Акция возмездия - Сергей Москвин

Женское счастье. 8.03, среда, 16–50.

Еще с порога Маша уловила терпкий аппетитный запах чего-то экзотического. Она торопливо сняла свою пуховую куртку, стянула сапоги и прошла на кухню. Юрий стоял возле плиты и мешал что-то деревянной лопаточкой в глубокой сковородке. Девушка подошла к нему сзади, обняла руками и прижалась щекой к его плечу.

– Что это? – втягивая носом аппетитный запах, спросила Маша.

– «Чили», очень популярная в Латинской Америке еда, – пояснил Сычев, – классический мексиканский рецепт. Много мяса, много фасоли, много соуса и еще больше всяких приправ. Попробуй. – Он зачерпнул лопаточкой немного массы из сковородки и протянул лопаточку подруге.

Девушка слизнула пробу своим язычком и начала осторожно жевать. Пища была очень горячая. Это немного притупляло вкусовые ощущения, но тем не менее Маша ощутила совершенно новый, еще неизведанный вкус.

– Вкусно, – облизнувшись, ответила девушка. Впрочем, ей нравилось все, что делал Юрий. Из рук любимого человека она готова была принять даже отраву. – Ты прирожденный кулинар, – похвалила его Маша, – где ты научился так вкусно готовить?

– А вот это не твое дело, – с улыбкой ответил Сычев и слегка щелкнул подругу деревянной лопаточкой по носу.

На кончике носа у Маши осталась капелька соуса. С испачканным носом девушка выглядела очень забавно, и Юрий от души рассмеялся. Он поцеловал ее в нос и вытер соус своими губами.

– Сейчас будем ужинать, – сообщил он, – накрывай на стол.

Маша не заставила просить себя дважды. Она быстро расставила на столе тарелки, разложила вилки, достала маленькие рюмки и более высокие бокалы. Сычев выключил газ и принялся помогать подруге. Он принес откуда-то бутылку текилы, достал из холодильника упаковку «санпрайдовского» апельсинового сока и несколько бутылок пива «Рэд бул».

– Помой вот это. – Юрий протянул Маше большой пакет с разнообразными фруктами. – Экзотическая водка, – он щелкнул пальцем по горлышку бутылки с текилой, – требует экзотической закуски, а та, в свою очередь, экзотического десерта.

Девушка смотрела на него восхищенными глазами. Этот человек не переставал удивлять ее. Он был и отличным любовником, и отличным кулинаром, а к тому же умным и веселым человеком. Маше было настолько хорошо с ним, что она молила бога, чтобы это счастье никогда не закончилось. И с ужасом думала о том дне, когда Юрий захочет съехать с ее квартиры. «Если бы только он согласился остаться, – с надеждой думала Маша, – я бы все сделала ради него! Только бы согласился!»

Юрий сам разлил в рюмки водку, а в большие бокалы апельсиновый сок.

– Ну, с праздником, – объявил он, поднимая свою рюмку.

Маша выпила. Вкус текилы ей совсем не понравился, и она торопливо запила водку соком. Сычев тем временем очистил плод киви и протянул его Маше. Девушка вонзила зубы в сочную мякоть.

– А интересно, в Мексике растут киви? – спросила она, с обожанием глядя на своего постояльца.

Он на секунду задумался, словно действительно бывал в Мексике и мог видеть произрастающие там киви, а потом ответил:

– Не знаю.

Его задумчивость выглядела так естественно, что Маша от души рассмеялась. Она уже начала пьянеть, алкоголь быстро усваивался на голодный желудок. Девушка ела приготовленный Юрием соус. При этом фасоль никак не желала попадать на вилку и все время соскальзывала, когда Маша пыталась ее подцепить. Это еще больше веселило продавщицу, вызывая у нее новые приступы смеха. Когда бутылка текилы наполовину опустела, а в вазе значительно уменьшилось количество фруктов, девушка отодвинула от себя тарелку с остатками соуса «чили» и демонстративно похлопала себя по животу. В действительности она могла бы съесть и еще, но обильная пища вызывала у нее лень, а Маша догадывалась, что вскоре ей предстоят довольно активные физические упражнения…

