Лесные призраки - Даниил Калинин

Кроме самоходок и противотанковой батареи на холме окопалась примерно рота пехоты. Одиночные винтовочные выстрелы с их стороны и пулемётный огонь с разных точек сосредоточены на танкистах, пытающихся корректировать навесной огонь. Достаётся и танковому десанту, залёгшему у кромки кювета и пытающемуся отвечать стрелкам противника. Только с той стороны огонь ведётся с пулемётных станков с оптическими прицелами и снайперами. У десантников мало шансов в этом противостоянии.

В воздухе повис противный свист мин. Ого! Это бьёт с немецкой опушки целая батарея немецких «самоваров», причём солидного калибра, миллиметров на 120. Такими «огурцами» можно и танк зажечь, попав в моторное отделение, и уж наверняка порвать гусеницы, рассеять пехоту. Немцы вынуждают танкистов атаковать. Попали ребята…

Лихорадочно размышляю, чем мы можем помочь своим. Атака с тыла на ведущих бой немцев обречена на провал при самых удачных для нас раскладах.

После засады на мосту мы взяли в качестве трофеев десяток «фаустпатронов» – одноразовых гранатомётов, прожигающих практически любую броню кумулятивной струёй. Вот только прицельная дальность у них не более 30 метров. Может, мы и пробьёмся к «штугам», ударив всем отрядом, и даже сожжём их. Но наши танки не успеют на помощь: бой взвода против роты обречён на провал. Да и не сумеем мы пробиться: уж дозорную группу с пулемётом немцы наверняка оставили в тылу. И танки наши фрицы всё равно уделают: наверняка у них имеются те же гранатомёты, плюс замаскированная батарея в упор ударит…

Открытый участок, лишённый деревьев, делает справа от холма хороший крюк. По нему удобно было бы обойти засаду, большая часть возможного маршрута находится в мёртвой зоне для самоходок. На месте комбата я бы сейчас попробовал поставить дымовую завесу и рвануть тремя машинами с десантом не вперёд, а вбок на полном газу. Если бы получилось, то один, а может, и два танка вышли бы из-под огня «штуг». Последние, в свою очередь, были бы вынуждены покинуть капониры, чтобы встретить опасность. И вот в этот момент хорошо бы нанести удар оставшимися «тридцатьчетвёрками», желательно оставив в резерве лучших наводчиков.

Только слишком сложно, да и немцы наверняка предположили такой вариант действий, приготовили сюрприз в виде противотанковой батареи и мин. Хотя… Участков просевшей земли с пожелтевшей травой на этом маршруте я не наблюдаю. Да и 4-орудийная батарея 50-миллиметровых Рак.38 развёрнута именно к шоссе. Что-то тут явно не так, не может же немецкий командир быть таким придурком, чтобы оставить готовый путь для успешной атаки на высоту!

Судя по всему, так думает и командир танкистов. В сущности, его ситуация не столь и безнадёжна, как видится на первый взгляд. Миномётов у фрицев не так и много, хоть калибр и внушительный, но прямое попадание в танк навесным огнём случается редко. Из строя выйдет одна, максимум две машины, но высоту накроют или штурмовиками, или дальнобойной артиллерией. Потери танков так или иначе будут меньше, чем при попытке атаковать.

Мои размышления прерывает какое-то движение внизу метрах в 20 от моей ели. Я заметил их краем глаза, но тут же насторожился.

Ёлы-палы… Как хоть мы-то не попались им на глаза? Грунтовку, тянущуюся параллельно шоссе, контролирует пулемётный расчёт. Немцы, затянутые в эсэсовские (ну а кого же ещё поставить в прикрытие?) камуфляжные куртки, затихарились в небольшом окопчике рядом со скорострельным МГ-42. Тыловое охранение, дозор?

