Похититель - Ли Чайлд

— Нет языка? — задумчиво проговорил Хобарт. — Хороший выбор. Я бы сразу согласился. — Потом он добавил: — Но язык обычно отрезают в Южной Америке. В Бразилии, Колумбии, Перу. Может быть, в Сицилии, в Европе. Но не в Африке. Мачете не засунуть в рот. Губы — да. Я такое видел. Или уши. Но не язык.

— Мы приносим свои извинения, — сказала Полинг.

— Ничего страшного, — откликнулся Хобарт. — Никто не пострадал.

— Мы починим дверь.

— Я буду благодарен.

— И мы поможем вам с сестрой, если сможем.

— Я вновь буду вам признателен. Но сначала помогите женщине и ребенку.

— Мы считаем, что уже слишком поздно.

— Не говорите так. Все зависит от того, кто их похитил. Пока есть надежда, есть жизнь. Именно надежда помогла мне продержаться все эти пять тяжелых лет.

Ричер и Полинг оставили Хобарта и Ди Марию на диване, с недоеденной миской супа. Они спустились с четвертого этажа на улицу и остановились в тени замечательного летнего дня. Машины медленно ползли мимо них, периодически кто-то нетерпеливо гудел. Куда-то спешили пешеходы.

— Восемь миллионов историй обнаженного города, — сказал Ричер.

— Мы не продвинулись ни на шаг, — ответила Полинг.

Ричер повел Полинг на север по Хадсон, они пересекли Хьюстон и оказались в квартале, разделяющем Кларксон и Лерой.

— Я думаю, что человек без языка живет где-то поблизости, — сказал Ричер.

— Здесь живет около двадцати тысяч человек, — заметила Полинг.

Ричер промолчал.

— Что теперь? — поинтересовалась Полинг.

— Нам предстоит вернуться на трудный путь. Мы напрасно потратили время и силы. Это полностью моя вина. Я был глуп.

— Почему?

— Вы видели, как одет Хобарт?

— В дешевые новые джинсы и куртку.

— А тот парень, что уезжал в машине с деньгами, был оба раза одет в старые джинсы и куртку. Старые, много раз стиранные, полинявшие и удобные. Человек из России сказал то же самое. И старый китаец. Тот парень, которого я видел, не мог недавно вернуться из Африки или откуда-то еще. Проходит долгое время, прежде чем джинсы и куртка принимают такой вид. Этот парень последние пять лет прожил здесь, регулярно стирая свои вещи, а не сидел в богом забытой тюрьме.

Полинг ничего не ответила.

— Теперь мы можем разделиться, — сказал Ричер. — Вы узнали то, что хотели. Энни Лейн погибла не по вашей вине. Ее убили до того, как вы услышали о ее существовании. Вы можете спокойно спать по ночам.

— Едва ли мой сон станет спокойным. Я по-прежнему не могу добраться до Эдварда Лейна. Показания Хобарта ничего не дают.

— Потому что это лишь повторение чужих слов?

— Иногда и такие показания приносят пользу. Суд мог бы принять к сведению предсмертные слова Найта, ведь перед смертью у него не было причин лгать.

— Так в чем же проблема?

— Не было никакого предсмертного заявления. У нас есть лишь серия случайных фантазий за четырехлетний период. Хобарт выбрал один из возможных вариантов, вот и все. Он откровенно говорит, что они с Найтом большую часть времени плохо понимали, что происходит вокруг. В суде надо мной просто посмеются.

— Но вы ему поверили.

— Целиком и полностью, — сказала Полинг.

— Значит, вы можете этим удовлетвориться. Как и Пэтти Джозеф. Я зайду к ней и расскажу о том, что мы сумели узнать.

— А вас это удовлетворяет?

— Я сказал, что вы можете на этом закончить. Но я буду продолжать. Мои намерения с каждой минутой становятся все серьезнее.

— Я останусь с вами.

— Вам выбирать.

— Знаю. А вы хотите, чтобы я продолжала работать с вами?

Ричер посмотрел на нее и честно ответил:

— Да, хочу.

— Тогда я остаюсь.

— Только не будьте слишком щепетильной. Эту проблему мы не решим в суде, и нам не помогут предсмертные заявления.

— Но как ее можно решить?

— Я пристрелил первого же полковника, с которым поссорился. Пока что Лейн нравится мне гораздо меньше, чем тот полковник. Тот был практически святым по сравнению с Лейном.

— Я пойду с вами к Пэтти Джозеф.

— Нет, мы встретимся там через два часа, — возразил Ричер. — Мы придем туда по отдельности.

— Почему?

— Я попытаюсь получить пулю.

Полинг сказала, что через два часа она будет ждать его в холле отеля «Маджестик», и отправилась к метро. А Ричер зашагал на север по левой стороне Хадсон, не слишком быстро и не слишком медленно, по середине тротуара. Двенадцатью этажами выше и в десяти ярдах от его спины находилось выходящее на север окно, занавешенное плотной черной тканью. Сейчас ткань была отогнута на четверть длины, и образовалась длинная щель, как если бы кто-то находившийся там наблюдал за городом.

Ричер пересек Мортон, Барроу и Кристофер и зашагал по извилистым улочкам Виллиджа: один квартал на восток, один на север, потом на запад и снова на север. Так он добрался до Восьмой авеню, прошел еще немного на север и вновь принялся рисовать зигзаги по тихим улицам Челси. У подветренной части коричневой лестницы Ричер остановился и наклонился, чтобы завязать шнурки. Затем снова двинулся дальше, помедлил за большим пластиковым мусорным баком, чтобы рассмотреть что-то на земле. На Западной 23-й улице он свернул на восток, потом на север и опять оказался на Восьмой авеню. Продолжая оставаться на середине тротуара левой стороны улицы, он медленно двинулся вперед. Пэтти Джозеф и «Маджестик» находились немногим более чем в двух милях от него по прямой линии, и у него был целый час, чтобы дойти туда.

Тридцать минут спустя Ричер свернул с Коламбус-серкл и вошел в Центральный парк. Приближались сумерки. Длинные тени становились едва заметными. Воздух оставался теплым. Сначала Ричер шагал по дорожкам, а потом по траве между деревьев. Прислонившись к стволу, он посмотрел на север, прошел еще немного и повернул голову на восток. Вскоре Ричер вернулся на дорожку, нашел скамейку и сел спиной к идущим по дорожке людям. Так он сидел до тех пор, пока часы в его сознании не сообщили, что пора идти дальше.

Когда Ричер вошел в отель «Маджестик», Лорен Полинг уже сидела в холле. Она успела привести себя в порядок и прекрасно выглядела. Интересная женщина. Ричер поймал себя на том, что Кейт Лейн, наверное, будет выглядеть так же через двадцать лет.

— Я зашла к русскому смотрителю, — сказала Полинг. — Он согласился сходить к Хобарту сегодня вечером и починить дверь.

— Хорошо, — сказал Ричер.

— Вы не получили пулю, — заметила Полинг.