тот старый друид сказал мне, что они существуют много веков. Сказал, что тролли, великаны, чудища и драконы, о которых говорится в сказках, — это существа, случайно пришедшие через Врата из других миров.

Драда молчал. Это превосходило все его мечты, даже самые смелые. Если Врата способны доставить куда угодно, то кто же устоит против войска, неожиданно возникшего внутри укрепленного города! Но возможно ли это?

Он взял Моргас за подбородок.

— Ты говорила о них отцу?

Она положила руку ему на бедро.

— Нет. Аэниров должен возглавить ты. — Он замер, уставившись на темный дверной проем. — Не бойся, Драда. Я дала ему сонного зелья. Он проспит до утра.

Он посадил ее к себе на колени, поцеловал, запустил руку ей под рубашку.

— Достойна ли ты того, чтобы умереть за тебя? — хрипло, весь пылая, спросил он.

— Суди сам, — ответила Моргас.

Вторую ночь Гаэлен и Дива провели в неглубокой пещере, завалив вход выдернутыми наспех кустами. Днем их заметил еще один аэнирский отряд, и они бежали целую милю, пока не оторвались от погони. Дива совсем обессилела, сбила ноги. Вечером Гаэлен отрезал несколько полос кожи от ее трофейного колета, и она смастерила себе башмаки, но долго такая обувка протянуть не могла.

Всю ночь они, не зажигая огня, укрывались одним одеялом.

Гаэлена снедала тревога. Враг был повсюду, впереди лежало много открытых мест. Дива спала, положив голову ему на плечо. У него отчаянно болела спина, но он не смел шевельнуться. Девушка устала больше, чем он, и нуждалась в отдыхе.

Как поступил бы Касваллон на его месте? Должен быть какой-то способ ускользнуть из аэнирских тенет. Гаэлен представил себе дорогу на Атафосс. Там были четыре широкие долины, почти не обеспечивающие прикрытия. Все четыре не обойти никак — хоть одну да придется пересекать. Днем это равносильно самоубийству, но и ночь не сулит безопасности. Гаэлен до сих пор не заметил ни единого вражеского костра — в темноте можно наткнуться прямо на аэнирский лагерь.

За два дня он убил пятерых вражеских воинов. Раньше он мечтал, как отплатит им за свои раны и пережитый ужас, но теперь убедился, что месть не приносит радости. Было бы гораздо лучше, если бы аэниры вовсе не совались в Фарлен.

Утром Рендер закопошился, насторожил уши. Гаэлен сделал ему знак молчать и тихонько разбудил Диву, зажав ей ладонью рот.

— Кто-то идет. — Прошептав это, он ползком добрался до входа и отодвинул пару заградительных веток.

Аэниры вернулись и разыскивали следы.

С бесконечной осторожностью он поправил ветки, достал нож и принялся ждать. Рендер сидел, прижавшись к нему, и раздувал ноздри, чуя врагов. Устье пещеры было не выше трех футов, и Гаэлен запихал в него, корнями внутрь, два пышных куста. Снаружи казалось, будто они просто растут у подножия скалы.

Аэниры искали больше часа, потом ушли куда-то вниз. Гаэлен ползком вернулся к Диве, прижал губы к самому ее уху.

— Надо дождаться ночи.

Она кивнула. Солнце светило ярко, но в пещеру тепло не проникало. Они снова укрылись одеялом и так просидели весь день.

Когда смерклось, Гаэлен вылез наружу. Аэниры ушли. Дива подала ему лук, котомку, выбралась из пещеры сама. Он тщательно поправил прикрывавшие вход кусты.

— Может, придется еще вернуться сюда. Зачем нарушать убежище?

Они молча двинулись по лесу к первой долине. Ночь была светлее, чем того желал Гаэлен, полная на три четверти луна сияла на ясном небе. На опушке они остановились, не решаясь идти дальше. Оба хорошо помнили об аэнирских разведчиках.

Постояв, Гаэлен все-таки начал спускаться в окутанную мраком долину. Дива, держа наготове лук со стрелой, шла за ним по пятам, Рендер бегал кругами, радуясь, что вырвался наконец из пещеры. Ветер дул им навстречу, чем Гаэлен был доволен: он знал, что Рендер сразу учует чужих, и постоянно следил за ним, но пес тревоги не поднимал.

Они потратили час, чтобы перейти долину и подняться на противоположный склон. Одна опасность миновала, но впереди поджидали другие.

В лесу, куда не проникал лунный свет, царил непроглядный мрак. Там могли скрываться сто, а то и тысяча аэниров.

Выбора, однако, не оставалось. Гаэлен с ножом в руке спрятался за толстым стволом, подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и тронулся дальше. Здесь не было слышно ни звука, ветер и тот затих. Деревья под неподвижным сводом ветвей высились, будто колонны. Летучие мыши не проносились над головой, мелкая живность не шуршала в подлеске. Словно мертвое царство, тихое и чреватое угрозой.

Рендер, понюхав воздух, молча повернул голову влево. Гаэлен погладил его. Шагах в двадцати виднелся силуэт сидящего человека. Гаэлен, замерев, различил на земле других, завернутых в одеяла.

Вражеский лагерь!

Сделав знак Диве, Гаэлен пополз дальше на четвереньках. Часовой харкнул и сплюнул, и они на миг застыли на месте. Скоро бивак остался позади. Теперь они поднимались в гору, и соблюдать тишину стало трудней. Гаэлен обливался потом, едва переводя дух. Страх отнимал не меньше сил, чем само путешествие. Дива держалась стойко. Оно и понятно — горянка!

Преодолев крутой склон, Гаэлен посмотрел вниз и тут же припал к земле. Там спали еще около двадцати аэниров, на валуне сидел часовой. Гаэлена он, хвала богам, не заметил. Юноша отполз шагов на тридцать, где рос кустарник, и быстро перевалил через край обрыва. Рендер не отставал от него, Дива передала ему лук и юркнула следом.

За лесом начиналась вторая долина. Видя, что здесь трава растет гуще, Гаэлен слегка воспрянул духом. Жизнь им спас поднявшийся заново ветер.

Рендер метнулся в заросли дрока, и ночь прорезал человеческий вопль. Дива припала на одно колено, отвела к щеке тетиву. Гаэлен с ножом, бросив мешок, скакнул влево. Из травы им навстречу поднялись трое. Одного Дива уложила стрелой в глаз, другого Гаэлен ударил в лицо ногами, третий бросился к лучнице. Она, не успев толком натянуть тетиву, пустила стрелу кое-как — та всего лишь оцарапала аэниру щеку. Враг обрушился на нее, придавил к земле.