Присмотревшись к ближней к моей ели опушке, я понял, что же за сюрприз ждёт советских танкистов, если они всё-таки решатся прорваться по ложбине. В орудийных капонирах стоят хорошо замаскированные длинноствольные противотанковые орудия с гранёными щитками и массивными дульными тормозами, а в окопах вокруг расположилось примерно два отделения.

Ну, теперь-то замысел фрицев понятен. Если красные пустят танки в обход, их расстреляют во фланг мощные немецкие трёхдюймовки, а пехота добьёт десант. Хитро.

Вот только нам теперь выпадает реальный шанс помочь своим. И хотя разум кричит мне: «Сами справятся, не твой бой!», сердце уверяет, что пройти мимо я просто не имею права…

– Значит, так, я иду впереди с Егоровым. Как только даю знак, выдвигаются остальные. Виталь, разбей штурмовиков и сапёров на две группы. Гранаты приготовьте заранее. Прикрытие, вы заходите с флангов, выбиваете их пулемёты. Миша, на тебя рассчитываю больше всех, не подведи.

Короткий инструктаж перед боем закончен, можно выступать.

Коля Егоров какое-то время числился в сапёрах, парень неплохо учился в школе, закончил 7 классов. Работал на железке, собирался поступать в техникум, одним словом, грамотный парень. Но у парня неплохо работала голова, а ещё он страстно желал попасть в элиту нашего отряда, в штурмовики. Вот только с ножом у него не очень срасталось, точнее, с метанием. И тогда головастый боец объединил свою любовь к истории, природную смекалку и правильно заточенные руки, результатом чего стал компактный арбалет с неплохой прицельной точностью в пределах пятнадцати метров и достаточно сильным боем. Оружие мне понравилось, хотя материалов у нас хватило только на два исправно работающих экземпляра. И сейчас я хочу попробовать с их помощью бесшумно снять охранение.

Заходим к окопу пулемётчиков с фланга, сильно забирая в лес. Ступаем мягко, опираясь на пятку и только потом перенося вес тела на всю стопу. Получается практически бесшумно: сказывается долгая практика лесной жизни (охоты и засад), а также густо обмотанная на ногах мягкая, тряпочная ткань. Я очень рассчитываю на внезапность атаки: замотанные в трофейный камуфляж, снятый с трупов бойцов ягдкоманд, мы имеем все шансы без шума уничтожить пост.

Вот и исходные 15 метров. Дальше не суёмся, фрицев и так неплохо видно, а ближе они нас если не услышат, так почувствуют.

Для того чтобы точно выстрелить, приходится встать. А ведь до оставшейся части немецкой засады не более сорока метров, могут и заметить… Ладно, нас неплохо маскируют деревья, к которым мы плотно прижимаемся.

Сердце ритмично бьётся, пальцы чуть дрожат. Не страшно, не в первый раз часовых снимаю, рука не дрогнет.

Навожу арбалет на спину первого номера расчёта. Коля кивком показывает, что взял цель. Секунда, чтобы вдохнуть и на выдохе мягко потянуть за спуск…

Негромкий звон спускаемой тетивы практически сразу дублирует второй арбалет. Нам отвечает глухой вскрик.

На этот раз мы бросаемся вперёд, уже не думая о том, что нас могут заметить. Если попали не точно, пулемётчики успеют поднять шум, и батарею мы просто так не возьмём.

Но не подняли. Коля умудрился достать своего немца аж в шею, тот умер мгновенно. Моему болт пробил лёгкое, согнув пулемётчика дугой. Болевой шок и нехватка воздуха замутили рассудок, и эсэсовец не успел предупредить своих: удар клинка прервал его мучения.

Два раза ухаю филином, от дороги раздаётся третий: сигнал принят, и мои партизаны выдвигаются вперёд.

Отряд умудряется подобраться к засаде метров на 30. Снайперов я перенацеливаю на орудийную обслугу, выделяя против пулемётчиков своих бойцов с трофейными МГ. Будущий же орудийный расчёт вывожу в резерв (кроме Мишки).