Обычно каждый ее совместный с Юрием ужин заканчивался постелью, поэтому девушке приходилось беречь силы для занятий любовью. По глазам Сычева она поняла, что и на этот раз он не намерен отступать от своего правила. Маша почувствовала легкую дрожь и возбуждение, зарождающееся в нижней части живота, когда он поднялся со своего места. Девушка отодвинулась от стола, но не встала со стула, когда Юрий направился к ней. Но Сычев не дотронулся до нее, а сделал загадочное лицо и приложил палец к губам. Маша удивленно подняла брови. Любимый человек прошел мимо нее и скрылся в прихожей. Он вернулся оттуда буквально через минуту, неся в руках какой-то очень красивый прозрачный конверт. Продавщица напрягла глаза, пытаясь понять, что же такое принес ее любовник. Юрий не стал томить девушку ожиданием. Он распечатал конверт, и Маша увидела, что он держит в руках кружевные черные трусики. Ей никогда не приходилось видеть, а тем более примерять такое красивое белье. В этом не было ничего удивительного – ажурные трусики стоили больше, чем девушка зарабатывала в своем киоске за целый месяц.

– Не хочешь примерить? – с озорной улыбкой спросил у нее Юрий.

«Еще бы нет! – замирая от восторга, подумала Маша. – Конечно же, хочу! Я буду надевать и снимать их только для тебя». Девушка встала со стула и подошла к Юрию. Она осторожно, буквально двумя пальчиками, взяла подарок и стала его разглядывать. Трусики казались совершенно невесомыми, настолько тонкой оказалась ткань, из которой они были сделаны. Ко всему прочему, Маша почувствовала исходящий от них цветочный аромат. Девушка боялась спрашивать у постояльца, сколько стоит его подарок, потому что интуитивно догадывалась, что такое белье могут позволить себе только весьма состоятельные дамы: жены «новых русских» или же валютные проститутки. Ни к тем, ни к другим Веретнева себя не относила – и тем не менее уже держала в своих руках по-настоящему дорогую и очень красивую вещь.

«Юра любит меня! – боясь поверить в свое счастье, подумала Маша. – Конечно же, любит, иначе он никогда не сделал бы мне такой роскошный подарок! Сейчас он увидит меня в этих трусиках и уже не сможет разлюбить никогда». Она осторожно опустила трусики на стул, посмотрела Юрию в глаза и стянула через голову свой свитер. Под свитером у девушки оказалась обыкновенная мужская фланелевая рубашка. Высиживая часами в киоске, Маше приходилось больше заботиться о том, чтобы не замерзнуть, а красота при этом отходила на второй план. Но влюбленная женщина красива в любой одежде, поэтому ни простая рубашка, ни джинсы не портили облик Маши. Не отрывая взгляда от лица Сычева, она расстегнула на джинсах ремень, затем «молнию». И вот уже джинсы под тяжестью широкого кожаного ремня соскользнули с ее ног. Маша сделала один шаг к Юрию, оставив лежащие на полу джинсы за своей спиной. Переступая с ноги на ногу, по очереди сняла носки. Теперь только рубашка и колготки скрывали от взора любовника ее молодое тело. По лицу Юрия Маша догадалась, что он сгорает от нетерпения – об этом свидетельствовали и слегка оттопыренные джинсы у него между ног. Продавщица не имела ни опыта, ни навыков стриптизерши, она просто последовательно снимала с себя одежду. Но эта размеренность, похоже, очень нравилась постояльцу. Вот уже и Машины колготки соскользнули с ее ног. Обычно Маша позволяла своему любовнику самому сорвать с нее нижнее белье, но на этот раз она не могла такого допустить. Ее нижнее белье не шло ни в какое сравнение с теми трусиками, которые подарил ей Юрий. И она решила свое белье просто не показывать. Девушка запустила руки под рубашку, которая до середины бедра прикрывала ее ноги, и стащила с себя трусы. Она скомкала их и отшвырнула назад, чтобы Юрий, не дай бог, их не увидел. Такую же процедуру она проделала и со своим бюстгальтером. Фланелевая рубашка, словно ширма, прикрывала ее обнаженное тело. Освободившись от лишней одежды, Маша подошла к стулу, на котором ее дожидались восхитительные трусики. Бережно, чтобы случайно не порвать их и не оставить затяжек, продавщица пропустила в них свои ноги и натянула трусики на свою попку. Нежнейшее прикосновение тончайшей ткани еще больше возбудило девушку. Маша даже подумала, что трусики пропитаны специальным составом, стимулирующим желание. Она поспешно расстегнула рубашку и, сбросив ее с плеч, предстала перед Юрием практически обнаженной. Тончайшее кружево, которое не прикрывало, а скорее подчеркивало Машину наготу, великолепно смотрелось на ее миниатюрной фигуре.