Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918 - Эрих Людендорф

Позиция Соединенных Штатов в вопросе снабжения боеприпасами не оставляла никаких сомнений относительно одностороннего толкования собственного нейтралитета. Открытое нарушение Англией норм международного права на море стало возможным лишь при попустительстве Америки. На одном из совещаний в министерстве иностранных дел за несколько лет до войны мне говорили, что США в случае вооруженного конфликта в Европе останутся на нейтральных позициях, и мы твердо рассчитывали на неограниченные поставки боеприпасов через Голландию.

И в самом деле, в своих нотах 30 марта и 5 ноября 1915 г. американское правительство выразило протест против произвола англичан на море.

Англия в категорической форме отвергла обе претензии, и правительство Соединенных Штатов смирилось с подобным ответом. По собственному признанию американской администрации, США на протяжении почти двух лет проводили в отношении Германии далеко не нейтральную политику. От попустительства нашим врагам к открытому переходу в их лагерь оставалось сделать лишь маленький шажок. Использовав в качестве предлога нашу неограниченную подводную войну, Америка вмешалась в конфликт в критический для Антанты момент.

В 1917 г. события стали развиваться по иному, чем ожидалось, сценарию. Западный фронт держался, подводная война не принесла победы, а вот Россия окончательно рассыпалась. На Восточном фронте возникла странная ситуация – ни мира, ни войны. Появилась реальная возможность (о которой до осени 1917 г. и не мечталось) добиться в 1918 г. окончательной победы путем организации мощного наступления на суше при условии, что немецкий подводный флот к тому времени причинит торговому флоту противника большие потери, которые помешают быстрой переброске американских воинских подкреплений в континентальную Европу и серьезно нарушат морские перевозки стран Антанты. Как уверял главный морской штаб, осуществить такое было им вполне по силам.

В середине апреля ОКХ ожидало крупные вражеские наступления во Франции, на Итальянском фронте и в Македонии. Мне часто приходилось выезжать из Кройцнаха, куда мы перебрались в конце февраля, на Западный фронт, где я подробно обсуждал с командным составом групп армий, армий и – на наиболее опасных участках – корпусов складывавшуюся обстановку и выслушивал мнения коллег по вопросам стратегии и тактики.

Группы армий кронпринцев Рупрехта и Германского получили пополнение свежими дивизиями, артиллерией и боеприпасами, а также были снабжены всем необходимым для успешной обороны. Я старался в меру своих сил удовлетворять справедливые требования.

В начале апреля я уже не сомневался в скором наступлении англичан у Арраса. Я попросил командующего группой армий подтянуть к полю предстоящего сражения находившуюся в резерве 6-ю армию. Последние октябрьские и декабрьские бои у Вердена подтвердили старую истину: резервы следовало держать поближе к месту боев. В плане «активной обороны» было поэтому предусмотрено сосредоточение во втором эшелоне ряда полнокровных дивизий, которым предстояло атаковать и отбросить на исходные позиции вражеские войска, прорвавшиеся через передние оборонительные рубежи.

Дивизии второго и третьего эшелонов 6-й германской армии хотя и продвинулись вперед, но все же 8 апреля были еще слишком удалены от передовых траншей. 9 апреля после короткой, но мощной артиллерийской подготовки противник нанес сильный танковый удар по обе стороны реки Скарп. Наша оборона оказалась прорванной в нескольких местах, защищавшие ее дивизии понесли чувствительные потери. Уже в первой половине дня врагу удалось добраться до наших артиллерийских позиций и занять высоты, господствовавшие над местностью в направлении Востока. Контратаковать противника было нечем: резервные дивизии еще не подошли. Мы сумели перебросить на автомашинах к месту прорыва лишь отдельные части. Сложилась угрожающая ситуация, чрезвычайно опасная для всего фронта, продолжи противник свое наступление. Однако англичане довольствовались достигнутым и в этот день дальше уже не пошли.

9 апреля я встретил в Кройцнахе свой день рождения в подавленном настроении: похоже, не оправдалась уверенность, с которой я ожидал этого наступления. Неужели наши усилия и заботы последних месяцев оказались напрасными? Неужели содержавшиеся в наставлении «Оборонительное сражение» правила были неверными? И если да, то как же быть теперь?

Я пригласил к себе офицеров из частей, принявших на себя основные удары, переговорил по телефону с непосредственными участниками боев и пришел к выводу: директивы ОКХ были правильными. Но их соответствующее применение целиком и полностью зависело от мастерства командиров на местах.

10 апреля и в последующие дни положение оставалось по-прежнему критическим. Не так-то просто залатать брешь в обороне шириной 12–15 и глубиной 6 и более километров. Учитывая потери в живой силе, артиллерийских установках и расход боеприпасов, неизбежные при прорыве подобного масштаба, для этого требуется немало усилий и средств.

10 апреля англичане ввели в прорыв дополнительные войска и попытались продвинуться в южном направлении, но ихоказалось все-таки недостаточно. Большие бои происходили 23 и 28 апреля и 3 мая. В перерывах не утихали ожесточенные схватки местного значения. Мы успешно контратаковали на отдельных участках фронта, но кое-где должны были уступить противнику небольшие клочки территории.

В сражениях у Арраса было уже израсходовано значительное количество резервных войск и военного имущества всех видов, когда 16 апреля французы перешли в наступление в районе реки Эны и в Шампани.

По замыслу французского генерала Нивеля, уже в первые дни наступления следовало прорвать германский фронт между Вайли и Реймсом и затем, развивая успех, ударом восточнее Реймса в направлении реки Сюипп расширить брешь и расшатать немецкую оборону на 70-километровом участке фронта!

Нажим от Арраса на Дуэ и прорыв от Реймса через Ретель в направлении Мезьера имел целью глубокий охват линии Зигфрида, строительство которой обнаружили летчики противника, совершавшие многочисленные полеты над ней. Антанта намеревалась до основания потрясти весь наш фронт вплоть до морского побережья. Главную задачу выполняли при этом французские войска, действовавшие против группы армий кронпринца Германского.

Эта группа армий, а также 7-я и 3-я немецкие армии со всей тщательностью подготовились к обороне. Однако, не замечая характерных приготовлений к атаке, они не хотели верить в возможность наступления. Лишь постепенно войска настроились на предстоящую жестокую схватку.

После многодневной артиллерийской подготовки французы ранним утром 16 апреля нанесли концентрированный удар между Реймсом и Вайли и на склонах гребня Шмен-де-Дам прорвали в нескольких местах наши позиции, вынудив нас с большими потерями отступить до самых высот. В конце концов немецкие части прочно закрепились на крутых склонах хребта, ниспадающих к северу в глубокую долину реки Эллет. Между Винтербергом и Эной противник продвинулся в сопровождении танков до Живекорта, где и был остановлен подоспевшей резервной дивизией. К востоку от Эны немецкие части прочно удерживали свои оборонительные рубежи. 17 и 18 апреля враг возобновил атаки, но добиться успеха не смог.