Правильная девчонка - Владимир Колычев

Вика ощутила под пальцами свежие бугорки шрама, но брезгливости не было.

— И всех сожрали.

— Всех?

— Остался только я… Лежал там среди трупов, подыхал… О тебе думал… Заберу, думаю, все деньги, вернусь домой… И плевать на тебя с высокой колокольни…

— Хорошо, хоть не соврал, — с обидой в голосе сказала она.

— Я себе соврал… Не смог я на тебя наплевать… Оделся как бомж, пошел к тебе…

— Хочешь сказать, что это был маскарад?

— Да. Хотел глянуть, как ты на это отреагируешь… Ну, может, я и не нужен тебе такой?

— Какой?

— Голодный и холодный. Это, кстати, твои слова.

Вика резко повернулась к Юре, нависла над ним, насколько можно высоко приподнимаясь на локте.

— Какой же ты придурок!

— Что?! — В его голосе больше было растерянности, чем возмущения.

— Ты самый настоящий придурок! Разве такими вещами шутят?

— Я не шутил. Я всерьез.

— Тем более…

— Если бы ты меня прогнала, зачем ты мне такая нужна?

— Я могла прогнать тебя за то, что ты не отвечал мне на мои письма. Я могла прогнать тебя за то, что ты пропадал где-то целый год… А если бы ты пропал на всю жизнь?

— Ну, вышла бы за этого, за Игорька…

— А сейчас еще не поздно! — съязвила она.

— А ты хочешь? — встрепенулся Юра.

— Если бы я хотела с ним, меня бы с тобой сейчас не было.

— А если я право на тебя имею?

— Ну, конечно, имеешь, — улыбнулась Вика.

И легла на спину, закрывая глаза. Не надо цепляться к Юре, ни к чему вытравливать тараканов из его головы. У них еще все впереди. Они привыкнут друг к другу, притрутся. И научатся понимать друг друга с полуслова. А еще лучше без слов.

Зубы целые, нос не болит, но все равно такое ощущение, будто лицом в грязь ткнули. Сначала какой-то там Игорек обедню испортил, потом появился Юрка — злой как собака. И взгляд у него волчий, аж мурашки по коже.

— Значит, вернулся сучонок, — отец не скрывал своей неприязни к Юрке.

— Вернулся. К Вике.

— Да Вика — дело десятое.

— Ну, это как посмотреть…

— Этот сучонок мстить будет, на это нужно смотреть… Закрыть его, что ли?

— А если сбежит?

— И встретит тебя на узкой дорожке.

— Ну, это кто еще кого встретит, — сквозь зубы процедил Родион.

Он все еще находился под впечатлением от встречи с Викой. Красивая она, пронзительно красивая. И Юрка, падла, будет с ней спать? От этой мысли душа сворачивалась в трубочку.

— Что, пойдешь разбираться с ним? — совсем невесело усмехнулся отец.

— Ну, сам я не смогу, — честно признался Родион.

— Страшно. И ему страшно. Думаешь, он за решетку рвется? Вряд ли… Может, дальше слов и не зайдет…

— А вдруг?

— Есть один вариант. Вдруг сработает.

— Говори.

Отец покачал головой, отказываясь делиться своими планами. Сначала нужно все тщательно взвесить, просчитать, а потом уже говорить. Вдруг овчинка не стоит выделки.

* * *

Морячок никогда не служил во флоте и не бороздил океаны. Но к воде он относился очень серьезно. И за деньги очень переживал. Потому и запечатал их в герметичный пакет. И запечатал крепко, намертво, ни одна капля не проникла.

Не смог Юра удержаться от соблазна, вернулся на место, когда вода сошла. И не прогадал. Денежки все были в целости и сохранности. Он тогда и дружков своих бывших похоронил, вернее, то, что от них осталось. Тогда его и залихорадило. Думал, от усталости, а это к нему болезнь вернулась. Чуть ноги тогда не двинул, так его проняло.

Но выжил он. И выбрался из тайги. А в первом же поселке свалился без чувств. Рана в ноге загноилась, едва гангрена не началась. Выходили его, но в больнице он застрял надолго.

А потом домой. Но не к Вике. А если к ней, то не за любовью. Он представлял, как будет посмеиваться над ней, поплевывая. Столько колких фраз в ее адрес заточил и ведь выстрелил. А Вика его за дверь. И дело не в его бомжацком прикиде. Ей реально было все равно, какой он, лишь бы с ним. А Родика она послала…

Но ведь она была с Родиком. Он видел, как она сидела у него на коленях, как Родик обнимал ее у окна. Вот и как ее за это простить?.. А ведь простил. И ни о чем не жалеет. Вика хлопочет над ним, как несушка над выводком, пылинки с него сдувает. И так здорово с ней, что из постели вылезать не хочется. Да он и не особо-то высовывает нос из-под одеяла. За окном зима морозит, а в номере тепло. И Вика всегда рядом. И покушать принесет, и выпить. И постелит по первому требованию…

Вика зашла в номер с подносом в руке, запахло мясом и жареным луком.

— Знаешь, ты больше меня так не балуй, — поднимаясь с кровати, сказал он.

— А как тебя баловать? — улыбнулась она.

— Блин, с тобой жизнь такая кучерявая.

— Ешь, кучерявый! — Она поставила перед ним тарелку, положила ложку и вилку, завернутые в салфетку.

— А нож?

— Извини, забыла.

— У нас в тундре только с ножом ели, — улыбнулся он.

— Да-да, вилка для устриц, щипцы для омаров.

— Вилок не было, только с ножа… А вилка для устриц… Блин, а ведь Эльвира нам рассказывала… Надо будет ее как-нибудь на ужин пригласить. Мы с тобой номер подготовим, зажжем в стиле аргентинского танго!..

— Куда на ужин?

— Дом построим. С большим танцевальным залом… Или с залой?

— Я думаю, это не трудно узнать, — усмехнулась Вика. — Гораздо легче, чем дом с залой построить.

— И построим… Сначала бизнес поставим, а потом дом построим… Куда там тебя Родик звал?.. И здесь у тебя гостиница… Видно, неплохо бизнес идет…

— Когда как.

— Мы с тобой свою гостиницу построим…

— С залой.

— С рестораном… В ресторан Эльвиру и позовем…

— Большой ресторан?

— Очень.

— А денег на ужин в таком ресторане хватит? — скорее всерьез, чем в шутку, сказала Вика.

— Должно хватить… Знаешь, там сколько в сундуке мертвеца?

Вика едва заметно качнула головой. Еще вчера на тот же вопрос она ответила ему решительным отказом, а сейчас ей больше хочется сказать «да», чем «нет». Любопытство — червь зубастый.

— Триста штук. С гаком… И штуки зеленые, и гак такой же в долларах…